Феникс. Служение (СИ) - Светлана Залата

Хм. Может герцог решил если не сам проклясть ребенка, тогда проще уж насмерть, а ситуацией воспользоваться? Интересно, тут можно спящую с кем-то поженить по воле отца? А то было бы удачно — и дочка своевольная сладким сном спит, не тревожа никого, и городом правит тот, кого герцог в преемниках видеть хочет.

И чье было оружее в пещере? Принца, выходит, простой люд поддержит. Его? Или принцессы, о планах брата знающей? Или и вовсе то-то, кто решит посадить третьего ребенка, малого, чтобы управлять им по своей воле? Интересно, интересно.

Рыцари вряд ли поддержат принца. И он это наверняка знает. Разве что кто-то из совсем молодых, их перемены часто прельщают. К тому же арбалеты да кистени против рыцарей, конечно, неплохое оружие, но любое оружение надо уметь применять. Много ли наемников в Госларе? Крестьяне-то против воинов, с детства к войне приученных — не бойцы. Но если в городе внезапно все начнется, где тех рыцарей обычно всего ничего, живет большинство-то в своих поместьях, то может что и выгорит.

К тому же есть южанин — Тень…

Интересно, интересно. Хотя, очевидно, до конца турнира не начнется ничего. Рыцарей под стенами много, кто решит пикнуть и что-то с герцогом сотворить — мигом Стефанию силой клинков коронуют.

Понятно почему Андриан так турнир рвется выиграть.

И непонятно, как это все связано с Лоаком и колдунами в частности. Надо его искать среди южан из свиты принца? Или кинжал на поясе подмастерея как-то со всем связан? Может, кто-то не в свите, а торговый партнер или еще кто-то? При правителе… А кто сказал, что правитель должен быть старый?

— Берт, а что случиться, если джостру выиграет завтра Адриан? Он победителем будет? Он ведь сам не может на сестре жениться, хотя и может попытаться проклятия снять.

Рыцарь задумался.

— Непростой вопрос. Думаю, старый герцог еще какие-нибудь испытания затеет, может и те, где победа больше чем у одного будет. Понятно, что свадьба не состоится тогда, но все же, думаю, он попробует сделать так, чтобы получилась группа воинов, которым доверят дальнейшие поиски способа проклятия искать

— И из которых герцог будет наместника искать?

Рыцарь кивнул.

— Может если не мужем к Селене, то телохранителем к Стефании определит.

А что — умно.

— Не получилось наследника воспитать — то нового изыщет?

Берт хмыкнул.

— Выходит и правда что так. Герцог — человек мудрый, но он, как и его отец, и отец отца — рыцари. И такие правители и нужны Гослару. А не такие, которые в Гавани кого угодно за медняк на улицы выпускают горожан сторожить.

Положим там все совсем не так. Но какой смысл спорить?

За разговором мы как-то незаметно добрались до Старой Башни.

Это было действительно старое строение, расположившееся на небольшом лесном холме у реки. На деле простой «башней» назвать это здание было бы кощунством. Перед нами был старый, давным-давно оставленный, донжон, подобный тому, что находился в самом сердце Гослара и многих окрестных городов. Только это место, возведенное, конечно, не в сердце леса, но куда дальше от обжитых мест чем госларские хутора, едва ли могло стать чем-то большим, чем просто приграничной крепостью. Когда-то такие вот форты были защитой земель близ Первого Города от любой угрозы с любой из частей неизведанного тогда еще мира. После Падения Врат какие-то из них стали самостоятельными городами, какие-то остались не больше чем местом проживания владельца пары окрестных деревень, а какие-то, вроде этого, приходили все в больший и больший упадок.

Запах разложения и поганого колдовства бил в ноздри.

Я слезла с нервничающей лошади, привязав Ингрид к ближайшей подходящей для этого низкой ветки дерева, и вытащила меч. Спешились и рыцарь с оруженосцем.

Фронде принял свой настоящий облик. Присел на одно колено около ближайшего к форту дерева, приложил руку к его коре и прикрыл глаза, что-то шепча.

— Внутри что-то поганое есть. Возможно вам и не стоит туда соваться, — честно предупредила я Берта.

Рыцарь только плечами пожал. Потом на наруч Ивера указал:

— Его клинок все берет, и живое, и мертвое. Да и я может подсоблю чем. Хоть двери отворить, там поди прогнило все давно.

— А сколько вообще эта ваша Старая Башня не используется?

Следы темного колдовства могли быть и старыми… А могли быть и нет.

— Ой, да не скажу. С десяток зим уж точно. Раньше, при прежнем герцоге, мы частенько рядом с башней или и вовсе в ней лагерь разбивали. Ну, молились понятно Мортису за упокой тех, кто тут в подвалах лежит, и потом по реке вверх подымались пешими. Но мы в последний раз там все, что могли, вычистили, выжгли и могильники, и гнездовья химер, и гоблинские норы, и черных волков проредили. С нами священники были, они там поставили обереги, и нечисть всякая лезть оттуда и перестала. Даже навки, которые ох как докучали в Лесу всегда. Так что с того похода мы стали севернее забирать, ехали там до Урочного Холма, и потом на группы делились, там все расчищали, как надобность появлялась. Так что лет десять как, да. А люд здесь обычный, не останавливается, боится.

— Боится?

— Там, в подвале, во времена После Падения, остались не похороненными последние защитники. Говорят, когда Врата пали, Ветер во все стороны рванут. Кого-то принес сюда, кого-то — туда. Магия, что б ее… В общем вроде как что-то в Лесу тогда завелось много всякого разного. Ну а местные в башне остались без связи, без подкреплений, без провизии. Ну и итог, как понимаешь, не радужный. Ну и поднялись они призраками. Владыка Гослара и священники из храма нашего как нашли все это, так перезахоронили, упокоили, все чин по чину. Давно это было, века прошли, а все о том судачат. Не знаю уж почему… Один из основателей моего рода участвовал в том походе, записал все потом на старости лет как было. А местные, кажется, по сей день боятся, что призраки тут есть.

— А они есть, — отозвался фронде, отодвигаясь от дерева. — И умертвия тоже. На первом этаже, кстати.

Берт и Ивер сотворили обережные знаки Морта.

— Я давно тут не бывал, — рыцарь вытащил меч и начал осторожно посыпать его лезвие заговоренной серебряной пылью, — но с чего это похороненным по всем канонам, пусть и не сразу, обратно лезть? Или еще кого-то тут оставили волкам на съедение?

— Вот сейчас и выясним, — ответила я, направляясь к входу в башню.

От нее и правда несло мертвичиной, и чем ближе