Сказки и мифы народов Чукотки и Камчатки - Автор неизвестен

Поехал к ней. Женщина снова в дом вошла. Опять темно стало. Подъехал мужчина к дому, говорит:

— Ну-ка, женщина, выходи!

Женщина отвечает:

— Не выйду!

Мужчина говорит:

— Нет уж, выходи!

Женщина снова отвечает:

— Не выйду!

Взял мужчина каменный нож. Вошел. Схватил женщину, говорит:

— Сейчас я тебя убью! Какая ты плохая! Весь народ из-за тебя погибает. Сейчас убью!

— Не убивай!

— Убью!

Испугалась женщина, говорит:

— Ладно, брошу я этот мяч!

Мужчина говорит:

— Тогда не убью! Пойдем!

Вышли. Бросила женщина мяч на землю. Мужчина говорит ей:

— Нет, ты вверх бросай! Что ты сделала с солнцем, луной и звездами? Разрежь-ка мяч и бросай!

Женщина говорит:

— Ой, ой, ой! Осталась я без мяча!

Заплакала.

Бросил мужчина мяч высоко вверх. Только и сказал цри этом: «Эгэ».

Сразу стало светло.

Мужчина говорит:

— Больше так не делай!

Женщина отвечает:

— Ладно. Не буду делать больше так.

Отправился инчоунский мужчина домой. Обрадовались все люди. А женщина с тех пор все шила и шила. Сошьет мяч — солнце, луну и звезды на нем вышьет. Много мячей сшила. Все.

59. Образование пролива

Рассказал в 1948 г. житель сел. Яндагай Чукотского р-на Пакайка, 62 лет; зап. и пер П. Я. Скорик. Публикуется впервые.

Указание на собственное имя героя космогонического предания (здесь — Тэпкалин) является редким исключением для этого жанра устного творчества палеоазиатов.

В эскимосском предании «Канак и орлы» (Ск. нар. Сев., стр. 524) дается другая версия о происхождении островов в Беринговом проливе: орлы-великаны и Канак с сыном, упавшие в результате поединка в море, превратились в острова и рифы.

Говорят, в прошлом, когда еще европейцев не знали, острова Инетлин и Имегелин одним островом были. Возвышались на том острове две горы, а между ними шла маленькая протока, через которую китовые позвонки для перехода были переброшены.

На том острове эскимосы жили. Много моржей и нерп добывали. Некоторые в тундре у хозяев оленей пасли.

Самый богатый хозяин был Тэпкэлин. Сильный был и удачливый. Много пищи имел. Погреб у него всегда был мясом заполнен. Они жили одни с женой.

Однажды летом охотился Тэпкэлин в каяке. Погода была очень хорошая. Вокруг то и дело выныривали нерпы. Но Тэпкэлин не гарпунил их. Ждал, когда лахтаки появятся. Не дождавшись лахтаков, дальше в открытое море направился. Скоро уже селение на берегу едва виднелось. Остановился Тэпкэлин, стал ждать, когда лахтаки появятся. Через некоторое время впереди большой лахтак показался. Совсем близко вынырнул. Тэпкэлин сразу бросил в него гарпун. Наконечник гарпуна прямо в шею лахтаку вошел. Тэпкэлин быстро спустил на воду пузырь. Нырнул лахтак, а пузырь не пускает. Поплыл Тэпкэлин вслед за лахтаком. Стал лахтак постепенно силы терять. Наконец подтянул Тэпкэлин ослабевшего лахтаха к каяку и закрепил на пузыре.

Солнце уже спускалось. Темнеть стало. Тэпкэлин к берегу заспешил. Солнце село, когда он еще далеко в море был.

Вдруг выскочил из воды какой-то зверь и впился когтями Тэпкэлину в спину. Не смог Тэпкэлин оторвать его от спины. Стал к берегу изо всех сил грести. А зверь давай кухлянку царапать. Тэпкэлин еще сильнее заторопился. Разорвал зверь кухлянку, до спины добрался, стал кожу когтями рвать. Тэпкэлин от боли чуть не упустил весло.

Опять попробовал зверя от спины отодрать, не смог — крепко зверь вцепился. Из ран уже кровь течет. Скорее бы до берега доплыть — только там спасение! Еще сильнее стал Тэпкэлин грести, превозмогая боль. Вот уж близко земля. На берегу люди сидят, ждут. Очень ослабел Тэпкэлин. Как приблизился каяк к берегу, крикнул людям:

— Вцепился ко мне в спину неведомый зверь! Отдерите его от меня, только живым оставьте!

Ткнулся нос каяка в песок, вытащили его люди тотчас на сушу. Видят — впился в спину Тэпкэлина какой-то неизвестный зверь. Отпустил зверь Тэпкэлина и бросился было к морю. Поймали его люди и отнесли Тэпкэлину в ярангу. А самого охотника еще раньше туда отвели. Ужинает Тэпкэлин, а спина у него вся этим зверем изранена.

Говорят люди Тэпкэлину:

— Вот мы поймали твоего мучителя! Что нам теперь с ним сделать?

Велел Тэпкэлин содрать с него шкуру и отпустить в море.

Наступила ночь, все люди уснули. И Тэпкэлин уснул. Проснулся ночью, слышит — шум прибоя совсем близко. Сильный ветер дует, а вокруг селения по низинам уже волны гуляют.

Быстро оделся Тэпкэлин и вышел наружу. Волны уже до первых яранг докатились. Собираются люди на гору бежать. А вокруг собачий вой, крики людей, шум прибоя. Скоро волны и к яранге Тэпкэлина подступили. Тэпкэлин вошел в ярангу, велел жене собираться, на гору идти. Только немного замешкался. Накатилась огромная волна, разбила ярангу и утащила вместе с людьми в море. Погибли Тэпкэлин с женой в морской пучине.

Всю ночь бушевал ветер. Много людей погибло, много собак утонуло, яранги волнами в море смыло. Маленькая полоска земли только осталась.

На рассвете еще сильнее стал ветер. Наступила мгла. Горы заволокло тучами. Но вскоре посветлело. Ветер стал утихать.

Оставшиеся в живых люди смотрели с горы в сторону своего селения. Взошло солнце, и увидели они на его месте море. Всю косу, где селение было, поглотили волны.

Так вот образовался пролив. А две горы — Инетлин и Имегелин — и сейчас есть. Только они островами стали. Конец.

60. Каймачикам

Рассказал в 1953 г. житель пос. Нунлигран Провиденского р-на Рентэт 56 лет; зап. и пер. П. И. Икэнликэй. Публикуется впервые.

Волки в роли чудесных помощников человека выступают также в текстах № 18, 62, 66, 146, 182.

Жил богатый оленевод со своей бабушкой. Оленевод постоянно в своем стаде находился.

Вот однажды был он, как обычно, в стаде. Около него олень пасется. Отряхнулся олень. И выпал у него из уха маленький ребеночек. Схватил человек ребеночка. Отнес домой. Отдал бабушке и говорит:

— Вырасти этого ребеночка, который из оленьего уха выпал, как можно быстрее.

Стала его бабушка растить. Оленевод каждый день, как вернется из стада, бабушку спрашивает:

— Ну как, не вырос еще?

Скоро уж мальчик ползать стал. Очень быстро растет.

Как-то раз ушел этот богатый оленевод в стадо. Вдруг слышит — плачет мальчик, да так громко. Забеспокоился оленевод, сразу стадо в сторону дома погнал. Оказалось, ни дома нет, ни бабушки — все ребенок съел.

Кричит мальчик, ругает воспитателя. Убил оленевод оленя, из уха которого ребеночек выпал. Мальчик тут же этого оленя съел. И опять воспитателя ругает.

— Есть хочу! — кричит.

Стал оленевод убивать одного оленя за другим. Наконец все стадо перебил. Съел мальчик оленей и за оленеводом погнался:

Оказывается, этот ребенок кэле130 был, поэтому и не мог насытиться. А оленевод, видно, хорошо бегал: за четыре дня ребенок-кэле не мог его догнать.

Наконец прибежал оленевод к волкам. Говорит он им:

— Спрячьте меня, пожалуйста. Гонится за мной ребенок-кэле, хочет съесть.

Говорят ему волки:

— Вон туда иди.

Спрятали его в расщелину скалы и предупредили:

— Ничего не делай, не шевелись! Помни, если густая кровь пойдет, то останешься в живых, если жидкая, то умрешь!

Сидит мужчина в скале, ждет, слушает, как волки с ребенком-кэле бьются. Окружили его на склоне горы, чуть выше того места, где мужчина спрятался. Как убьет кэле волка, тут же проглотит. Очень много уже волков съел. И все же начали волки одолевать ею. Устал кэле. Со всех сторон хватают его волки. Сначала руку отъели, затем ногу. Провалился ребенок-кэле оставшейся ногой в снег, набросились волки на него и разорвали на части. Потекла из него густая кровь. Тут ему и смерть пришла.

Вылез мужчина из расщелины. Осмотрелся. Стая волков намного уменьшилась. Снега на месте боя совсем не осталось, и лежит на земле груда костей и мяса.

— Что же мне делать? — говорит мужчина. — Ребенок-кэле оставил меня без дома и без оленей!

Волки говорят ему:

— А ты просто так иди по земле!

Пошел этот человек и вдруг в очень большого волка обратился. Стал вместе с той стаей жить. Было ему хорошо. А через три года вожаком стаи стал. Потому что быстроногий был и сильный. Все.

61. Оленевод и его дочь

Рассказал в 1948 г. житель сел. Уэлен Ненек, 45 лет; зап. и пер. П. Я. Скорик. Публикуется впервые.

Жил оленевод с женой. Была у них только одна дочь. Сыновей не было. Дочь оленей пасла.

Вот однажды заболела эта дочь единственная и умерла. Схоронили ее. Старик всю ночь не мог уснуть. Все плакал.