Иван Ефремов - Ольга Ерёмина

Ефремов сдержал своё слово: написал Новожилову справки о прочитанных лекциях и практике. Обширная полевая геологическая практика с самостоятельной геологической съёмкой долины Токко признана была отличной. По лекциям Ефремова Нестору Ивановичу были зачтены тектоника, морфология и методы исследования фаций.

Казалось бы, в этом нет ничего удивительного. Однако стоит вспомнить, что в 1935 году у самого Ефремова ещё не было диплома о высшем образовании. Важнейшая деталь, характеризующая время: подлинные знания, доказанные практикой, в тот момент ценились выше бумаги с гербовой печатью.

Дожидаясь в Могоче денег для расчёта с проводниками, для отправки в академию собранных коллекций и снаряжения, Иван Антонович систематизировал полевые материалы, обобщал наблюдения и писал отчёт по строго заданному плану: обзор литературы по району (он был готов ещё в Ленинграде), морфологический и геологический очерки, схема геологической истории района, описание полезных ископаемых.[118]

Сейчас, по окончании пути, он отчётливо понимал, что летом партия не смогла бы пройти от 120-го до 150-го меридиана к востоку от Гринвича и от 54-го по 61-й градус северной широты, охватить исследованиями такой огромный район: болотистая местность котловин, обилие рек и озёр делали Верхне-Токкинскую и Верхне-Чарскую котловины практически непроходимыми. Одним словом, не было бы счастья, да несчастье помогло.

В беседах со старателями Иван Антонович убеждался, что ничто так не развивает наблюдательность и смекалку, как жизнь в тяжёлых условиях тайги. Техники на приисках и старатели прекрасно знали каждый свой район, и Ефремов в беседах с ними собирал крупицы знаний, из которых потом сложилась яркая мозаика. Иван Антонович обобщил материал по Могочинскому золотоносному и редкометалльному району, наметив новую оценку природных богатств этой части Забайкалья.

Коллеги в Ленинграде стремились вызволить Ивана из невольного плена, хлопотали, чтобы финансовые документы быстрее прошли необходимые согласования и деньги были скорейшим образом перечислены в Могочу.

Домой Ефремов вернулся только 7 марта.

Свой предварительный отчёт — свыше ста страниц — партия сдала через пять дней после приезда в Москву. Он одобрен академиком Андреем Дмитриевичем Архангельским и принят Советом по изучению производительных сил.

Вскоре в газете Академии наук СССР «За социалистическую науку» появилась статья под названием «Их имена должен знать весь коллектив Академии наук». Подзаголовок гласил: «Верхне-Чарская партия Прибайкальской экспедиции работала героически». Корреспондент С. Шмулович писал:

«В лютую стужу партия начала работу. Это тогда, когда другие уже вернулись в институты и начали спокойную, размеренную «камералку».

Можно было бы поставить крест на работе и вернуться с первой же оказией на железную дорогу, сославшись на объективные причины.

Но так не поступают советские люди.

Стальной молоток разлетается от удара о камень на якутском морозе. А люди, наши молодые советские учёные, ведь они сделаны из того же материала, что и героические строители Кузбасса, что и полярные мореплаватели советской страны, что и дозорные на советских рубежах. Наши люди не отступают, а берут любые крепости! Этой дерзости учит весь коллективный опыт миллионов трудящихся нашей родины! Это крепкая воля советских людей, вдохновляемая великим вождём.

Верхне-Чарская партия сделала своё дело скромно и хорошо. Но дело это героическое. <…>

Вот образец настоящей героической, большевистской работы! Имена товарищей, сделавших эту работу, должен знать весь коллектив работников Академии.

В повседневной работе миллионов трудящихся героизм проявляется каждодневно на тех участках, где тяжелее всего, где больше препятствий, где нужнее всего упорство, выдержка, творческий энтузиазм и где яснее сознание великой чести трудиться и побеждать под знаменем Сталина».

Ефремов подал заявление на вступление в ВКП(б) — Всесоюзную коммунистическую партию большевиков. Однако ему было отказано: в графе «происхождение» стояло: «из купцов», именно эта строка оказалась определяющей, несмотря на все заслуги молодого учёного.

Рассказ «Голец Подлунный», написанный Ефремовым в 1942–1943 годах, хронологически и топографически точно описывает путь отряда по долине Токко. Обладая мощным магнетизмом, зачарованный мир горных хребтов и котловин, мастерски нарисованный художником, притягивает к себе современных путешественников. Люди стремятся добраться до Чары и долины Токко, увидеть своими глазами голец Подлунный — вершина с таким названием действительно нанесена на географические карты. А оставшаяся недоступной для Ивана Антоновича Мамонтова гора превратилась в рассказе в таинственную вершину с пещерой, где лежали гигантские бивни слонов.

В честь недоступной и прекрасной таёжной реки получила своё имя одна из героинь знаменитого романа Ефремова «Туманность Андромеды» — Чара Нанди.

Горы, ставшие фактически персонажами ефремовского рассказа, тоже получили значимые имена. Недалеко от реки Итчиляк, в 30–35 километрах к северу от линии БАМа, над горным хребтом резко возвышаются два пика — 3000 и 3200 метров абсолютной высоты. Один из них сейчас носит имя Усольцева, второй называется Подлунным.

Верхне-Чарская экспедиция Ефремова для многих исследователей стала образцом самоотверженного научного поиска.

В 1982 году читинские учёные А. Трубачёв, кандидат геолого-минералогических наук, и А. Котельников, кандидат географических наук, изучили предварительные отчёты Ефремова и петрографа партии А. А. Арсеньева, хранящиеся в архиве Читы. Под впечатлением от отчётов они выступили со статьёй «Забайкальские маршруты писателя Ефремова» в газете «Читинский рабочий»:

«Полуголодные люди прошли по «белым пятнам» Восточной Сибири втрое больше заданного (2750 километров, из которых 1600 — с геологической и топографической съёмкой) и обнаружили признаки знаменитых теперь месторождений: удоканской меди, каменного угля, золота и железной руды, открытых позже другими геологами в Чарской котловине.

Когда читаешь эти труды, поражают изящный слог, меткость наблюдений, тщательность обработки материала, смелость в выводах. В «Очерках рельефа района» подробно охарактеризовано строение речных долин Верхне-Чарской котловины и её бортов — хребтов Кодар и Удокан. Кроме описания рельефообразующих форм, даётся описание их происхождения. Суждения Ефремова и Арсеньева о рельефе и четвертичных отложениях согласуются в целом с нынешними представлениями, полученными с применением современных геофизических методов. <…>