Тайна княжеского наследства - Нина Кирпичникова

Глава сорок первая. Смерть Константина Николаевича

В своей загородной резиденции в Павловске одиноко доживал последние дни великий князь Константин Николаевич Романов.

С восшествием на трон Александра Третьего карьера Константина закатилась. Новый император недолюбливал своего дядю. Как и его старшего сына. Когда после убийства Александра Второго наследник получил телеграмму от Николы с просьбой позволить ему приехать и проститься с дядей, Александр Александрович в грубой форме отказал ему.

Зима 1892 года была вьюжной. Константин оставался во дворце один. Дети давно выросли. Супруга покинула его. Слушая завывания ветра и наблюдая в окно белую пургу, Константин вспоминал былое.

Каждый день великий князь проходил по дворцу. Следуя по анфиладе жилых комнат первого этажа, он выходил в Египетский вестибюль, поднимался по парадной лестнице на второй этаж, входил в Итальянский зал. Потом поворачивал в половину парадных покоев Марии Федоровны и шел по направлению к будуару Марии Федоровны.

Константин входил в будуар. У окна – стол, обтянутый красным сукном. Камин, расположенный в углублении апсиды, был оформлен двумя порфировыми колоннами, имитировавшими древнегреческий портик. На каминной полке по-прежнему стояла большая белая мраморная ваза, как и тогда, когда много лет назад фотограф запечатлел на ее фоне Лизу. Князь садился в кресло, в котором когда-то сидела она, и подолгу оставался так. Он закрывал глаза, и перед его внутренним взором вставали картины давнего прошлого. Две юные девушки проходят по анфиладам дворца.

– А что это тут делается? Фотографирование? Как интересно! Можно посмотреть? – Катюша Воронова, румяная темноволосая красавица, болтала без умолку. Но он не сводил глаз с другой – светловолосой Лизы, которая была молчалива и серьезна.

Девушки стали наблюдать за работой фотографа. И тут даже Лиза оживилась.

– А можно нас запечатлеть этим аппаратом? – спросила Катя.

– Конечно, можно. Прошу вас, где бы вы хотели?

– Я хочу здесь – в этой роскошной зале, – воскликнула Катюша и забегала по Греческому залу, выбирая подходящее место, где лучше встать. – Лиза, иди сюда.

– Нет, я не буду фотографироваться, – твердо сказала та.

– Ну, Лизочек, не ломайся. Давай вместе! – потом в нетерпении махнула рукой. – Ну хорошо, тогда я одна.

Константин приблизился к Лизе:

– Сударыня, позвольте предложить вам пока продолжить нашу прогулку.

– Нет, ваше высочество! Я передумала. Я тоже буду фотографироваться. Только не здесь.

– Я очень рад. Выбирайте место.

Лиза пошла обратно. В небольшом будуаре Марии Федоровны у стены стояло фортепиано. Лиза остановилась.

– А давайте здесь! Можно у окна?

– Нет, – возразил фотограф, – на фоне окна не получится. Свет должен падать на вас. Иначе лицо окажется в тени.

– Хорошо, тогда у камина. И можно я сяду?

* * *

Посидев некоторое время в кресле, которое с тех пор по приказу хозяина так и оставалось у камина, Константин поднимался и шел назад в свои покои. С каждым днем ему все труднее было совершать этот путь.

Настал день, когда болезнь обездвижила его. Проведя несколько дней в состоянии, пограничном с беспамятством, вечером 12 января он почувствовал себя лучше. Он поднялся, приказал подать себе парадный мундир. Одевшись с помощью камердинера, чеканной военной походкой он направился к будуару Марии Федоровны. Каждый шаг давался ему с огромным трудом. Но он прошел этот путь. Опустился в кресло. Прикрыл глаза.

Наступило утро 13 января 1892 года. Камердинер попытался разбудить спящего в кресле хозяина. Он дотронулся до его руки – она была холодна. Дыхания не было. Так отошел в иной мир второй сын императора Николая, брат императора Александра Второго, великий князь Константин Николаевич Романов.

Глава сорок вторая. Ташкент

В то время как великий князь Константин Николаевич одиноко бродил по Павловскому дворцу, – далеко, на южной окраине России, кипела жизнь. Необычайно жаркая погода стояла этим летом в Ташкенте. Город преобразился после поселения в нем князя Николая Романова, бывшего великого князя и племянника императора. Была построена церковь, увлажнялись сухие неплодородные земли. Великое переселение провозгласил негласный глава города. И потекли люди на южную окраину России, засучили рукава казаки, русские, татары. Построили дороги, дома, распахали степь. Совсем другой стала эта земля.

В это лето пустыня решила вернуть свое, упущенное. На город надвинулись песчаные бури. Страшная жара раскалила землю. Князь помогал горожанам как мог. Всякий мог прийти с ходатайством в его дворец и получить помощь и поддержку.

Николай изменился за эти годы. Но военная выправка, романовская стать оставалась прежней. Годы и испытания не сломили его. Не изгоем он чувствовал себя здесь, а хозяином земли, наместником.

Поселившись в 1881 году в Ташкенте, Николай словно вернулся домой. Жаркий климат напомнил ему о солнечной Италии, и он решил создать здесь город своей мечты. Он построил сказочный дворец. В нем он по-прежнему был прекрасным принцем, который ждал свою Золушку.

Дворец бывшего великого князя, изысканно декорированный в стиле модерн, казался небольшим. Здание утопало в зелени (что было необычно для такого засушливого климата) и было окружено высокой кованой решеткой, напоминавшей петербургские ажурные ограды. К крыльцу вела въездная аллея. По обеим сторонам лестницы на мраморных постаментах лежали два бронзовых оленя. Центральная часть здания была увенчана куполом, который окружали четыре башенки со шпилями. По обе стороны шли флигели с широкими, во всю стену окнами.

Дубовые резные двери вели в круглый холл, отделанный мореным деревом, из которого, в свою очередь, вели еще три двери. Вход в парадные залы был прямо. В первой небольшой гостиной большое французское окно освещало статую Венеры. Была в княжеском дворце и небольшая бальная зала. Потому что бывший племянник императора по старой памяти иногда устраивал вечера с танцами.

В тот день Николай Константинович пригласил к себе предпринимателей своего города. Гостей было много. В большой гостиной были организованы танцы.

Это опять случилось на балу! В прежние годы часто становился он фоном встреч Лизы и Николая. Вот и сейчас она появилась среди его гостей в платье из лилового атласа с турнюром, легкая и воздушная. И по-прежнему прекрасная. Он пошел ей навстречу. На какое-то мгновенье ему показалось, что он перенесся в эпоху своей молодости.

– Ваше императорское высочество! – реверанс Лизы.

– Елизавета Александровна! – он взял ее за руку.

Слова почему-то закончились. Они стояли возле статуи Венеры, глядя друг на друга. Закатные лучи озаряли их фигуры бледно-розовым светом.

Гости вокруг почтительно замолчали.

– Думаю, нам стоит начать танцевать, иначе все умрут от любопытства, – улыбнулась Лиза.

– Ты прекрасна! – выговорил, наконец,