Русская Америка: слава и позор - Александр Бушков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В общем, Калифорния, собственно говоря, чем-то напоминала беззащитную юную красоточку, оказавшуюся в набитом пьяными гусарами кабаке. Любой достаточно целеустремленный претендент мог без труда… ну, вы поняли.
В Калифорнии тогда за право обустроить провинцию по своему усмотрению боролись две партии: «испанцы» и «мексиканцы». Вторые, представленные главным образом офицерами и чиновниками, собирались без затей вернуть Калифорнию «под Мексику». «Испанцы» были представлены главным образом католическими священниками, которые не собирались ни к кому присоединиться, зато боролись против всевозможных «либералов», «демократов» и прочих интеллигентных трепачей, которых для простоты всех подряд именовали «масонами».
Именно с ними (даром что православный) и завязал самые тесные отношения Завалишин, а святые отцы (даром что католики) проявили к молодому моряку самый живой интерес и самое дружеское расположение: как-никак он представлял респектабельную монархию, где «либералов» гоняли, как дворняжек с консервной банкой на хвосте…
Завалишин играл наверняка: напоминал священникам об английской угрозе и республиканской опасности. Чтобы избавиться от этих двух вполне реальных зол, они готовы были брататься и с православными…
Дело пошло всерьез: Завалишин с новыми калифорнийскими друзьями разработали план смещения тогдашнего губернатора (брата Кончиты, между прочим) и замены его близким к святым отцам комендантом Санта-Барбары Нориегой. После чего следовало обратиться к России с просьбой о покровительстве… а вот далее начиналась вторая часть программы, в которую Завалишин испанских сообщников уже не посвящал. Но разработал ее подробно: Россия должна была высадить войска, взять Калифорнию под полный контроль и обустраивать ее уже по своему разумению.
Завалишина именуют «мистификатором» и «авантюристом» по одной-единственной причине: переговоры с испанцами он вел не от себя лично, а от имени того самого «могущественного и сильного» Ордена Восстановления, в котором, якобы, кроме него состояла куча вельможных российских персон… Испанцы верили.
Согласен, доля авантюризма и мистификаторства в этом и впрямь была: девятнадцать лет — это девятнадцать лет, к тому же тогдашние обычаи как раз и приводили к тому, что всевозможные и тайные общества были крайне модны. И юные российские литераторы, и почтенные гамбургские купцы, устраивая совершенно безобидное общество по чтению поэзии или питью пива, начинали с того, что объявляли себя «тайным союзом», разрабатывали кучу ритуалов, паролей и декораций. Мода была такая, что поделаешь. Непременно должна была присутствовать театральность…
Но в том-то и дело, что Завалишин, даже не представляя никого и ничего, предлагал вполне толковые вещи, которые могли закончиться успехом!
Не всякая авантюра непременно заканчивается провалом. И не каждый авантюрист кончает дни в нищете. Примеров масса, но я приведу лишь один, колоритнейший…
Во времена американской революции в славном городе Париже обитал прусский барон, бывший штабной офицер Фридрих Вильгельм фон Штойбен, неизвестно за что отправленный в отставку. Как это частенько случалось с прусскими баронами, все его богатство заключалось лишь в пышном имени и «фонстве», и Фридрих Вильгельм перебивался в Париже с хлеба на квас.
Тут в прекрасной столице Франции объявились дипломаты молодой американской республики, искавшие в Европе любой помощи и любого содействия. Барон моментально усмотрел в этом великолепный шанс выбраться из нищеты. На последние деньги он сшил прусский генеральский мундир (хотя до генерала не дослужился, даже полковником не был), явился к американцам и, гордо приосанившись, сообщил: их бин генерал Штойбен, тайный посланник прусского короля Фридриха Великого, честь имею! Направлен его величеством, дабы оказать всю нужную помощь советом и консультацией. Бумаг, простите, при себе никаких не имею — вы ж понимаете, миссия секретная, какие тут могут быть верительные грамоты с печатями? Английские шпионы кругом!
Американцы поверили — и увезли барона с собой в Штаты, где все еще гремели бои с королевскими солдатами в красных мундирах…
Не торопитесь ухмыляться! Хотя Штойбен был генералом и самозваным, он все же, как всякий прусский офицер, военное дело знал неплохо. Начал командовать, руководить, консультировать и создавать с нуля боеспособные полки, получил уже настоящий американский генеральский чин и до сих пор числится среди героев борьбы за американскую независимость. В штате Огайо и посейчас есть город Штойбенвилл — хотя историки давным-давно выяснили, что барон был самозванцем и авантюристом. А какая разница? Самозванство нисколечко не мешало тому, что он потом всерьез сделал для американской армии.
А потому совершенно неважно, что Завалишин был самозванцем и мистификатором. Главное, испанцы ему верили всерьез — и с Россией готовы были сотрудничать всерьез. После высадки российского десанта и занятия Калифорнии уже никого, честное слово, не интересовало бы, что Орден Восстановления существовал исключительно в воображении мичмана.
Взять Калифорнию было бы легче легкого. Что блестяще продемонстрировал тогда же сам Завалишин. С «Крейсера», прельщенные райской землицей, сбежали несколько матросов — как некогда у Резанова. Главным образом это были музыканты — и командир Лазарев заподозрил, что тут приложили руку отцы-францисканцы, которые, как было доподлинно известно, как раз и нуждались в опытных музыкантах…
Лазарев и не подумал предпринимать каких-то дипломатических шагов, обращаться к официальным инстанциям — поскольку прекрасно знал опереточность этих самых инстанций. Он поручил Завалишину самолично и незамедлительно беглецов изловить. Своими силами. Завалишин засунул за пояс побольше пистолетов — чтобы жутче! — взял отряд вооруженных матросов с «Крейсера», и это воинство браво двинулось в поход по суверенной Калифорнии — без малейшего стеснения. А чего церемониться? Не в Европах, чай!
Пришли к францисканской миссии, вошли в ворота. Испанский караул под командованием сержанта заперся в караулке и сделал вид, что его там нет вовсе. Воинство Завалишина стало непринужденно грохотать прикладами в дверь главного здания. Вышел начальник миссии падре Фома, увидел такую картину, понурился и с грустной покорностью судьбе сказал: ну да, ну да, так я и думал, давно шепчутся, что вы, русские, хотели Калифорнию захватить… Вот и пришли, стало быть… Режьте меня, изверги! Желаю пострадать за святую католическую веру, мучеником стать! Ваша взяла, зверствуйте над бедным служителем Христовым…
Завалишин заверил, что вовсе не собирается делать падре свежеиспеченным мучеником, и Калифорнию никто не завоевывает — просто-напросто требуется чуток подмогнуть в поиске беглых… (Испанский караул в продолжение всего визита так и сидел у себя в караулке тихо, как мышь под метлой.)
Падре Фома уже прекрасно был знаком с Завалишиным — у них недавно случился богословский диспут. Православные, как известно, в существование чистилища не верят — в противоположность католикам. Вот и заспорили. Горячий падре в конце концов запер Завалишина и еще двух ю'ных мичманов (среди которых был и будущий адмирал герой Севастополя Нахимов) в комнате и заявил, что не выпустит, пока они вслух не признают существование чистилища. Мичманы признавать не стали — попросту выломали дверь, сделали падре ручкой и удалились.
В общем, кончилось все мирно: падре Фома и Завалишин попили кофею, после чего мичман увел свое войско на корабль. Беглых испанцев вскоре изловили и в полном составе представили Лазареву.
Так что взять Калифорнию было проще, чем… ну, придумайте сами какую-нибудь пристойную поговорку вместо той неприличной, что крутится у меня в голове.
То, что планы Завалишина были насквозь серьезными, ничего общего не имеющими с пустым прожектерством, показывают дальнейшие события. Подготовлявшийся мичманом заговор сорвался по простой причине: «Крейсер» снялся с якоря и уплыл в дальнейшее путешествие. Но Завалишин, вернувшись в Петербург, в ноябре 1824 г. подробно изложил в письме императору свои планы касательно Калифорнии.
Так вот, никто это письмо не выкинул в мусорную корзину. Для его рассмотрения собрался тайный неофициальный комитет под председательством не кого-нибудь, а графа Аракчеева. И состав подобрался серьезный: адмиралы Мордвинов и Шишков, министр иностранных дел Нессельроде.
Завалишин писал: «Приобретение ея (Калифорнии. -А. Б.) гаваней и дешевизна содержания позволяли содержать таким наблюдательный флот, который бы доставил России владычество над Тихим океаном и китайской торговлей, упрочило бы владение другими колониями, ограничило бы влияние Соединенных Штатов и Англии… Утвердясь в Америке, приобретением богатейшей провинции и прекрасных гаваней иметь влияние на судьбу ея и ограничить могущество Англии и Соединенных Штатов».
