Президент Фу Манчи - Сакс Ромер

Получаемые по телефону сообщения свидетельствовали о спешном изменении планов Фу Манчи в районе Нью-Йорка. Часто повторялись имена Найланда Смита и капитана Хэпберна. Очевидно, эти двое возглавляли силы противника. В рапортах, поступающих от агентов с Юга, говорилось о триумфальном шествии по стране Сальвалетти. Редкие звонки с Аляски свидетельствовали о нормальном развитии событий там. Единственное тревожное сообщение поступило со Среднего Запада: в нем упоминалось имя аббата Донегаля (ничего не говорящее Обладателю Феноменальной Памяти), который, похоже, являлся объектом пристального внимания многих агентов.

Все это ровным счетом ничего не значило для пленника, в мозгу которого хранились все донесения, полученные им с первого часа заключения. Порой он с тоской вспоминал счастливое время своей жизни в Германии; вспоминал, как в своем клубе на спор пересказывал наизусть целые страницы берлинской «Тагеблатт» — и неизменно выигрывал. Но все это было еще до его изгнания из страны. Только теперь он понял, насколько счастлив был тогда. С тех пор он словно умер — превратился в живой труп… Тонкими пальцами старик мял податливую глину. Его вера в справедливого Бога осталась неизменной.

Неожиданно дверь, ведущая в его личные апартаменты, отворилась, и на пороге появился высокий человек в темном пальто с каракулевым воротником и в каракулевой шапке. Скульптор прекратил работу и замер на месте — глядя на живое лицо доктора Фу Манчи, которое он так долго пытался воспроизвести в глине.

— Доброе утро, профессор Моргеншталь!

Доктор Фу Манчи говорил на немецком — говорил почти безукоризненно, разве что несколько подчеркивая гортанные звуки. Профессор Моргеншталь — математический гений, опровергнувший все прежние теории об относительных расстояниях между планетами; создатель новой карты звездного неба, доказавший независимость лунных затмений от отбрасываемой Землей тени и вынужденный теперь в одиночку выполнять непосильную работу по принятию телефонных донесений, — не пошевелился. Колоссальный мозг его являлся единственным архивом, в котором хранились все рапорты, приходящие в секретный штаб с разных концов страны. Профессор молча продолжал смотреть на человека в каракулевой шапке.

Наконец-то долгожданный час пробил! Он оказался лицом к лицу со своим поработителем…

Мускулы сильного тела напряглись в ответ на поступивший из мозга сигнал. Профессор Моргеншталь решил убить стоящего перед ним человека любой ценой.

Перед его мысленным взором пронеслись сцены последних лет жизни: изгнание из Германии и бегство в США, где никто не заподозрил в нем знаменитого автора «Межзвездных циклов»; собственная смерть (ибо он, конечно, умер) в дешевой квартире в Бруклине — и возвращение к жизни (этот человек, это воплощение дьявола, стоял у изголовья его постели!), последующее рабство и горькие муки.

Да, живой или мертвый (ибо порой профессор считал себя бесприютным духом, не обретшим нового тела) — он обязан был совершить по крайней мере одно доброе дело: ужасный китаец должен умереть.

— Несомненно, ваши обязанности утомили вас, профессор, — продолжал гортанный голос. — Но скоро все изменится к лучшему. У меня возникла необходимость изменить планы. Для вас нашли другое помещение — с аналогичными удобствами.

Профессор Моргеншталь, сидящий за тяжелым столом с пультом понял, что ему необходимо потянуть время.

— Мои книги, — сказал он. — Моя аппаратура.

— Все уже перевезено на новое место. Будьте любезны, следуйте за мной.

Профессор Моргеншталь медленно поднялся на ноги под взглядом немигающих зеленых глаз и начал обходить стол, на котором стоял почти завершенный глиняный бюст. Он мысленно оценивал вес высокого худого китайца — и оценивал его с точностью до унции.

Но в тот момент, когда профессор вышел из-за стола и уже готовился схватить голыми руками за горло желтолицее чудовище, вытащившее его из могилы затем только, чтобы швырнуть в ад реальной жизни, пристально наблюдающие за ним зеленые глаза как будто чуть расширились: они становились все больше и больше. Профессор забыл о своем намерении… и забыл, кто он вообще такой.

ГЛАВА XXXII

ПОД ЗДАНИЕМ ВУ КИНГА

— Остановитесь! — крикнул инспектор Финней. Рев сварочной горелки стих. Они вскрывали уже третью дверь под рестораном By Кинга в ведущем вниз тоннеле, сам факт существования которого вызвал вежливое удивление со стороны китайца.

— Что нового? — крикнул инспектор, подняв голову.

— Мы открыли дверь, выходящую на улицу! Оставив людей со сварочной горелкой, инспектор бросился наверх. В тоннеле было душно от едкого дыма. Огромная тяжелая дверь, выложенная с наружной стороны кирпичами под кладку стены, была открыта. Несколько раскрасневшихся от усилий человек рассматривали ее. Двое полицейских отгоняли прочь любопытных прохожих.

— Вот, значит, как, — пробормотал Финней.

— Неудивительно, что мы не могли найти ее, — сказал один из работников, откидывая прядь влажных волос с потного лба. — Она выглядит в точности как кирпичная стена и совершенно не простукивается.

— Она и не может простукиваться, — сухо заметил Финней. — Это и есть кирпичная стена — только открывающаяся. Итак, где мы находимся?

Он вышел на улицу и огляделся по сторонам. Потайная дверь находилась в глубокой нише между зданием By Кинга и китайской табачной лавкой. Сдвинув на затылок твердую черную шапку, Финней с озадаченным выражением лица рассматривал черный провал, зияющий в том месте, где на протяжении многих лет он привык видеть сплошную кирпичную стену.

— Разрази меня гром! — пробормотал инспектор.

— Полагаю, это на руку By Кингу, — сказал один из полицейских. — Если уж мы не знали о существовании этой чертовой двери, то китаец может смело утверждать, что он не знал тем более.

— Да, он так и сделает, — ответил Финней. — И вероятно, доказать ничего не удастся… Где-то здесь должен быть звонок.

— Мы нашли его. Здесь висели щиты с объявлениями, под одним из них он и находился.

Инспектор Финней бросил настороженный взгляд на бесстрастные лица нескольких китайцев, которые издали наблюдали за происходящим, и вновь вернулся в тоннель. На огромной железной двери стоял сложный замок, приводимый в действие электричеством — но откуда, еще оставалось выяснить…

Десятью минутами позже третья дверь поддалась мощному натиску полицейских — и инспектор Финней оказался в причудливо обставленном прямоугольном помещении, — судя по всему, давно заброшенном. Сейчас в нем пахло, как в литейном цехе.

— Похоже на старую курильню опиума, — сказал один из вошедших. — Но видно, что ею давно не пользовались.