Германская подводная война 1914–1918 гг. - Ричард Гибсон

В.-адм. Реджинальд Бэкон был против освещения заграждения Фолкстон — Гри-Нэ в течение первого месяца после его постановки. Он не сочувствовал применению факелов (flares) (мера, проведенная позже) из тех соображений, что они будут обнаруживать наличие линии преграды. Он предпочитал, чтобы подводные лодки взрывались на минах и уничтожались так, чтобы их судьба оставалась неизвестной другим неприятельским лодкам, находившимся поблизости. По той же причине он возражал против массирования патрулей перед заграждением, указывая на их бесполезность в тумане. Кроме того, он считал, что эти суда будут нести большие потери в случае ночных набегов неприятельских миноносцев против Дуврского пролива, на больших скоростях хода. Что его мнение оправдалось, доказывается тем, что после того, как вице-адмирал Бэкон перестал быть старшим морским начальником (Senior Naval Officer — S. N. О.) в Дувре, патрули были массированы и терпели большие потери от той самой формы неприятельских атак, которую он предвидел. Вместо того он предлагал мелко поставленное минное поле (surface mine field) с проходами у Фолкстона и Гри-Нэ, освещенными плавучими маяками; эти и два других плавучих маяка, все снабженные мощными прожекторами, и два огня на берегу должны были, по его мнению, дать более действительное освещение, чем факелы. Он решил держать патрули к западу от плавучих маяков с тем расчетом, чтобы они могли видеть подводные лодки, освещенные прожекторными лучами, сами не будучи ими освещены; кроме этого, тем самым они не подвергались бы минной опасности.

Однако комиссия по заграждениям, назначенная первым лордом Адмиралтейства сэром Эриком Джедесом, представила несколько докладов и в числе прочих мероприятий рекомендовала реорганизовать патрули. «В заключение комиссия заявила, что существующее заграждение было недействительно (факт, который стал очевидным), и предложила постановку уже одобренного минного поля на линии Фолкстон — Гри-Нэ. Я не припоминаю, чтобы в результате работ этой комиссии были развиты какие-нибудь определенные новые идеи»[134]. Однако комиссия по заграждениям предложила одно нововведение. Оно заключалось в проекте комбинированного морского круглого форта (башни Мартелло) и заградительного столба (combined maritime martello tower and barrage pillar) в виде так называемых «Саутвикских чудовищ» или «кораблей — свадебных пирогов». Небольшое число этих громадных сооружений было закончено в 1019 г., но ни одно из них не было выведено в море и затоплено в своем месте до конца войны. Предложение комиссии по заграждениям о преобразовании патрулей оказалось малоценным или совсем бесполезным. Незадолго до конца 1917 г. адм. Джеллико и в.-адм. Р.Г. Бэкон были освобождены от своих должностей соответственно первого морского лорда и морского начальника в Дувре (Admiral at Dover). Первая подводная лодка погибла на новом заграждении 19 декабря; атака на Зеебрюгге была назначена в.-адм. Бэконом на 22 февраля, и он писал, что «нельзя терять времени».

На место в.-адм. Бэкона был назначен председатель оперативного комитета (Operations Committee) к.-адм. Роджер Кийз; он принял несколько нововведений. Были введены в действие факелы и массирование патрулей — приемы, как упоминалось выше, не одобрявшиеся Бэконом. Новый старший морской начальник в Дувре пересмотрел также планы заблокирована Зеебрюгге и Остэнде. Эти планы были, по существу, оставлены в том же виде, в котором они были составлены Бэконом.

В октябре Бэкон получил в свое распоряжение подводную лодку Е-52; он намеревался использовать ее для того, чтобы атаковать германские лодки, проходящие в Зеебрюгге и выходившие оттуда. До того он использовал одну или две подводные лодки старого типа «С», снабженные затемняющимися огнями на боевых рубках, для симуляции светящихся буев заграждения, по которым германские лодки обычно определяли свое место в ожидании прилива, перед тем как пройти над сетями. Эти старые лодки имели только носовые торпедные аппараты, и в одном из двух случаев, когда был встречен противник, они не успевали достаточно быстро развернуться носом так, чтобы иметь возможность выпустить торпеду. Е-52 добилась успеха в ночь на 31 октября, когда она находилась в районе к востоку от Гудвинских мелей, минированном в 1914 г., и через который проходил противник. Она внезапно заметила корпус UC-63 (Хейдебрек), проходившей мимо, и быстро выпустила торпеду. По словам Клэксона[135], механик подводной лодки только что вышел наверх поболтать с вахтенным командиром; поэтому последний не заметил Е-52, находившуюся рядом, пока британская лодка не развернулась для выстрела. Достаточно было ослабления бдительности только на один момент, и из пространства пришла гибель для всех находившихся в лодке. Эта форма надводной атаки (sub-surface attack) больше не имела успеха. UC-63 возвращалась из крейсерства и сообщила свое место непосредственно перед гибелью. Поэтому место ее гибели легко могло быть вычислено германским морским командованием в Брюгге и отмечено как опасное.

Через два дня после успеха Е-52 одна из британских подводных лодок, входивших в состав патруля Английского канала, С-15, находилась к югу от Бичи Хэда. После полудня командир лодки UC-65 (Клаусдафренд), направлявшейся домой, заметил британскую лодку. Торопясь закончить поход, он пошел на риск, рассчитывая увернуться от торпеды своего противника. И действительно, в то время как он объяснял своему старшему помощнику теорию быстрого поворота руля, он увидел надводный след ожидавшейся торпеды. Он попытался приложить свою теорию на практике. Лодка круто отклонилась от своего курса, но только для того, чтобы получить прямо в середину попадание второй торпеды. Командир С-15 выпустил две носовые торпеды с небольшим растворением, чтобы поразить противника, в какую бы сторону он ни свернул. Было подобрано 5 чел. уцелевших[136].

13-го эскадренный миноносец «Файрдрэйк» (Firedrake) занес себе на приход вторую жертву, потопив UC-51 (Гальстер) у Гарвича. 4 дня спустя закончили свою карьеру еще 2 германские подводные лодки. Одна была бывшая лодка Штейнбринка, UB-18, теперь находившаяся под командой Нимейера; она наткнулась на британские мины у мыса Старт. Другая лодка погибла на западных подходах. Дивизион американских эскадренных миноносцев, эскортировавший караван из 8 торговых судов, только что вышел из Куинстауна. Пока пароходы выстраивались в колонны, один из эскадренных миноносцев, шедших в хвосте, «Фенинг» (Fanning), заметил конец перископа вблизи парохода компании «Доминион» «Уэлшмен» (Welshman) (5730 т). Перископ исчез почти немедленно, но недостаточно быстро. «Фенинг» описал циркуляцию и сбросил глубинную бомбу в то место, где он видел перископ, а главный миноносец дивизиона «Николсон» сбросил другую бомбу впереди «Фенинга». Когда водоворот успокоился, зоркие глаза осмотрели море, ища обломков. Ничего не было видно, даже многоговорящего масла. Прошло 15 минут. Затем поверхность воды прорезала корма лодки под углом в 30°; за ней последовала боевая рубка и наконец всплыл весь корпус и опустился на ровный киль. Увидели U-58, по-видимому, неповрежденную. Оба эскадренных миноносца стояли поблизости, обстреливая ее из орудий. «Николсон» напоследок сбросил еще глубинную бомбу. Такое обхождение сразу подействовало, и из рубки вылез Амбергер, за которым последовала его команда, крича: «Камераде!» Эскадренные миноносцы прекратили огонь; «Фенинг» осторожно приблизился, в то время как «Николсон» стоял, наведя орудия на U-58. Было видно, как двое из команды спустились в лодку и через несколько минут появились вновь. Затем U-58 начала тонуть; команда бросилась в воду и поплыла к миноносцам, которые и подобрали их. Два американских матроса прыгнули в воду, чтобы спасти одного немца, находившегося в тяжелом положении; он вскоре умер на палубе «Фенинга». От немцев узнали любопытную историю. Пройдя через Дуврский пролив вдоль французского берега 14 ноября в 1 ч. 52 м., они благополучно вышли на запад. В течение двух дней они ожидали этого каравана и уже изготовились выпустить торпеду по Уэлшмену, когда перископ обнаружил «Фенинга», идущего прямо на них. Сброшенная затем глубинная бомба произвела чрезвычайный эффект, повредив электромоторы и заклинив рули погружения. Не способная к плаванию и потерявшая способность управляться U-58 погрузилась на глубину 278 футов (85 м), между тем как ее командир обсуждал вопрос, предпочесть ли жестокую гибель или попытаться продуть балластные цистерны и всплыть, чтобы сдаться. Амбергер решил положиться на милосердие своих противников. Вторая глубинная бомба окончательно привела в негодность механизмы U-58. Поскольку это была единственная подводная лодка, потопленная морскими силами Соединенных Штатов без посторонней помощи, то случай заслуживает полного внимания. Косвенно американские корабли способствовали потоплению еще трех других подводных лодок.