Две короны - Кэтрин Веббер

Тея потянулась к ее руке, и к ней потекла струйка тепла.

– Роза из Эаны, ты должна знать, что со своей смертью твоя мать обрела покой. Ее последнее желание – чтобы ты и Рен были в безопасности. Она дала вам имена до того, как вы родились.

Глаза Розы горели.

– Виллем сказал, что она прошептала мое имя с последним вздохом.

– Единственная благородная вещь, которую когда-либо сделал этот гнилой паразит, – это то, что он дал тебе имя, которым хотела назвать тебя твоя мать.

Слеза скатилась по щеке Розы.

– Почему ты оставила меня с ним? Почему ты не забрала с собой и меня?

– Так нужно было, Роза. Все в Эане знали, что Лиллит была беременна. Но никто, кроме твоих родителей, провидицы и меня, не знал, что родятся двое детей. Тайное благословение. – Тея слабо улыбнулась. – И ты была той, кого он увидел. Твоя мама сказала ему твое имя.

– И потом он убил ее.

– Я купала Рен в соседних покоях, когда он вытащил нож. Тогда я поняла, что у меня есть один шанс убежать, спасти ту, что у меня на руках, и ту, что на руках у него. – Тея поморщилась. – Я жалела, что не взяла тебя с собой. Я жалела об этом каждый день на протяжении восемнадцати лет. Но ты была так любима, Роза. Даже издалека.

Роза судорожно вздохнула. Она чувствовала, что ей не хватало воздуха, словно ложь полностью заполнила ее легкие. Всю жизнь она думала, что была благословенна. Но она ошибалась.

– Твоя мама дала тебе такое имя, потому что хотела, чтобы ты росла там, где ты родилась, – сказала Тея. – Она также хотела, чтобы однажды ее дети вернули ведьм домой, в Анадон. Должно быть, это шок – знать, что ты не станешь королевой, но, видишь ли, ею должна быть Рен. Ведьма, которая знает, что будет лучше для ее людей; ведьма, готовая радушно встретить нас дома. Только тогда в Эане воцарится мир – настоящий мир.

– Кажется, Банба не хочет мира, – жестко произнесла Роза, – она хочет мести.

Тея рассмеялась:

– Мир придет следом.

– Виллем слишком умен. Он увидит Рен насквозь, и, когда это произойдет, он придет искать меня с двумя армиями за спиной.

Тея ничего не ответила, и Роза продолжила:

– Рен никогда не сядет на трон. Ей повезет, если она сохранит свою жизнь.

Тея одарила ее жалостным взглядом:

– Ты не знаешь нашу Рен.

Роза ощетинилась при этих словах. Наша Рен. Ведьмы, напавшие на Розу вчера вечером, тоже так назвали ее сестру. Рен была дорога всем в Орте. Она была благословенна семьей ведьм. Они вырастили ее, заботились о ней и любили ее за то, кем она действительно была. Она имела все, чего никогда не имела Роза, но ей этого было недостаточно. Она хотела заполучить и трон Эаны.

«Мой трон», – произнес внутренний голос Розы. Искра гнева вспыхнула в ней при мысли о том, что ей надо отказаться от того, что по праву принадлежало ей.

У Рен были ведьмы. Пускай она оставит их себе и позволит Розе забрать трон, который был ее по праву рождения.

В конце концов, не Рен выросла во дворце, не она изголодалась по настоящей любви, не она жила с убийцей своих родителей. Если такой была сделка, так тому и быть. У Рен не было всего этого. Она не получит свою семью, и Тею, и всю жизнь магии, и трон Эаны. Это несправедливо… Все из этого было несправедливо!

Роза бросила взгляд на берег, и увидела Ровену, как будто она вызвала ее своими мыслями о прошлой ночи, та шагала по пляжу, ее длинные светлые волосы развевались в воздухе. Она наблюдала за Розой и Теей в лодке.

Тея проследила за ее взглядом:

– Боюсь, здесь ни для кого не секрет, как ты относишься к ведьмам, Роза.

– Может ли кто-то из вас винить меня? – спросила Роза. – Я прожила всю жизнь, веря, что ведьмы ответственны за все плохое, что когда-либо случалось со мной. И я не единственная, кто так думает. Если кто-то хотя бы чихнет в Эане, то скажет, что мимо, должно быть, проходит ведьма. Когда прошлой осенью не удалось собрать урожай кукурузы, все говорили, что это сделали ведьмы. Когда мальчик из Эшлинна утонул в Серебряном Языке, его мать сказала, что его прокляла ведьма. Каждый раз, когда налетает сильная буря, мы падаем на колени и молимся Великому Защитнику, чтобы он защитил нас от ведьм.

– Ты все еще веришь в эти бредни?

Роза заломила руки.

– Не знаю, во что верить. Но здесь я не чувствую себя в безопасности, – сказала она, вновь глядя на берег. – Ведьмы хотят моей смерти.

Тея осторожно взвесила свои слова:

– Некоторые правда думают, что так проще.

Услышав это так прямо, Роза почувствовала новый приступ страха.

– Тогда зачем Шен так старался привезти меня сюда? Почему он просто не убил меня в пустыне и не покончил с этим?

– Потому что, несмотря на свою силу, Шен не безжалостный убийца. И, что более важно, на каждую ведьму, желающую тебе зла, есть еще много тех, кто рад приветствовать тебя дома. И особенно твоя бабушка, хотя Банбе, возможно, будет трудно это показать. Ты привыкнешь к ее манерам.

Роза собиралась сказать, что не намерена привыкать к чему-либо в Орте, когда раздался пронзительный визг.

– Что это?

Тея резко повернула голову.

– Это, юная Роза, звук боли. – Она указала на камни, выступающие из скал. – Вон, видишь?

На одной из скал билась раненая чайка. Даже издалека Роза могла видеть, что ее крыло согнуто. Каждый раз, когда птица пыталась подняться в воздух, она кричала в агонии.

Ее сердце сжалось.

– Бедняжка так долго не протянет.

Тея внимательно посмотрела на нее:

– Ты же знаешь, что можешь вылечить ее.

Роза покачала головой:

– Я не хочу быть причастной к магии.

Тея приподняла брови, но не стала задавать вопросы.