В объятиях Элиты - К. М. Станич

— Это от Брауна… — Крид замолкает, его голос напряжён. — Это отказ.

Зейд напрягается, обнимая меня, и я чувствую, что мой обед вот-вот встанет у меня в горле.

Нет.

Ни за что на свете.

Браун должен… это должно было быть верным решением. Я оборачиваюсь и вижу, что Крида трясёт, когда он смотрит на экран, его глаза полуприкрыты и отяжелели, но лицо такое напряжённое, что кажется, он мог бы укусить, и это было бы больно.

— Этого не может быть, — шепчет он, выбирая следующее электронное письмо. — Блядь. — Мне не нужно быть экспертом в языке ленивых плохих парней, чтобы знать, что слово «блядь» примерно переводится как отказ. — Нет. Как…

— Получены письма о досрочном зачислении, — мурлычет Харпер, неторопливо подходя к нам и щекоча пальцем светлые волосы Крида. Он так сильно шлёпает её по руке, что раздаётся громкий треск, из-за которого вся студенческая гостиная замолкает. Единственный шум в этой комнате — это постукивание игрушечного поезда по рельсам вокруг рождественской ёлки. — Я надеюсь, тебе понравятся твои результаты, Работяжка. Я оказала кое-какие услуги, такие же, как и твой маленький друг. Но разница между Кэбот и Дюпон в том, что деньги не всегда так притягательны, как хорошая игра в гольф со старыми друзьями.

— Ты ёбаная змея, — огрызается Крид, вставая так быстро, что Айпад падает на пол. Он хватает Харпер за галстук и притягивает к себе. Это движение не стирает ухмылку с её лица, но ропот в гостиной возобновляется. — Я должен был, чёрт возьми, догадаться.

Харпер отталкивает руку Крида от себя и отступает назад, позволяя своим глазам встретиться с моими.

— Я слышала, у них в Круз-Бэй есть отличный государственный колледж. Я уверена, ты отлично впишешься в остальную деревенскую шваль. — Крид собирается толкнуть Харпер, но я подхожу ближе и обхватываю пальцами его руку, чтобы удержать, Зейд поддерживает нас обоих сзади. Я знаю этих парней. Они выбьют всё дерьмо из Харпер Дюпон, если им представится такая возможность, независимо от её пола.

— Она того не стоит, — говорю я, пытаясь сдержать этот прилив опустошения. Я осталась в этой академии, я страдала, и ради чего? Конечно, я знаю, что за три с половиной года пребывания здесь я получила больше, чем просто хорошее образование. Миранда и Эндрю, они из тех друзей, которых можно сохранить на всю жизнь. А парни… парни… — Отпусти её. У меня на неё другие планы.

— А знаешь? — спрашивает Харпер, пятясь к двери. — Я хотела бы их увидеть. Я уже начала подумывать, не потерял ли котёнок свои коготки. — Она скручивает пальцы в мою сторону и отмахивается, прежде чем скрыться в вихре кроваво-красных волос и чёрных юбок.

Я медленно наклоняюсь и поднимаю Айпад с пола, сажусь на диван, положив его себе на колени. Зейд и Крид занимают места по обе стороны от меня. Благодаря невероятной эффективности «поезда сплетен Бёрберри» другие Идолы знают, что случилась беда, и через несколько минут все уже там, собрались вокруг меня.

— Это все отказы? — спрашивает Виндзор, крепко сжав челюсти. — Точно? Я думал, мы работали над этим?

— Так и было, — выдыхает Крид, и я понимаю, сколько усилий приходится прикладывать этим парням, чтобы сохранить мою жизнь нормальной. — Моя мама, она… Я сказал ей, как это важно.

— Я попала в Борнстед, — шепчет Миранда, поднимая свой планшет, чтобы я могла видеть. — Я поднималась сюда, чтобы показать тебе. Если я поступила, то, держу пари, ты тоже поступила. Ты не думаешь, что Харпер остановила бы меня, если бы могла?

— Вы все поступили? — спрашиваю я, и Крид с Зейдом обмениваются взглядами поверх меня.

— Открой электронное письмо, — подбадривает Зак, в то время как Тристан скрещивает руки на груди и наблюдает за происходящим стоическим взглядом. Я облизываю нижнюю губу, а затем, просто потому, что хочу наказать себя ещё больше, просматриваю остальные три письма. Все они начинаются «Благодарим за ваше заявление, однако…» Все.

Борнстед — последний, он находится в верхней части списка, эта издевательская строка текста на экране моего планшета. Я колеблюсь мгновение, а затем решаю, что если я собираюсь пройти через эту боль, то с таким же успехом могу сделать это здесь, в окружении своих друзей.

Я нажимаю на электронное письмо и чуть не задыхаюсь.

На глаза наворачиваются слёзы, и я стискиваю планшет, прижимая его к своей груди.

— Что? Ну что там? — спрашивает Крид, его полуприкрытые глаза широко открываются. Они выглядят как блюдца на его бледном красивом лице. — Что, блядь, там было написано?

Я тоже на мгновение закрываю глаза, чтобы перевести дыхание, а затем снова сажусь, тяжело дыша, с колотящимся сердцем. Сначала я поворачиваюсь к Криду, и он приподнимает брови.

— Я сделала это. Я в деле. Я поступила. Я поступила.

Его рот открывается в шоке, когда Миранда визжит, и вскоре я оказываюсь на коленях у Крида. Он, конечно, ленивец, но, когда хочет, действует молниеносно. Его губы на моих, и он целует меня с медленным, ленивым совершенством, пока Зейд не прочищает горло и не выводит нас обоих из оцепенения.

— Итак, близнецы поступили, я поступил… — он оглядывает остальную группу.

— Я уже говорил вам, миледи, что последую за вами на край света. Конечно, я поступил. Если, конечно же, вы меня примете. — Виндзор пожимает плечами, странные золотые погоны, которые он прикрепил к своей униформе, мерцают, когда он пожимает плечами. Конечно, ему приходится нарушать суровый характер формы четверокурсника с золотыми нашивками на плечах. Он не был бы Виндзором Йорком, если бы не сделал этого.

— Я играю в футбол за Борнстед, это официально, — говорит Зак, но Эндрю качает головой.

— Я буду скучать по вам, придурки, но я собираюсь в Стэнфорд. Извините. — Он слегка съёживается и складывает руки в молитвенную позу. — И это не потому, что Гэри собирается туда, так что не верьте слухам. Я всегда знал, что мы были чем-то временным. На самом деле, я случайно отправил электронное письмо этому парню, который ходит в Академию Адамсона для мальчиков… теперь это может быть кстати.

— Ты продолжишь общаться с этими интернет-чудаками, и однажды кто-нибудь из них расчленит тебя, — предупреждает его Миранда, но я так счастлива, что плачу. По моему лицу в буквальном смысле текут слёзы, и я не могу их остановить.

Я внезапно встаю, и все замолкают. Я смотрю прямо на Тристана, но он ничего не говорит. Ему и не нужно этого делать. Я знаю, что он поступил.