Странные и удивительные мы (ЛП) - Айзек Кэтрин

— Твой дом нам по пути!

— Я думаю, было бы лучше…

— Элли, что случилось? — Она буквально буравила меня взглядом.

— Ничего!

— Эд, попроси ее не отказываться.

Эд заколебался.

— Если… Элли хочет поехать на такси, пусть едет.

Джулия, перебегая глазами с моего лица на лицо Эда, изучая нас, спросила:

— Вы что поссорились?

Я подумывала ответить «да», потому что эта ложь будет наименьшим из двух зол. Но Эд отреагировал первым:

— Нет, все в порядке.

Но Джулию не провести.

— Что происходит?

Я запаниковала и только смогла сказать:

— Ничего. Я просто не хочу, чтобы вы меняли маршрут. Но раз ты не против, тогда здорово, если вы подвезете меня.

Последовал тягостный момент.

— Тогда идемте, заплатим за парковку, — улыбнулась она.

***

Джулия выехала из многоуровневой парковки на темные улицы города. Я понимала, что нам с Эдом предстоит разыграть театрализованное представление, — вести себя так, будто ничего между нами не случилось. Мы свежие и отдохнувшие после путешествия, готовые снова покорять мир, ничем не выдавая себя перед расставанием навсегда.

Потом Эд придумает какое-нибудь объяснение, но не сейчас. Я, кто большую часть поездки по Италии болтала без умолку, сейчас утратила эту способность и сидела молча на заднем сиденье, желая, чтобы Эд вел разговор. Но он тоже молчал.

— Когда должен родиться ребенок, Джулия? — произнесла я настолько фальшиво, что мне претил собственный голос. Я знала ответ, но ничего удачнее не смогла придумать.

Она бросила на меня взгляд в зеркало заднего вида.

— Пока говорят, что девятого ноября. Первое УЗИ на следующей неделе, может быть, дата изменится. В любом случае, малыш родится зимой, как раз к Рождеству.

Она протянула руку и пожала пальцы Эда. Его рука не отвечала. Джулия посмотрела на него и перевела взгляд на дорогу.

— Пока мне очень везет. Ничего не болит, только небольшая усталость и тошнота. Но я справляюсь.

— Ты прекрасно выглядишь, — произнесла я, глядя в окно.

Мы проехали всего один перекресток.

— Спасибо. Хотя должна признаться, я не хочу толстеть. — Джулия бросила взгляд на Эда.

— Ты молчишь, дорогой.

— Устал с дороги.

Она искоса посмотрела на него.

— Полет занял всего три часа, Эд. Неужели это так изнурительно?

Никто не ответил. Повисла еще одна тягостная пауза. Я откинулась на сиденье, наблюдая за пролетающими дорожными знаками. Поток красных огней светофора, мягкое гудение мотора и мое сердцебиение укачивали меня. Я перевела взгляд и увидела, что Джулия изучающе смотрела на меня в зеркало заднего вида.

Я опустила глаза, притворяясь, что не заметила, но решив повторно проверить, опять наткнулась на ее взгляд. Тогда я подвинулась в сторону, притворяясь, что ищу удобное положение, но на самом деле пытаясь уйти из ее поля зрения. Почему Эд молчит?

— Куда вы ездили в Портофино? Вы там были, когда мы разговаривали по телефону, да? У вас был ужин в отеле?

— Да. В ресторане Splendido, — ответил Эд.

Она снова посмотрела в зеркало, выдержав мой взгляд.

— Очень романтично. Удивительно, как вам удалось остаться друзьями.

Глава 70

Мы двигались по автостраде в полном молчание. Мне казалось, что стук моего разбитого сердца перекрывает шум двигателя.

— Как работа? — вдруг спросил Эд.

Но в воздухе уже повисла недосказанность. Джулия даже не посмотрела на него. Ее горящий взгляд был прикован к дороге. Она вцепилась в руль так, что побелели костяшки пальцев. Прошло несколько секунд прежде, чем она, наконец, ответила:

— Хорошо.

Эд включил радио.

Я не узнала мелодию — медленная, романтичная, почти мечтательная. Она убаюкивала, дарила ложное чувство безопасности, отвлекала внимание. Джулия резким движением дотянулась до радио и выключила его, оборвав мелодию и впустив оглушающую тишину, режущую слух.

Внезапно она поменяла полосу движения и обогнала седан. Яростно посигналила ему, выкрикнув: «Долбанный идиот», хотя водитель не был виноват. Джулия рванула вперед, и мы помчались по скоростной полосе, обгоняя машину за машиной. Капли дождя мягко зашлепали по лобовому стеклу.

— Джулия, сбавь скорость.

Она ответила, нажимая на газ.

— Тебя остановят. — Голос Эда звучал спокойно. Я запаниковала.

— О, не будь ребенком, — огрызнулась она и так резко снова поменяла полосу, что я ударилась спиной о кожаное сиденье. Дождь усилился. Дворники не успевали смывать со стекла белые капли. В таких погодных условиях требуется полное внимание водителя, но было ясно, что Джулии плевать.

— Все говорили, что я сдурела, отправив мужа в отпуск с другой женщиной, — голос ее звучал медленно и спокойно. — Говорили, что неважно, сколько лет браку и насколько прочны наши отношения. Говорили, что Эд — мужчина, а все мужчины поддаются искушению. — Она посмотрела на меня в зеркало. — Так мне говорили.

Мы молчали.

— Они правы?

Мой затылок покрылся холодным потом, ладони стали липкими.

— Я вам двоим задала вопрос, — гневно спросила она. — У вас что-то было?

Эд нервно сглотнул.

— Что за вопросы, Джулия? — Голос его звучал виновато.

— Почему ты не отвечаешь на вопрос? — настаивала она. — Вполне понятно мое желание узнать, трахался ли мой муж с другой? Особенно, когда я беременна его ребенком.

Вина, словно воск с горящей свечи, капала в тишину.

— Ты долбаный ублюдок, — мрачно бросила она.

— Джулия, там поворот, — сказал Эд, заметив, как Джулия пролетает мимо перекрестка. В последнюю минуту она пересекла сразу три полосы, в воздухе послышался скрежет колес и рев автомобильных гудков.

— Джулия, сбавь скорость, пожалуйста. — Его голос умышленно ровный, и это только усугубляло ситуацию.

— Не думаю, что ты можешь указывать, что мне делать, ты — кусок дерьма, — зашипела она, резко поворачивая на узкую проселочную дорогу, где нас накрыл неистовый дождь и темнота.

С каждым опасным изгибом дороги сцепление колес становилось все хуже. Я, затаив дыхание, схватилась за подголовник впереди меня, говоря себе, что все будет хорошо.

— Что ты там затихла, Элли?

— Прости, — промямлила я.

— Прости, что молчу, или прости, что трахалась с твоим мужем?

Лобовое стекло осветилось фарами встречного автомобиля. Она вцепилась в руль и разогналась еще сильнее, пока другой водитель, нажав на тормоз, не свернул в сторону.

— Джулия, прекрати. Останови машину, ты убьешь всех нас.

Она повернулась, чтобы посмотреть на Эда.

— Хорошо. Заключим сделку. Я приторможу, если кто-нибудь из вас признается и скажет правду.

Кошмарное время, место и ужасный вопрос. Если бы все было так просто, я бы просто ответила «нет», боясь за жизнь. Но мы понимали, что Джулия не глупа, и уже все знала.

Эд попытался повлиять на нее.

— Джулия, сбавь скорость, и мы поговорим. Прошу тебя.

— Нет, Эд, пока ты не скажешь, что трахал Элли. Я знаю, что это было.

— Я не… мы не… — начал он, но закончить объяснение не смог.

— «Не» что? Просто скажи правду, Эд. Тебе нужно только признаться. Сказать одно маленькое слово: «да». Тогда я остановлюсь, и мы сможем поговорить как взрослые люди.

Она повернула за поворот, и машина въехала на холм. В машине запах пота и страха. Я в ужасе. Эд тоже. Единственный человек, который не боится — это Джулия. Мы еще раз повернулись, спустились с холма, скользя и набирая скорость. И тогда в последней попытке повлиять на ситуацию Эд сказал:

— Хорошо, ты выиграла.

Она посмотрела на него.

— У вас что-то было?

Эд секунду колебался, прежде чем ответить.

— Да.

Джулия мягко нажала на тормоз. Я испытала невероятное облегчение, когда машина, наконец, остановилась у подножия холма. Но увидев, что мы встали на середине дороги, страх вернулся.