Маленькая хозяйка большого герцогства - Виктория Вера

Беру верхний и с азартом вонзаю в него зубы. Сладкая начинка наполняет рот, а тесто немного похрустывает. Пирог почти остыл, но от этого не стал менее вкусным. Чувствую, как капля пытается стечь с уголка рта, быстро подхватываю её кончиком пальца и слизываю, беру расшитую белоснежную салфетку и окончательно стираю следы безобразия.

— Бездна, Эмма, — демон громко сглатывает, аккуратно пересаживает меня со своих колен на плед, поднимается и идёт к лошадям.

Хмм… Доедаю пирог и тянусь за кружкой с отваром. Очень приятный освежающий вкус трав и ягод.

Алекс возвращается, садится рядом и снова не спускает с меня глаз.

— Перестань так смотреть.

— Как?

— Словно… словно… — краснею, не желая, описывать то, что при этом ощущаю. — Съешь что-нибудь, ты так и не притронулся к еде.

Улыбается и наливает себе отвар.

— Мне нравится смотреть на тебя… Эм-ма.

— Ты видишь перед собой Эммилину…

— Это не так. Ты совершенно другая. Даже черты лица кажутся совершенно иными, словно тело Эммилины подстраивается под тебя… А ещё твой взгляд... улыбка, когда ты думаешь, что тебя никто не видит... то, как ты хмуришься…

Перестаю хмуриться и немного краснею.

— То, как ты смущаешься…

— Хватит.

— И как ты злишься, когда смущаешься.

Молчу и поджимаю губы, буравя его взглядом в ответ.

Опускает глаза и прячет губы за чашкой с отваром, но его плечи слегка подрагивают.

Вот же… нашёл развлечение.

— Алекс, что с Дафной? — спрашиваю первое, что приходит в голову, лишь бы сменить тему и дать себе спокойно выдохнуть. — Хотела узнать у дио Зейн-Малика, но забыла.

— Проделка Дафны была на грани, но опасную черту она не преступила. Формально закон не нарушен. Её Величество лишил Дафну особых привилегий и запретил появляться во дворце. К счастью, у Дафны есть младшая сестра, которая теперь займёт её место наследницы баронства. Саму же Дафну на три года отправили в одну из северных обителей, учиться покаянию и смирению. Ещё вопросы?

— Ммм… да. Где твоя семья? Как так вышло, что ты один?

— Я не один. У меня есть мать.

— Тогда… почему…

— Почему ты не видела её во Фрэй Дау?

— Да.

— Всё немного сложно, — продолжает после небольшой паузы. — Моего отца приворожила одна женщина. Я тогда был ещё подростком. Отец готов был бросить всё и идти за ней хоть на край света. Мы не сразу поняли, в чём причина такого пренебрежения и открытого неуважения к моей матери. Отец дарил любовнице фамильные украшения и открыто восхищался. Были скандалы. Та женщина была дочерью виконта и хороша собой... отец даже хотел разойтись с матерью и жениться на ней. Двор смаковал эту ситуацию в мельчайших подробностях.

Замолкает и делает очередной глоток отвара, словно ему нужно время пред тем, как продолжить.

— Моя мать не выдержала. Она добилась расторжения брака. Забрала драгоценности, свои платья и просто исчезла из нашей жизни. Обсуждения долго не утихали. Однажды кто-то из лордов вспомнил про запрещённые ритуалы. Приказом короля моего отца проверили и выяснили, что была проведена Михтасса… — запускает пальцы в волосы, создавая на голове беспорядок. — Его любовницу в тот же день взяли под стражу. А алхимики провели над моим отцом обратный ритуал. Его сознание прояснилось. Он начал понимать, что произошло. Бросился искать мою мать. Когда он её нашёл, она уже готовилась выйти замуж в одном из дальних южных королевств. Отца она так и не простила. Не пожелала простить. И приезжать обратно… тоже не пожелала.

Снова замолкает и опускает взгляд на чашку в своих пальцах, но когда я уже собираюсь нарушить тишину, поднимает взгляд и пытается натянуто улыбнуться:

— Отец не смог принять случившееся. Он словно потерял какую-то часть себя. Михтасса очень ядовита. Ритуал оставляет последствия в сознании человека. Заставляет во всём сомневаться. Отец признавался, что после очищения, не понимает, его ли собственные мысли посещают его голову или это что-то навязанное извне. Это сводило его с ума… Когда началась северная война, он был одним из первых, кто пожелал участвовать в защите нашего королевства. Он погиб в первые же месяцы. Мне рассказали, что он спас свой отряд ценой собственной жизни… а ещё… что он даже не пытался избежать смерти.

Замолкает. Понимаю, что любые слова сейчас будут звучать глупо, но всё же:

— Мне жаль… что… что так сложилось…

— Это в прошлом, Эмма.

Делает новую попытку улыбнуться:

— У тебя есть ещё вопросы?

— Много… но нам пора возвращаться.

Снова поднимает глаза к небу и понимает, что я права. Мрачнеет.

Он помогает мне подняться. Быстро складываем всё в корзину и сумку, которые он крепит обратно к седлу.

Когда я подхожу к лошади, он снова обнимает меня и осторожно притягивает к себе.

— Не хочу возвращаться. Не хочу отпускать тебя.

— Предлагаешь остаться здесь? — иронично поднимаю одну бровь, хотя сама отчего-то нервничаю.

— Я не настолько безумен, Эм-ма, — слегка сжимает ладони на талии. — Ты снова смотришь на мои губы.

Улыбается. Я же ощущаю, как снова краснею и привычно отвожу взгляд, но затем думаю, что тоже хочу играть в эту игру:

— Просто… — закусываю губу и изо всех сил стараюсь сохранить серьёзность в голосе, — ты… неплохо целуешься.

— Неплохо целуюсь? Серьёзно? — пальцы на моей талии сжимаются чуть сильнее, а его дыхание становится ещё глубже.

Он притягивает меня с явным намерением напомнить, насколько неплохо он целуется, но я уворачиваюсь и отклоняюсь, заставляя его растерянно замереть.

— Как жаль… ваше сиятельство… что у нас совсем не осталось времени, — пытаюсь сделать грустное лицо, но теперь подрагивают мои собственные губы, выдают меня с головой.

— Даже так? Ладно… Эм-ма, — взгляд демона темнеет.

Одна его рука приятно забирается в волосы, обхватывая мой затылок, а вторая продолжает удерживать за талию. Ощущаю, как лава растекается по венам, а губы начинают гореть.

Приближается к моему лицу… и касается мягкими губами кончика носа... Отстраняется и с невозмутимым видом подсаживает меня на лошадь.

Чёрт.

Блин…

— Нам придётся ехать чуть быстрее. Справишься? — он уже сидит верхом на Шторме.

— Да.

— Если почувствуешь, что тебе неудобно или что-то ещё, скажи мне, — направляет свою лошадь вперёд, показывая