Пробуждение Тьмы - Риган Хэйс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Внутри Айны распускался бутон неистовой радости. Наконец-то она нашла его. Темное Знание.
«Давай же! – почти кричал голос в ее голове. – Коснись, впитай его целиком, без остатка! Настало время моего возрождения…»
И Айна послушно коснулась древа.
Глава 20
Легкой поступью пришло в ведьмины владения лето. Запушились, зазеленели древесные кроны, зашумела обновленная листва, зашуршал чертополох в высокой траве, приветствуя славный день летнего солнцестояния.
Каждый ведьмовской праздник был поводом для большого и сытного застолья. Так и сегодня, в самый расцвет лета ведьмы выбрались на лужайку в поисках свежих ягод для румяных пирогов. Склонив спины, они усердно обирали густые кусты ежевики и малины вдоль линии леса, осматривали ветку за веткой и наполняли корзинки.
За сбором ягод незаметно пролетел час. У Регины закипало терпение и сводило спину от напряжения: когда уже корзинка наполнится доверху? Ответ напросился сам собой, когда случайно она заметила руку Фианны, берущую ягоду за ягодой из ее корзины и отправляющую ее в рот.
«Из чужой тарелки всегда вкуснее», – проворчала Регина мысленно и убрала плетенку в другую сторону. Рука Фианны схватила воздух вместо ягод и вернулась на место.
– Какой-то неурожайный год, – посетовала она, вытирая пот со лба. – На прошлую Литу мы набрали столько, что сумели накрутить сотню банок варенья. А в этом году ягод по пальцам пересчитать…
«Просто большая их часть отправилась в твой желудок», – язвительно подумала Регина, но учтиво смолчала.
Имоджин, обдиравшая кусты недалеко от них, услышала разговор и вставила пару слов от себя:
– Зато Анхелика, поди, с тремя корзинами вернется.
– Почему это? – поинтересовалась Регина.
– Есть у нее какое-то свое тайное место в лесу. – Имоджин кивнула на лесные заросли. – Мы никогда не искали его, в чаще опасно, но Анхелике ведь море по колено. Наверное, она в фаворе у местных фей, они-то и показали ей счастливую полянку. Каждый год она оттуда чего только не приносит: и ягод целые корзины, и яблок красных-красных с два мешка. А мы тут, как дуры, ради пары корзинок спины гнем…
Фианна обиженно надула губы и продолжила неохотно раздвигать ежевичные заросли. Регина и правда видела, как с полчаса назад Анхелика нырнула в лес. Перестав чувствовать спину, Регина разогнулась до хруста в позвонках.
И вдруг раздался крик.
– Что это? – вскинула голову Фианна. Остальные встревоженно переглянулись.
– Кричали будто из леса, – сказала Эвелин и всмотрелась в зеленые кущи.
Крик повторился. По коже побежала ледяная дрожь.
– Это Анхелика, – с придыханием выдавила Эслинн и рванула в кусты на крик сестры.
– Погоди, не беги одна! – закричала Имоджин и побежала вслед за ней.
Остальные затаили дыхание и замерли не шевелясь. Зло, обитавшее в лесу, вновь напомнило о себе. Мысли носились в голове пчелиным роем: что случилось, нужно ли уже бить тревогу, звать на помощь?
Все долго не могли решить, что делать, но тут спутанные ветви терновых кустов расступились, и на лужайку выбежала бледная Имоджин. Она уставилась на сестер широко раскрытыми глазами и хватала ртом воздух.
– Великая Мать, что произошло? – прошептала Фианна.
– Где Анхелика? – спросила Регина, и Имоджин, так и не сумев выдавить из себя ни звука, указала рукой на лес.
Напрочь забыв про ягоды и запреты, Регина побежала на отчаянный крик, снова раздавшийся в глубине чащи, остальные боязливо потащились за ней. Все отчетливее она слышала перед собой женский плач, а когда раздвинула густые ветви, так и застыла как вкопанная.
На траве она увидела плачущую Эслинн, а подле ее ног лежало тело. По золотистым растрепавшимся локонам и кругленькому бледному личику Регина распознала в нем Анхелику.
– Не может этого быть… – прошептала она, оглушенная стуком собственного сердца, и попятилась назад.
Сзади на нее натолкнулась Фианна и громко вскрикнула, увидев девичье тело. Она собрала остатки мужества и произнесла вслух то, о чем подумали все:
– О боги, она мертва!
Ведьмы обступили Эслинн и с ужасом смотрели на бесчувственную ведьму. В небеса шепотом возносились молитвы, обращенные к богине, страх пробрался под кожу и пробудил дрожь. Но когда Анхелика вдруг резко распахнула глаза и сделала жадный вдох, ведьмы так и отпрыгнули от нее во все стороны с воплями и нецензурными ругательствами. Сестра тоже с криком отпрянула от нее, испугавшись, но затем возрадовалась и спрятала Анхелику в крепких объятиях.
Какое же счастье, что они поспешили с выводами и ошиблись! Сознание ее так притихло, забилось так глубоко, что сердечного ритма было не услышать. Это и ввело Эслинн и Имоджин в заблуждение.
Вместе она помогли еще слабой Анхелике добраться до замка, позвали старейшин на помощь. Ведьмы набились в гостиную, обступили Анхелику, сидевшую на софе вместе с Керидвеной, которая успокаивающе поглаживала ее и терпеливо ждала, пока та приведет чувства в порядок и найдет в себе силы говорить.
– Расскажи, как все произошло? Что ты видела? – спросила Керидвена.
Анхелика задумчиво потерла лоб, а затем выдавила:
– Я зашла в лес… Я всего раз в год это делаю, не больше! – поторопилась она оправдаться, встретив укоризненный взгляд старшей ведьмы. – Есть у меня там… заветная волшебная полянка, откуда можно унести целые корзины со спелыми плодами. И вот когда… когда я пробиралась через чащу, я…
Все девушки в комнате затаили дыхание, ожидая чего-то зловещего.
– Дальше ничего не помню, – с долей разочарования закончила она. Ведьмы озадаченно переглянулись друг с другом. – Все как будто в тумане. Воспоминание резко обрывается, как если бы кто-то его…
– Выкрал, – закончила за нее Керидвена. Регина непонимающе посмотрела на старейшину, ожидая, когда она растолкует свою догадку.
– Верно, – кивнула Анхелика, сминая в дрожащих пальцах ткань юбки. – Но я не понимаю: зачем кому-то понадобилось меня усыплять, а затем похищать мои воспоминания?
Керидвена помолчала немного, буравя серыми глазами пол, а затем задумчиво ответила:
– Обещаю, что мы это выясним, а пока прошу всех разойтись, Анхелике нужен отдых, а мне – серьезно подумать.
На этих словах ведьмы, нервно переглядываясь, одна за другой покинули комнату, оставив в гостиной Регину и Керидвену наедине. Когда комната опустела, Регина подошла к главе ковена и негромко спросила:
– У вас ведь наверняка есть мысли, кто мог
