Белоснежка для Его Светлости - Ева Никольская

Так, за разговорами, легким ужином и быстрыми сборами прошли два часа. Одолженные у эриссарских наложниц вещи мы с Тиль вернули, оставили себе только платья, в которых были, и балахоны, чтобы прикрыть чересчур откровенные наряды. Кристаллы, в которых были заперты духи Яры с Мирой Закария позволил нам забрать с собой, сказав, что это и будет обещанным подарком. Насколько я поняла, рожденные стихией сущности для «оборотней» ценнее любых драгоценностей, так что нам вроде как оказали великую честь. Ну а то, что это были НАШИ духи, и кое‑кто их нагло украл-отчего‑то все забыли. Я не напоминала, хоть и очень хотелось, не язвила, старательно прикусывая язычок, с которого готовы были сорваться ядовитые слова. Я ужасно хотела вернуться к Варгу, и ради этого готова была закрыть глаза на окружающую несправедливость. Даже месть Таю отложила до лучших времен, уверенная, что рано или поздно он опять явится в Рассветный под чужой личиной и, вычислив мерзавца, я с ним разберусь.

Когда нас отвели в темный каменный зал с подсвеченными рыжим пламенем нишами, я жутко нервничала. Вдруг ловушка? Или обман. Что если демоны решат оставить себе и артефакты, и пленниц? Эррисар же обмолвился, что неравнодушен к блондинкам. Тиль тоже переживала, это было заметно по взгляду, движениям… да по всему! И только маленькая Алиса, прозвавшая Закари мишкой, охотно сидела на его могучей шее, болтая ножками, и ждала обещанного им путешествия домой. А я смотрела на них и думала, что уж ребенка‑то «оборотень» точно обманывать не стал бы. Значит, все что он говорил-правда. И запланированный обмен заложниц на часы повелителей времени вот-вот состоится.

В назначенное время в ближайшей нише вспыхнула паутина заранее установленного портала и спустя какие‑то пару секунд из алой воронки, в которую начала закручиваться сердцевина призрачного рисунка, вылетела металлическая пластина с какими‑то надписями. Ударив по натянутым нервам глухим стуком, она шлепнулась прямо к моим ногам. И в повисшей тишине я медленно подняла ее, взяв обеими руками, так как пальцы сильно задрожали. Думала удержу, но едва прочла «Прости, обмена не будет», выронила несчастный диск и растерянно посмотрела на хмурого Закари. Стражи Триалина отказались от трех меченных изнанкой заложниц и предпочли оставить у себя волшебные часы. И это было правильно. Но до чего же обидно! Муж предал, брат не спас, остальные… а какое им дело до нас? Для них мы теперь марионетки демонов, и именно этим они оправдывают свой выбор. Зачем менять опасные артефакты на людей, способных провести в Алин-тирао врагов?

Больно…

Так больно, что опускаются руки, и нет даже злости. Одна пустота внутри. Холод и безысходность. А еще тоска и отчаяние. Все можно понять, со всем согласиться, но, кто бы подсказал, как это ВСЕ принять и смириться?

У портала стояли волкоголовые стражи, и метнуться туда, используя эффект неожиданности, возможности не было. Да и сил с желанием-тоже. Для своих мы с Клотильдой теперь все равно что мертвы. Если и вернемся обратно, свои же посадят в клетку и начнут изучать, как подопытных кроликов. Потому что вряд ли поверят в удачный побег. Решат, что из нас сделали послушных шпионов и специально подослали к ним.

— А знаешь, Лисенок, — сказал черный «оборотень», забирая из рук Тиль послание от лордов Триалина, поднятое ею после меня. — Пожалуй, мы сейчас отправимся в другое путешествие.

— В какое? — спросила светлоглазая малышка, которой не было еще пяти лет.

— Покатаемся на летающем кораблике, — нарочито бодро ответил милорд.

— А с нами что будет? — внезапно осипшим голосом озвучила я вопрос, который, судя по взгляду компаньонки, интересовал нас обеих.

— Говорю же-экскурсия, — клыкасто усмехнулся эррисар, приказав своим монстрам закрыть портал. — Раз уж вы, леди, задержитесь тут надолго, надо хоть достопримечательности показать, что ли.

На следующий день…

Варг приходил в себя медленно, словно продирался через толщу мутной воды к маячившему вдалеке свету. Боли не было, но тело казалось тяжелым и неповоротливым, словно находилось в плену чар. Открыв глаза, мужчина понял, что так оно и есть. Светящееся плетение исцеляющего кокона было тому прямым доказательством. Однако стоило пациенту очнуться, как магическое кружево начало стремительно таять, позволяя узреть окружающую обстановку. Матовые стены, минимальный набор мебели… лазарет? Но почему тогда тускло горит один настенный светильник, и нет окон? Взгляд скользил дальше, вырывая из полумрака силуэты прикроватной тумбочки со стоящей на ней мягкой игрушкой, похожей на белую лису, кресло в углу со спящей в нем женщиной… такой знакомой и близкой, что невольно защемило сердце.

— Регина… — сорвалось с губ, и, словно получив команду, на эррисара обрушилась лавина воспоминаний, сметающая то приятное чувство, что проснулось в груди при виде бывшей возлюбленной. Он вспомнил все! Ее предательство, отъезд, недели, когда хотелось сдохнуть, и месяцы, когда жизнь правильней было назвать вынужденным существованием. И когда он наконец излечился от старой привязанности, она снова явилась на его порог, чтобы повторно предать.

— Варг? — леди грэй открыла глаза и, соскочив с кресла, в котором задремала, метнулась к лежащему мужчине. — Ты очнулся? Слава Сияющему! — нервно закусив губу она вытерла выступившие на глазах слезы. — Я так рада, что ты жив, — всхлипнула она, вроде как искренне.

— Давно тут сидишь? — спросил Лиам, радуясь тому, что язык, в отличие от других частей тела, ворочается вполне бодро.

— Мы с твоей мамой дежурим по очереди, — ответила блондинка, в которой он все меньше узнавал ту юную красавицу из прошлого, за которую принял ее, увидев спящей в кресле. Регина словно постарела с последней их встречи. Лицо осунулось, под глазами появилась болезненная чернота, возле губ залегли угрюмые тени. Волосы, заплетенные в простую косу, выглядели растрепанными, а дорогое платье-помятым. Она, похоже, действительно провела возле его постели не один день.

— То есть я должен сказать тебе спасибо за то, что выжил? — поинтересовался Варг, потихоньку разминая затекшие пальцы. — Сразу после того, как «отблагодарю» за очередное предательство, — со злой иронией добавил он.

— Ты не понимаешь… — прошептала женщина, воровато оглянувшись на дверь.

— Что именно? — Лиам дернул сжатой в кулак рукой-не для того, чтобы ударить, нет… просто хотел вернуть утраченный контроль над телом, как вдруг обнаружил, что это невозможно. И вовсе не из‑за остаточного эффекта от целебных чар. Проблема была в серебристых браслетах, которые приковывали раненого цепью к массивной кровати, точно пленника. — Это что? — мрачно спросил он, указав взглядом на свое запястье.