Подари мне пламя. Чернильная мышь (СИ) - Дана Арнаутова

Расстелив на самом ровном месте у кострища скатерть, она достала из корзины полдюжины судков, завернутых в толстые салфетки для сохранения тепла и немыслимо вкусно пахнущих даже сквозь них. Осторожно развернула. Тушеное мясо, какие-то странные рулетики, завернутые в листья, ломтики рыбы в соусе, если это белое и почти прозрачное — рыба, что-то еще, совсем незнакомое и почти пугающего вида. А еще несколько огромных плоских лепешек, мягких, но с румяной корочкой и тоже обернутых в снежно-белые полотенца. Огромный пучок всевозможной зелени, перевязанный пестрой шелковой ленточкой — большую часть трав Маред видела впервые. Круг темного копченого сыра, круг светлого, несколько полосок мягкого сыра, забавно заплетенных в косички, бутылочки с соусами…

Подошедший из-за деревьев Монтроз понимающе вздохнул, глядя на растерянную Маред.

— Мой старый друг и клиент Самеди-рез Туахра иль-Карими очень беспокоится о славе своего заведения. Одна мысль, что гостям может чего-то не хватить, приводит его в священный ужас. Ничего, остальное мы просто заберем домой.

В руках у него была та маленькая корзинка, из которой на свет появилась странного вида пузатая пыльная бутылка с залитым сургучом горлышком.

— Исфаханское красное вино, — пояснил Монтроз, нежно глядя на бутылку. — Сухое и очень легкое — лучший выбор к мясу на углях. Присаживайтесь, тье Уинни, мясо будет готово еще не скоро.

Маред осторожно опустилась на сложенное вчетверо полотенце с одного края «стола», Монтроз сел напротив на второе такое же. Недолго повозившись с бутылкой и штопором, вытащил из той же корзинки несколько пузатых глиняных стаканчиков, вложенных один в другой, вынул пару, наклонил горлышко бутыли. От полившейся в стаканы чуть мутноватой красной жидкости по поляне разнесся резкий, но приятный аромат, очень гармонично дополнивший запахи еды. Маред с сомнением посмотрела на вино, перевела неуверенный взгляд на Монтроза. Пить она не умела. Совсем. Приличные девушки и даже замужние женщины могут разве что пригубить глоток вина, да и то лучше ограничиться легким яблочным сидром…

— Я не собираюсь поить вас допьяна, — улыбнулся той же хорошей улыбкой Монтроз, отставляя бутыль и поднимая свой стакан. — Неужели совсем не пьете?

— Только сидр…

— Прекрасная привычка, — согласился лэрд. — Но на званых обедах вам наверняка придется пробовать что-то крепче. Можно не пить, если умеете это делать, а вот наоборот — нельзя ни в коем случае. Лучше попробуйте здесь и со мной. Не беспокойтесь, лишнего я вам не дам. За удачное собеседование, тьена Уинни!

Он потянулся к ней первый, и Маред ничего не оставалось, как двинуть рукой навстречу. Глянцевая поверхность стаканов стукнулась негромко, но звучно, хоть и не похоже на хрустальный звон, когда отец или Эмильен пили с гостями, зато к тому столу ее даже не пригласили.

— Благодарю, — торопливо откликнулась Маред, поднося к губам край стакана и делая опасливый глоток.

Это оказалось на удивление вкусно. Распробовав, Маред еще раз глотнула — уже больше. Подняла глаза на Монтроза. Лэрд королевский стряпчий наблюдал за ней вроде бы серьезно, не улыбаясь, но глаза все равно искрились тщательно скрытой усмешкой. В голову и ноги одновременно ударило теплой волной, щеки приятно загорелись. Монтроз, уже порезавший сыр, положил на большую тарелку понемногу из каждого судка и подал Маред. Так, это, похоже, все-таки овощное рагу, только овощи странные… А это салат? В нем знакомо выглядела только вареная фасоль, но пахло превосходно…

Уже не стесняясь, Маред накинулась на еду, понимая, что если не поест, то мгновенно опьянеет. Впрочем, лэрд и сам ел с отменным аппетитом, даже слегка щурясь от удовольствия, как большой кот, и тоже набрав на тарелку всего понемногу. Дав Маред утолить первый голод и попробовать каждое блюдо, он снова плеснул в стаканы вина.

— Ваша очередь предлагать тост, — сообщил безмятежно, укладываясь боком и опираясь на локоть — Маред в который раз тихо позавидовала мужской свободе в одежде и манерах. — За что хотите выпить?

— Не знаю, — неуверенно отозвалась Маред, понимая, что все именно так, как должно быть.

Ее обещали учить пить и беседовать — вот и учат. Развлекают, поздравляют… И этот новый Корсар, следует признать, вполне терпим, куда лучше прежнего, знакомого по спальне. С ним непривычно, но интересно. Только все равно тревожно: если тигр мурлычет и не выпускает когти — он остается тигром. Зато Маред обещали свободный вечер и ночь в одиночестве. Надо же, оказывается, какой малости она готова теперь радоваться?

Монтроз все так же молча смотрел на нее, покачивая в пальцах стакан с вином, выжидая. В мыслях Маред было совсем пусто, голова слегка кружилась, и она поняла, что это начало опьянения. Сходить умыться, может быть?

— Я не знаю, за что пить, — призналась она. — Все так странно…

— Странно, — согласился Монтроз, глядя на нее с мягким хищным интересом. — Но странно не означает плохо. За нас, как понимаю, вы пить не хотите. Это правильно, не стоит лгать. Тогда выпьем за успех. Удача — дама непостоянная, а успех приходит, когда его заслужишь. За ваш успех, согласны?

Дождавшись, пока Маред кивнет, он поднес стакан к губам, выпил. Под оценивающим внимательным взглядом вино чуть не застряло в горле Маред, но все же скользнуло внутрь, снова окатив горячим.

— Больше ешьте, — посоветовал Монтроз. — А пить вам пока хватит. Знаете, что самое опасное в опьянении? Оно незаметно. Чтобы продержаться подольше, нужно уловить момент, когда мир вокруг становится гораздо лучше — и остановиться. И закусывать, разумеется. Не сладким, а мясом, причем пожирнее. У определенного сорта людей принято обсуждать дела за обедом с большим количеством выпивки. И не считается предосудительным подпоить партнера, чтоб добиться уступок. Поэтому к таким обедам готовятся почти как к сражению…

Маред завороженно слушала действительно забавные и интересные истории про сливочное масло, съедаемое перед подобными банкетами, про магические штучки и специальные лекарства, про необычные деликатесы и странные застольные традиции разных народов… Рассказчиком Монтроз был таким, что она сама не заметила, как вторая тарелка опустела. Лишь когда Корсар, внезапно поднявшись, исчез в кустах, откуда тянуло дурманящим запахом жареного мяса, Маред поняла, что до одурения сыта. И что в немаленькой бутыли вина меньше половины — когда они успели его выпить? А еще, что у нее давно не было такого странного дня. От хорошего — к плохому, и снова к хорошему — словно на огромных качелях. Голова кружится, так все запутанно!