Тот, кто следит за тобой. Книга 1 (СИ) - Новикова Наталья

- Нет! Не хочу потерять и тебя. Будем искать вдвоем. – Взявшись за руки, мы стали подходить к уличным магазинчикам, спрашивая о Нарин. Никто ее не видел. Мы поняли, что скорее всего она пошла в другую сторону. И тут меня осенило, она узнала улицу, где находился отель. Каждый день, когда Тони ездил на работу он проезжал его. Он часто брал Нарин с собой. Должно быть, она пошла к нему на работу.

- Я знаю, где она, Амит. – уверенно заявила я, таща его за руку.

- И где же?

- Она пошла на работу к Тони. Он работает неподалеку.

- Хоть что-то!

Пройдя несколько кварталов, мы все-таки пришли, но Нарин там не оказалось.

- Господи! Где же она? – заплакала я. – Надеюсь, с ней ничего не случилось. – уткнувшись в плечо любимого мужчины, еще сильней зарыдала я.

Где-то неподалеку раздался крик и плач, я сразу узнала кому принадлежит он. Не успела я сорваться с места, как Амит отпустил мою руку, бросаясь на помощь дочери. Когда я догнала его, увидела, что он стоит на коленях перед заплаканной Нарин. Утирая слезы с ее щек, он говорил ей что-то успокаивающее. Слушая его, всхлипывая, она кивала. Окинув взглядом пространство вокруг, я заметила, что неподалеку скулит и бьется в предсмертных конвульсиях пес. Должно быть собака напала на Нарин и Амит спас ее. Слава Богу, что мы оказались неподалеку.

- Нарин, как ты нас напугала! Ты в порядке? – не смотря в мою сторону, Нарин кивнула.

- У нее шок. Ей нужно в больницу, ее укусил пес. – увидев окровавленную ногу дочери, я забеспокоилась.

- Быстрей, Амит. Этот пес мог болеть бешенством. – взяв Нарин на руки, Амит поспешил к такси, припаркованному неподалеку.

В больнице Нарин сделали укол от бешенства, обработали рану на ноге, сделали перевязку и дав рекомендации по обработке раны отпустили домой.

На следующий день мы все-таки улетели в Англию. Хотя Нарин долго плакала, вскоре она смирилась со своей участью. Девочка была уверена, что Тони вскоре приедет навестить ее. Думаю, именно это он шептал ей на прощание.

Амит стал ее героем, спасшим от страшной и злой собаки. Она стала относиться к нему с нежностью, дружелюбием, как относилась к Тони. Вскоре она призналась, что ей очень повезло иметь двух замечательных пап. У всех только один папа, а у нее двое. Для нее это было что-то удивительное и замечательное. И хотя я была счастлива, что Нарин так быстро приняла Амита – мне было грустно за Тони, он был один, обиженный и сломленный. Как бы мне хотелось, чтобы все закончилось по-другому. Хотелось с ним поговорить, узнать, что он не держит на меня зла и простил. Но я понимала, прошло слишком мало времени для того, чтобы нанесенная рана зажила. Я искренне надеялась, что этот день когда-нибудь наступит. Когда-нибудь мы сможем поговорить без обид и претензий, как в старые добрые времена, когда были лучшими друзьями.

Записки Амита 10

Она продолжала любить меня. Хоть ее глаза метали молнии, губы кривились в неприязни – она боролась скорей с собой, чем со мной. Было неприятно видеть в ее глазах страх и ужас. Хотелось обнять и сказать ей, что не причиню ей больше вреда, но едва ли она поверит мне, не после того, что я сделал с ней.

Моя еда растопила ей сердце и Анетт наконец сдалась, стала дружелюбной и открытой. Она попросила позвонить подруге, мне не хотелось, чтобы она чувствовала себя пленницей, поэтому я дал совершить звонок. Один невинный звонок подруге не представлял угрозы для меня. Сначала она мило говорила с ней, после чего сказала какую-то фразу, скорее шифр, предназначающийся для мужа. Хитрая лисица - моя Анетт. Но это вряд ли поможет ей избавиться от меня. Теперь я больше никогда ее не отпущу.

Я завел речь о дочери. Анетт была потрясена и напугана. Она пыталась обмануть меня, скрыв тот факт, что я отец девочки. Как подло, Анетт. Хорошо, что я знал правду и ее вранье ни сколько меня не переубедило, только помогло убедительней сыграть печаль на лице от потери нашего ребенка. Глупая, глупая, Анетт. Она боялась за нее, пыталась скрыть, но добровольно я никогда не оставлю свою дочку жить в доме чужого человека. Она моя и Анетт, как я мог отказаться от нее?!

Потом оборона Анетт полностью пала, и мы слились в объятиях друг друга. Как долго я мечтал об этом. Представлял, что буду вот так держать ее в своих руках, прижиматься губами, вкушая сладость губ, чувствовать ее бешеный пульс, сбившееся дыхание и отрывистые жаркие стоны. Я мечтал увидеть страсть, пожар ее тела, ощутить на себе степень ее желания. Как долго я ждал Анетт…

Я вновь чувствовал ее, как будто тех лет разлуки не было, словно мы никогда не расставались. Счастье переполняло меня изнутри. Все было почти идеально. Осталось забрать девочку и убраться восвояси из этой гребаной страны. Хочу домой, в Англию. Здесь все чуждо, даже дышится по-другому. Как Анетт могла так долго жить здесь и не скучать по родине? В прочем, я не был таким уж заядлым патриотом своей страны, просто Америка навсегда будет ассоциироваться с тем, что здесь Анетт жила с другим мужчиной. Она целовала его как меня, обнимала и горела от страсти… Черт! Готов убить того ублюдка голыми руками… но нет… я изменился, теперь мне нужно больше думать об Анетт и дочке. От меня зависит их счастье, и я сделаю все от меня зависящее, чтобы они ни в чем не нуждались.

Утром мы вернулись в Юджин, Анетт очень нервничала и всю дорогу провела в переживаниях. Она молчала, но по искусанным губам, я понял, как сильно ее волнение. Даже походка была неуверенной: ноги дрожали, когда она шла к дому. Я сказал ей, что буду ждать в машине, но, конечно, не мог ничего такого сделать. Анетт постарается выкрутиться, подстелить соломку тому ублюдку, но нет, я хочу, чтобы он упал, сильно больно ударившись.

Видеть со стороны и знать, кто жил все это время с моей Анетт - не одно и тоже, когда видишь его лицом к лицу. Во мне кипела ненависть, гнев и злость - эти чувства поднялись во мне словно лавина, мне казалось, что не смогу справиться с этим цунами чувств, но нет… терапия работала, должно быть, я действительно излечился, раз уж смог легко побороть в себе негатив, а потом спокойным и ровным тоном разговаривать с ним. Но на мгновение я все же пожалел, что тогда не закончил начатое и не прикончил ублюдка в той подворотне, тогда бы мы не оказались в этой ситуации. Без поддержки, она продолжала бы верить мне и с нетерпением ждать моего излечения. Идеальный исход. Ладно, это в прошлом, если так случилось, значит, так и должно быть.

Девчонка действительно была моей копией. А если точнее: копией моей матери. Это неприятно задело меня и подняло что-то черное из глубины моего сознания, то, что так сильно хотелось забыть.

Мать никогда меня не любила, унижала и издевалась. Она часто смотрела на меня со всей своей ненавистью и неприязнью, я чувствовал себя ничтожным каждый раз, стоило ей одарить меня таким взглядом. Сейчас я видел тот же взгляд у своей дочери. Она одарила меня таким взглядом, когда узнала, что теперь я стану ее отцом. Я был взрослым мужчиной, но один ее взор вернул меня в то жуткое, страшное детство, в котором были только слезы и мучения.

Мне казалось, что мама вернулась ко мне в образе этой малышки, чтобы продолжать издеваться и делать мою жизнь только хуже. Во мне творилось что-то невообразимое: страх, паника, отчаяние, но внешне я оставался таким как прежде, никто не видел моих внутренних страданий. Закрыв глаза лишь на мгновение, я постарался взять себя в руки. Да, девочка похожа на мою маму, да, она взглянула на меня так же как и она, но Нарин не мама, мертвые не возвращаются. Она всего лишь несчастный ребенок, который видит во мне угрозу ее счастливому будущему. Взяв себя в руки, я немного расслабился, но сознание коварно и временами подбрасывало мне воспоминания о ненавистных взглядах…

Смотря, как дочка хватается за ноги Энтони, плачет, не хочет отпускать, и видя, как лицо его искривилось в гримасе боли – я не чувствовал жалости, только удовлетворение. Мой враг повержен, теперь он страдает так же, как страдал я. Я видел его слезы, несчастный взгляд – это было так упоительно. Он заслужил это, в отместку за то, что попытался отнять мою жизнь, мою женщину и моего ребенка. Теперь мы квиты. Не знаю, как буду жить рядом с этой девочкой, но я намерен стать ее центром, вытеснить образ другого отца и заполонить собой пустоты ее мира. Мать меня не любила, а эта девочка полюбит. Больше я не маленький и знаю, как можно добиться чьей-то любви.