Код 5320 - Ирина Ростова

- Интересно, - наконец выдал Кода. - И познавательно.

- Что именно?

- Что альвары умеют признавать достоинства за противниками без ментальных способностей.

- Не обольщайся насчет альваров - я полукровка.

- Пожалуй, это еще интересней.

- Условности соблюдены, - повторяю я его фразу, чувствуя себя несколько уверенней. Диалог завязан, я правильно угадал расстановку целей и намерений, значит, можно продолжать. - Моя цель обозначена, в чем была твоя?

- Как насчет бессовестного взлома в духе места?

Я невольно оглядываю холл его виртуального дома - вот с чем-чем, а со взломом он явно не ассоциируется.

- Несмотря на то, что в этом пространстве ты намного сильней, и это даже не обсуждается, все равно, в целом, это можно рассматривать как нейтральную территорию, потому что ущерб, который ты можешь мне причинить, контролируем и ограничен.

- Полагаю, - соглашается он. - Что ты достаточно сообразителен, чтобы не привязывать свой основной банковский счет к учетной записи. Не говоря уже о других идентификаторах. Хотя недостаточно умен, чтобы использовать АПИ разработчика.

- Скорее, достаточно умен, чтобы его не использовать, - отвечаю я с уверенностью, которой на самом деле не ощущаю. Но тут есть за что зацепиться - Кода говорит о наличии у меня доступа к АПИ, как о свершившемся факте, и, если он в курсе, то терминал, где Лад это настраивал, лучше вообще прямо сейчас выкинуть к маворсской бабушке. Потому что если Кода имеет доступ к АПИ как разработчик, а Лад не был достаточно внимателен при написании своей программы, у нас в сети снова будет Хель, ее демоны и все войска Одина на конец света.

- Вот как, - в интонации Коды мне чудится оттенок не то удивления, не то уважения. - Что же, придется сделать вид, что маворсы умеют признавать достоинства за противниками с ментальными способностями.

Итак, я прав - но Кода готов это признать, и это почти что предложение перемирия.

- Мне кажется, мы давно миновали этап взаимного непризнания. Если он вообще был.

- Возможно, - соглашается он. - Но, пожалуй, это тот момент, когда мы переходим на этап “взаимного использования”.

Это ловушка. Я прямо-таки огромные буквы в небе вижу, горящие, как солнце, что это, блин, хорошо расставленная, плохо прикрытая лопухами ловушка. Я чую крысу так сильно, как никогда раньше в жизни, но тщеславие - или самоуверенность, или наглость - заставляют меня открыть рот и заглотить наживку.

- Я тебя слушаю.

- Как я понимаю, вам, УБРам, может потребоваться, скажем так, - он хмыкнул, - альтернативный метод взаимодействия с братскими ведомствами. Я готов предоставить свой взгляд на проблему, в порядке реципрокного обмена.

Этот, мягко говоря, сучий сын в одной фразе соединяет завуалированное оскорбление всей системы государственных учреждений и их коммуникаций и нашего Управления в особенности и слово “реципрокный”, которое должно было бы унизить человека без специального образования осознанием своей неграмотности. Кольбейн брызгал бы слюной, но я не Кольбейн.

- И что же в твоем мире принимают в качестве даров?

- Не логичней начать с того, что в качестве даров предлагают?

- На то они и дары, на них не вешается ценник, - резонно отвечаю я.

- Вполне, - соглашается Кода. - Есть одно дело, с очень глубоко упрятанными концами. Концы в воду, вернее - в высшие эшелоны власти. Ты берешь это дело, изучаешь и находишь способ наказать виновных. По итогам этой ситуации я принимаю решение о дальнейшем сотрудничестве. Достаточно реципрокно?

- Пока нет.

- В порядке неэквивалентного обмена могу предложить неизвестные тебе данные по вашему нынешнему расследованию.

- Уже более реципрокно. В чем твой интерес в этом самом деле с концами?

- Личный.

Не скажет. Ладно, я и не ожидал. Может быть, получится догадаться по содержанию?

- Я не могу обещать, что выполню твой запрос, но я готов выслушать суть и предпринять попытку.

- В этом есть самая суть реципрокности, - я готов поспорить, что слышу в его голосе усмешку. Или, может, улыбку.

- Тогда мы договорились.

- Тогда ваш Джосс Роскетт третий день изображает больного в автомобильном ангаре гоночной команды “Аэсси”, где его клоны подрабатывали раньше.

Мы бы добыли эту информацию, если бы не закрытые защитой “жертв и свидетелей” дела Азвиррских шахтеров. Но - что есть, то есть, и именно поэтому нам иногда так нужен этот самый, сучий ты сын, альтернативный метод.

И тебе тоже нужен метод, альтернативный твоим альтернативным. Или… нет?

- Я понял. Где искать твое дело?

- Была такая женщина - Джая Эффенджи. Скажем, она и сейчас в некотором смысле есть, но когда-то давно с ней случилось нечто плохое, от чего она практически перестала быть. И виновные, судя по всему, ушли от расплаты.

- Это все, что ты собираешься про это сообщить?

- Ты ищейка или нет? - с оттенком издевки интересуется он. - Так ищи.

В наушниках раздается резкий щелчок, звук бьющегося стекла, истеричный женский вопль и через весь экран высвечивается огромное “ВАС ХАКНУЛИ”, и ниже - “обрыв связи”.

Я так понимаю, это означает конец беседы. Снимаю наушники, явно не под