Зона поражения - Гарри Маккалион

едва не погиб от переохлаждения, но из-за боязни вылететь с отбора, я не осмелился никому об этом сказать. За ужином я съел как можно больше еды и выпил столько теплой жидкости, сколько смог в себя вместить, а затем отправился спать. Построение на следующее утро было назначено на 05:30, и на восстановление у меня было девять часов. Проснувшись в 04:30, я начал свой утренний ритуал: перевязал ноги эластичным бинтом, чтобы предотвратить появление мозолей и немного защитить лодыжки, затем надел две пары носков и свои все еще влажные ботинки, умылся, побрился, позавтракал, привел в порядок оружие и отправился на построение. К тому времени, когда мы расселись по грузовикам, нас осталось всего двадцать девять человек.

Следующим был марш, прозванный «Нарисуй карту»: во время него нужно было ориентироваться с помощью маленькой, нарисованной от руки, схемы. Кандидатам на всякий случай выдают и обычные карты, запаянные в пластик, но их использование означает отчисление с отбора. В ожидании выхода я сильно нервничал. День накануне был кошмарным, и я не знал, хватит ли мне сил на сегодня, но, поднимаясь на первый холм, почувствовал себя лучше. Когда же добрался до вершины, я почувствовал себя потрясающе. Профессиональные спортсмены потом рассказывали мне, что во время любой напряженной деятельности они проходят через стадию «умирания», пройдя через которую, в организме высвобождаются дополнительные резервы энергии, и, что самое важное, мозг начинает работать гораздо четче. Проверив по компасу свой азимут, я рысью отправился в путь, и с трудом дождался, когда мне сообщат следующий ориентир, прежде чем снова двинуться в путь. На вершине последнего холма я посмотрел вниз, увидел грузовик и понял, что это крайняя контрольная точка. Запрокинув голову назад, я подставил лицо под снег и дождь. Я был непобедим. Мое итоговое время, менее четырех с половиной часов, стало рекордным для марша «Нарисуй карту».

На базе мы были в 17:00, а уже в час ночи построились перед крайним испытанием контрольной недели — чудовищным маршем на выносливость. Менее чем за двадцать часов нам предстояло пройти почти восемьдесят километров вдоль всей гряды Брекон Биконс, неся на себе 65 фунтов. Чтобы доставить нас к месту старта, потребовалось всего два грузовика, так как нас осталось всего двадцать три человека. В отличие от других маршей, сейчас мы все стартовали из одной точки, и в ожидании команды все сгрудились возле своих грузовиков. В 03:00 Лофти опустил стекло своего «Лендровера» и крикнул:

— Вперед!

Все тупо посмотрели друг на друга, а затем бросились бежать, как лемминги. к краю обрыва, и в течение десяти минут мы уже растянулись на сотню метров вдоль крутого склона горы. Первоначальное волнение улеглось, все выровняли темп, и когда через четыре часа забрезжил рассвет, я уже прошел Пен-и-Ван и спускался к первой контрольной точке у Стори Армз.

На протяжении всего дня мне удавалось поддерживать стабильный темп. Впервые с начала отборочного курса улучшилась погода. На середине маршрута я был четвертым, но с наступлением темноты погода вновь неожиданно испортилась: пошел мокрый снег. Когда я добрался до предпоследней контрольной точки, то уже продрог до костей и испытывал мучительную боль. Накатила такая усталость, какую я никогда раньше не испытывал, но, пробивая ногами снег, каждый шаг по которому был по-своему маленькой победой, я понимал, что должен идти дальше — если остановлюсь, то продолжить уже не смогу. Вспомнилось замершее тело у геодезического пункта и слова, произнесенные тогда Лофти.

Мы описали огромный круг и должны были финишировать там, откуда начали, у водохранилища Талибонт. Я знал, что крайний контрольный пункт был уже близко, но последние несколько сотен метров оказались сущим мучением. Остановившись, я попытался было съесть батончик «Марс», но он оказался замершим, а мои пальцы настолько онемели от холода, что мне даже не удалось вытащить его из кармана, поэтому пришлось бросить эти попытки. О последнем отрезке пути у меня остались лишь самые смутные воспоминания. Помню, что находился в лесу, и спотыкался о деревья, пробираясь сквозь снег. Потом оказался на дороге, хотя по дорогам передвигаться было запрещено. Я посмотрел вверх — передо мной стоял Лофти.

— Где следующая точка, сержант? — Прохрипел я.

— Это крайняя точка, Гарри. Садись в один из грузовиков. Ты прошел контрольную неделю.

В грузовике я снял ботинки, и мои ноги тут же распухли, как воздушные шарики. Боль была невыносимой. Но я прошел, финишировав четвертым. Чтобы пройти маршрут мне потребовалось ровно семнадцать часов. Первым, с ошеломляющим временем в четырнадцать часов, финишировал ланс-капрал «Док» Поллок, дипломированный врач, и бывший майор Парашютного полка Территориальной Армии. В свои тридцать с небольшим лет он так сильно хотел поступить в САС, что ради прохождения отбора отказался от офицерского звания, зная, что если бы на строевой службе он его сохранил, то к моменту окончания подготовки был бы уже слишком стар для участия в отборе. Преждевременно облысевший и небольшого телосложения, он, тем не менее, был одним из самых крепких мужчин, которых я когда-либо встречал.

Как только пришли первые шесть человек, нас отвезли на базу. Мне хотелось только одного: принять горячий душ и оказаться в теплой постели. У Дока были другие планы — ему захотелось отправиться в город. Бросив меня в душ, он потом практически одел меня и помог добраться до своей машины. После пары пинт Док решил, что китайская еда поможет мне встать на ноги, но я успел только взять в рот первую ложку, как упал лицом в тарелку с курицей под соусом карри. К счастью, Док не дал мне захлебнуться. Когда на следующее утро я проснулся, бóльшая часть соуса все еще была в моих волосах.

Все двадцать три человека, начавшие марш на выносливость, закончили его, и все, за исключением Дока, выглядели ужасно. Мы не были похожи на суперподготовленных новобранцев САС, мы были разбиты, словно старики. Последующие три недели оказались довольно приятными, поскольку все проходили обучение владению оружием и тактике, готовясь к следующему серьезному испытанию: к джунглям.

Каждый день у нас была физическая подготовка. Зачастую это была просто пробежка, но иногда мы ходили в спортзал на круговую тренировку, которая всегда заканчивалась игрой в «убийственный мяч».55 Каждый из нас надевал пару боксерских перчаток, и вся группа делилась на две команды: те, которые были в майках, и те, которые были без них. Лофти объяснил суть игры.

— Цель игры — доставить этот мяч на мат ваших соперников. — Он указал на