Материалы сайта Savetibet.ru (без фотографий) - Тензин Гьяцо

- Но тибетцы выглядят усталыми, и многие говорят, что не видят другого выхода.

- Иногда некоторые из этих молодых людей, которые хотят независимости, у которых вызывает гнев несправедливость, приходят ко мне со слезами на глазах, они хотят сражаться. И тогда я им говорю: о'кей, нужна винтовка, 10 винтовок, мешок патронов. Где вы их возьмете? Они отвечают: в Пакистане, Афганистане. Ну и как вы их оттуда доставите? Через Непал невозможно, через Индию невозможно, через Пакистан невозможно. Выражать свои эмоции легко, но мы должны быть практиками. Может ли газель бороться с тигром? Единственное оружие, единственная сила – справедливость, Правда. Я приведу пример, когда насилие, помимо того, что является ошибочным решением, еще и контрпродуктивно. И во время выступлений протеста в 80-х годах тибетцев обвиняли в массовых убийствах, и только лишь потом выяснилось, что для провоцирования выступлений в Тибет были направлены китайские агенты. Невозможно осуществить независимый контроль. Другой пример. Несколько дней назад в Катманду били окна, осуществляли акты насилия: у нас есть доказательства, что вновь именно китайские агенты нагнетали напряженность между местными общинами и тибетцами. То же самое произошло и в Дхарамсале два года назад, когда был сожжен магазин, принадлежавший индусу.

- Но и ваше требование о предоставлении автономии осталось неуслышанным.

- Благодаря ненасильственному и несепаратистскому подходу мы пользуемся искренней поддержкой среди наиболее образованных китайцев. Если мы обратимся за помощью к внешнему миру, к Индии, Соединенным Штатам, Европе, очень трудно чего-то добиться, выдвигая требование о независимости. Безусловно, нам требуется время. При помощи оружия вопросы, вероятно, решаются быстрее, но проблемы будут оставаться нерешенными и становиться все более острыми. В условиях сотрудничества и понимания проблемы искореняются. Даже в тоталитарных режимах обстановка меняется, меняется руководство, меняется политика. Нынешняя китайская ситуация отличается от той, что была в прошлом. Если бы китайцы стали реалистами, то все спорные вопросы были бы урегулированы за несколько часов. Я знаю, что они остерегаются меня, но они могли бы приехать в Дхарамсалу, тут нечего скрывать, они не смогут увидеть мои легкие, но они смогут увидеть мой портфель, мою мочу и мои фекалии.

- Вы верите в то, что может быть проведено независимое расследование?

- Я написал письмо моим индийским, американским друзьям: пожалуйста, написал я, помогите нам охладить этот ужасный климат. Кто-то в скором времени должен приехать, чтобы расследовать, чтобы понять истинные причины напряженности и предотвратить их повторение. Например, мы постоянно получаем информацию о том, что многие тибетцы не получают медицинской помощи в китайских госпиталях. Такая ситуация уже имела место в период манифестаций 1987 и 1988 годов. Вот так досада вновь возникает и через 20 лет. Определенное отношение к нашему народу сложилось у поколений, которым сегодня 40, 50, 60 лет. И вот теперь к новому поколению относятся таким же образом, и оно готово восстать: как можно прервать этот цикл?

- 19 марта вы встретитесь с группами, организовавшими здесь, в Индии, марш на Тибет. Что вы им скажете?

- Я спрошу у них: что вы будете делать на границе? Вы обретете, таким образом, независимость? Первым результатом станет то, что вы поставите в весьма затруднительное положение индийское правительство. Индия действительно сделала много хорошего для нас, она предоставляет нам убежище на протяжении 60 лет, она финансирует школы, оказывает помощь тибетской общине. На границе будут столкновения с китайскими солдатами: зачем? Случай Тибета очень сложный, деликатный, его нельзя урегулировать эмоциональными решениями. И в сложившейся напряженной ситуации очень трудно принимать рассудочные решения.

- Китайцы утверждают, что ваш народ счастлив при коммунистическом правительстве и что только вы создаете проблемы.

- Да, они говорят, что единственная проблема – Далай Лама. Но посмотрите, я здесь очень счастлив, я не испытываю ни в чем недостатка. В действительности проблемой является Тибет: каждый тибетец, живущий за рубежом, если он приезжает к нам, то покидает нашу землю с чувством, что ситуация очень сложная, почти каждая семья с 50-х и 60-х годов пережила траур, 30 тысяч тибетцев приехали сюда в последние годы. Да и среди китайцев распространены различные суждения: некоторые думают, что если бы Далай Ламы не было, вопросы бы решались легче, другие полагают, что все было бы наоборот. Где правда? В любом случае, я не собираюсь умирать в ближайшее время.

Он смотрит на небеса и смеется.

Раймондо Бултрини

LaRepubblica

Перевод:Inopressa

Я принимаю на себя подозрения китайцев и отдаю им свое доверие и сострадание

Эксклюзивное интервью журналу «NEWSWEEK»

В эксклюзивном интервью журналу «NEWSWEEK» Далай Лама говорит о насилии в Тибете, о том, каким видится ему будущее, а также о том, что ему удается спать, несмотря на чудовищное страдание, которое доставляют ему сообщения об убийствах в его стране…

На фоне стремительно разлетающихся новостей о массовой переброске китайских войск в Тибет и сообщений о сотнях арестов премьер Госсовета КНР Вэнь Цзябао (Wen Jiabao) заявил премьер-министру Великобритании Гордону Брауну о своей готовности начать переговоры с тибетским лидером в изгнании Далай Ламой, если тот скажет «нет» насилию и откажется от идеи независимости Тибета, - то есть, выдвинув условия, соблюдение которых Далай Лама уже гарантировал в своих ранних заявлениях. В ходе обширного 45-минутного интервью журналистам «NEWSWEEK» Мелинде Лю и Судипу Мазумдару в штаб-квартире Тибетского правительства в изгнании в Дхарамсале (Индия) Далай Лама говорил о своей готовности вести переговоры с Пекином, о своих опасениях в отношении будущего и о том, как некоторые правительственные чиновники в Китае тайно направили ему письма со словами сочувствия.

- Как вы думаете, китайские чиновники по-прежнему надеются, что их проблемы с Тибетом исчезнут после вашей кончины?

Не знаю. Я совершенно не согласен с той точкой зрения, что борьба за Тибет окончится с моей смертью, и что с уходом Далай Ламы у Тибета не останется надежды. Старшее поколение, в Тибете и за его пределами, постепенно уйдет, но молодое - подхватит этот дух борьбы за свободу. Порой в своем волеизъявлении они могут даже оказаться сильнее. Так что, после моей смерти на арену выйдет молодое поколение.

- Если бы Вэнь Цзябао или [Председатель КНР] Ху Цзиньтао сидели бы сейчас в этой комнате перед Вами, что бы вы им сказали?

Я всегда цитирую Дэна Сяопиня и говорю: «Пожалуйста, ищите истину, опираясь на факты». Это очень важно. Я бы призвал их выяснить, что в действительности творится в умах тибетцев и что в действительности происходит на земле [Тибета]. Это бы я сказал премьер-министру Вэнь Цзябао, если бы он пришел сюда. Безусловно, я с большим уважением отношусь к ним обоим, особенно к Вэнь Цзябао. На вид он очень мягкий человек. Я бы также попросил его: «Подтвердите свои недавние обвинения [в том, что Далай Лама спровоцировал волнения в Тибете]». (Смеется)

- Есть ли какие-либо каналы коммуникации с китайским руководством, которые бы давали вам представление об их ответной реакции?

Не слишком серьезные. Мы по-прежнему пользуемся обычными каналами.

- Как вам кажется, новые технологии – сотовые телефоны, цифровые фотографии, еmail и так далее – усложняют ли они попытки властей контролировать беспорядки?

О, да.

- Или делают такой контроль невозможным?

Сегодня власти пытаются контролировать [ситуацию], закрывая доступ к подобным услугам. Но им все равно крайне трудно осуществлять контроль.

- В чем различие между тем, что происходит сейчас, и волнениями в Лхасе в конце 80-х?

В то время волнения охватывали в основном Лхасу и ее окрестности. И, да, отличие в том, что теперь фото- и видеосъемки событий можно видеть повсюду. Но главное отличие – в степени глубины того недовольства, [которое испытывают тибетцы]. Сегодня даже те тибетцы, которые населяют китайские провинции, выходят [на демонстрации] с флагами Тибета. Я был весьма удивлен [столь отчетливым недовольством людей в регионах далеких от Лхасы]. Сегодня весь тибетский народ испытывает очень сильные чувства. Если бы [китайские власти] на самом деле относились к тибетцам как братьям и сестрам и как к равным, если бы они доверяли им, такого бы никогда не случилось.

- Даже те тибетцы, которые пользуются привилегированным положением и учатся в элитных университетах для меньшинств в таких китайских городах, как Пекин и Ланчжоу, организовали молебны и мирные протесты. Почему?