Священная Римская империя: эпоха становления - Мария Луиза Бульст-Тиле

Во время переговоров о коронации Лотарь повторил свое требование восстановить его прежнее право на инвеституру, выдвинутое еще в Люттихе. Его претензия вновь вызвала сопротивление, на этот раз прежде всего Норберта Магдебургского. Однако взамен император добился не только общего подтверждения «debitae et canonicae consuetudines», но и в первую очередь содержательного разъяснения, что в будущем каждый избранный перед вступлением в должность должен запрашивать королевскую инвеституру регалиями. Норберт настоял на том, чтобы папа отдал в подчинение его Магдебургскому архиепископству обещанные еще Оттоном Великим области на Востоке, а именно Померанию и Польшу. Однако это подтверждение старых Магдебургских притязаний не имело реальной значимости. Было уже невозможно лишить польскую церковь ее самостоятельности. Столь же мало значило и подтверждение епархиальных прав Гамбургского архиепископа Адальберо в Скандинавии. Основанное в 1103–1104 годах датское архиепископство Лунд было сохранено.

Особенно важным предметом переговоров был непроясненный в результате второго римского похода Генриха V вопрос о владениях Матильды. Было найдено следующее решение: Лотарь признавал собственническое право Римской церкви, но взамен возвращал себе владения с выплатой ежегодной подати в 100 фунтов серебра. Однако формальная передача папой этих владений в лен все же не состоялась. Иннокентий наделил Лотаря только инвеститурой с духовным символом кольца, зато была достигнута договоренность о том, что зять Лотаря Генрих Гордый, к которому в будущем перейдут эти владения, должен принести папе ленную клятву. Приобретение этих обширных владений означало существенное расширение власти императора и Вельфов, которые теперь наряду с прежним родовым владением Эсте добились создания в Италии новой территориальной базы. Еще при Иннокентии II события императорской коронации были запечатлены одной из трех сохранившихся в Латеране живописных сцен, которая наглядно отражала лишь более высокий статус папы. Однако благодаря сопровождающей картину надписи «Rex venit ante fores iurans prius urbis honores, / post homo fit papae, sumit quo dante coronam» («Король приходит, присягая сначала перед входом чести города, / после чего становится человеком папы, от которого принимает корону») должно было возникать впечатление, будто бы Лотарь во время своей коронации стал вассалом папы. Между тем его дальнейший образ действий показывает, что он ни в коем случае не был готов признать притязания курии на верховную власть. Его невозможно было сподвигнуть на военные действия против Рожера. Вскоре после коронации Лотарь вернулся в Германию. Хотя в сентябре 1133 года на рейхстаге в Вюрцбурге он и признал избрание нового епископа Регенсбурга, получившего свое место без королевской инвеституры регалиями, король ясно дал понять, что решительным образом не одобряет эту процедуру.

Глава 27

СЕВЕРНЫЕ И ВОСТОЧНЫЕ ОБЛАСТИ ИМПЕРИИ ПРИ ЛОТАРЕ

Еще будучи герцогом Лотарь обратил особое внимание на обстановку, сложившуюся на северо-восточной границе Саксонии. В результате военных походов против славян, которые в 1114 году привели его в земли ругианов, и при активном участии графов Шауэнбургов он добился укрепления приграничной области (гл. 20). Тем самым были созданы предпосылки начавшейся в то время немецкой колонизации правобережья Эльбы и возобновления церковной миссии.

Новой областью для этой миссионерской деятельности немецкой церкви стала в последние годы жизни Генриха V Померания. Польский князь Болеслав III (Кривоустый) продолжал против Померании прежнюю завоевательную политику Пястов и подчинил в 1121–1122 годах герцога Братислава Штеттинского. Так как для христианизации завоеванной области он не нашел подходящей личности среди польского духовенства, то в 1123 году он обратился к епископу Оттону Бамбергскому с просьбой начать миссию в Померании. Оттон откликнулся на этот призыв. В следующем году он отправился через Прагу и Гнезен (Гнезно) в Померанию и занялся в Пирице, Каммине (Камне), Воллине (Волыни), Штеттине (Щецине) и других местностях проповеднической деятельностью и обращением населения в христианство. Через год той же дорогой он вернулся назад. Но из-за конфликтов между померанскими и польским кнзьями первые плоды его работы вскоре вновь оказались под угрозой. Поэтому в 1128–1129 году Оттон вторично отправился в Померанию, однако на этот раз во взаимодействии с королем Лотарем, архиепископом Норбертом Магдебургским и Альбрехтом Медведем. Норберт воспользовался этой миссией, чтобы вновь придать силу давним притязаниям своей епархии на Померанию. Из-за вопроса, должна ли Померания в церковном отношении подчиниться Магдебургу или Гнезену, еще более задерживалось окончательное формирование церковной организациий в Померании. Только после смерти Оттона (1139 год), которого позже стали почитать как «апостола Померании», в 1140 году было основано епископство Воллин. Оно не подчинялось ни одному архиепископству, а как епископство, освобожденное от вышестоящего епархиального надзора, находилось в непосредственной зависимости от курии.

Приблизительно в это же время была возобновлена миссионерская деятельность в Гамбургско-Бременском архиепископстве. По инициативе архиепископа Адальберо бременский каноник и схоласт Виселин начал в 1126 году в Вагрии проповедническую деятельность, причем надежной опорой для него был христианский славянский князь Генрих в Старом Любеке. После случившейся вскоре смерти князя (1127 год) эта миссионерская попытка быстро завершилась. Однако Виселин нашел для себя поле деятельности в приходе Фальдера в Саксонии, возле самой славянской границы. Под его руководством в последующие годы здесь возник наиболее значительный монастырь каноников-августинцев Ноймюнстер. Сам Лотарь вмешался в эти пограничные вопросы, передав Вагрию в лен датскому принцу Кнуту Лаварду, который в качестве наместника датского короля Нильса пребывал в Шлезвиге. Однако правление Кнута длилось недолго. Уже в январе 1131 года он был убит своим двоюродным братом Магнусом, сыном короля Нильса. Смерть вассала побудила Лотаря к немедленному выступлению против Дании. Уже летом того же года он направился в Ютландию. Однако до столкновения дело не дошло, так как Нильс и Магнус подчинились, принесли германскому королю присягу на верность и пообещали искупить убийство Кнута. Так как во время похода Лотаря в Италию в Дании были убиты немецкие купцы, у императора после его возвращения снова появился повод заняться проблемами в Дании. Однако оба датских властителя предвосхитили военное вмешательство. На рейхстаге в Хальберштадте (Пасха 1134 года) Магнус с соблюдением всех правил принес ленную клятву Лотарю и получил из его рук корону. Но на этом борьба за датский трон не закончилась. Вскоре Нильс и Магнус пали в боях с Эриком Эмуне, братом Кнута. Теперь королем Дании был признан Эрик Эмуне. На хофтаге в Магдебурге в 1135 году он через своих посланников снова признал сюзеренитет германского короля, сохраненный и при его преемнике Эрике Ламе.

Между тем миссионерская деятельность в Вагрии не приносила ощутимых результатов. Поэтому решающее значение приобрел тот факт, что весной 1134 года Виселину удалось побудить императора снова посетить страну. Лотарь распорядился тогда построить замок на известняковых скалах около Зегеберга к востоку от Траве и под его защитой основать монастырь, который король передал Виселину.

В 1134 году он принял еще одно решение, важное для истории немецких восточных областей. Альбрехту Медведю, отличившемуся верной службой королю во время первого итальянского похода, была передана в лен Северная марка, вакантная после смерти маркграфа Конрада фон Плёцкау. Так эта марка окончательно перешла во владение Асканиев. Через два года Альбрехт подавил восстание славян и смог распространить свою власть на Пригниц. Ранее он установил контакт с христианским князем гевеллеров (геволян) Прибиславом Бранденбургским, который обладал титулом «rex». Марка Лаузиц перешла в 1136 году к Конраду фон Веттину, который с этих пор объединил под своей властью марки Мейсен и Лаузиц. Целью Лотаря было также оживить (возродить) торговые отношения между странами Балтийского региона и империей. Поэтому купцам на острове Готланд он пообещал, вероятно, на хофтаге в Хальберштадте в 1134 году, широкое покровительство в рамках своей власти. Получили ли тогда и немецкие купцы на острове подобную привилегию, остается неясным.

В целом в годы, последовавшие за первым римским походом, могущество императора Лотаря достигло своего пика. Распри, которые осложняли начало его правления, получили мирное завершение. Штауфены вынуждены были подчиниться. Герцог Фридрих на хофтаге в Фульде в 1134 году признал императора и в следующем году получил полное прощение. Его брат Конрад в 1135 году также отказался от титула короля. Укрепление позиции короля внутри страны дало Лотарю возможность вмешаться в качестве арбитра в борьбу за венгерский трон, победителем из которой вышел с его помощью Бела II. К тому же польский князь Болеслав III явился в августе 1135 года на хофтаг в Мерзебурге, чтобы заплатить просроченную дань за 12 лет и получить в лен от императора область Померании к востоку от Одера. Передняя Померания принадлежала тогда, вероятно, Альбрехту Медведю, чья власть теперь уже доходила до Пене.