Божья кузница (сборник) - Грег Бир

— Сколько? Мы бы справились с этим?

— Не думаю. Нам бы не хватило всего имеющегося ядерного оружия. Мы бы даже не смогли начать.

— Как высоко должна быть развита… Господи, цивилизация, обладающая такими возможностями?

Хикс пожал плечами.

— Если представить себе прямой, полный технических открытий и достижений, путь развития, то нам потребуется век или два, чтобы догнать их.

— Но способны ли мы победить их, если они настолько сильны?

Хикс неуверенно покачал головой. Маккленнан счел это отрицательным ответом.

— Итак, он говорит то, что думает. Выхода нет. А что если они замышляют не уничтожить нас, а просто запутать, заставить растеряться, предупредить наше сопротивление?.. Ну… так, как нам когда-то следовало поступить с Японией, если бы мы могли предвидеть, что они обойдут нас в двадцатом веке?..

— Инопланетянам, несомненно, удается хорошо хитрить.

— Да. — Маккленнан снова поднялся.

— А что вы собираетесь делать?

Бывший советник президента по вопросам государственной безопасности посмотрел за окно. Его взгляд напомнил Хиксу выражение лица миссис Крокермен. Мрачное, близкое к отчаянию, полное боли.

— Я буду действовать в тени, чтобы спасти его задницу, — проговорил Маккленнан. — И Роттерджек вместе со мной. Будь мы все прокляты, но мы преданы ему. — Он поднял сжатый кулак. — Когда все полетит в тартарары, этот сукин сын Орманди не будет знать, что произошло. Он — конченый человек.

Так как до вылета в Лас-Вегас оставалось три часа, Артур решил взять такси и проведать Харри.

Машина несла его по скоростной автостраде мимо ярко покрашенных, но бедных домов на окраине Лос-Анджелеса.

— Эй, парень, слыхал, что сказал президент? — спросил водитель, поворачиваясь к Артуру.

— Да.

— Ничего себе новость! Я чуть не описался от страха. Интересно, он говорит правду или просто у него крыша поехала?

— Не знаю, — ответил Артур.

Он чувствовал себя необычно бодрым. Мысли пришли в порядок. Теперь он видел все способы достижения цели так отчетливо, словно маршрут на дорожной карте. Усталость и отрешенность сменились сильнейшей осознанной злостью. Сдержанность и стремление держаться в стороне испарились. Ветер, врывающийся в машину через окно, пах свежестью и чистотой.

Полковник Элберт Роджерс прослушал запись президентской речи и в течение нескольких минут, застыв, сидел на сиденье грузовика. Он чувствовал себя преданным. Сообщение президента не могло быть правдой. Люди, находящиеся в районе Фернис-Крика еще не слышали выступления, но обязательно узнают о нем. Роджерс искал способы смягчить слова Крокермена перед сослуживцами.

— Ублюдок сдался без боя, — бормотал он. — Он просто-напросто бросил нас здесь.

Роджерс вышел из машины и посмотрел на гору, смутно черневшую в утреннем тумане.

— Я могу пронести ядерную бомбу в нутро этой сучьей горы, — задумчиво проговорил Роджерс. — Я могу сунуть ее туда и стоять над ней, пока все не полетит к чертовой матери.

Но только с разрешения президента.

На самом деле, дела обстояли не совсем так.

Но президент не будет останавливать их, если они попытаются защититься… не правда ли? Президент вообще не говорил об этом. Он только утверждал, что вряд ли… что именно он говорил? Роджерс открутил пленку назад. «… Настало время страстно молиться о спасении — даже несмотря на то, что мы не знаем, какого спасения ждать, не знаем, можем ли надеяться на него…»

Что это значит?

И кто теперь будет отдавать Роджерсу приказы — приказы, которым следует подчиняться?

— Он плох сегодня. Поездка в Вашингтон не пошла ему на пользу, — сказала Итака, провожая Артура в спальню.

Харри лежал с закрытыми глазами, откинувшись на пышные белые подушки. Он выглядел хуже, чем неделю назад. Кожа на лице пожелтела и покрылась болезненными пятнами. Дышал Харри ровно. Услышав шаги, он открыл бесцветные, словно вылинявшие, глаза, улыбнулся Артуру и крепко сжал его руку.

— Я собираюсь подать в отставку, — сказал Файнман.

Артур собрался возразить, но Харри жестом прервал его.

— Не в связи с его речью. Просто я отныне бесполезен. Не сдаюсь пока, но… Мне становится хуже день ото дня. Я связан по рукам и ногам: мне больше нельзя покидать город и придется провести в госпитале всю следующую неделю. Тебе ни к чему лишние неприятности.

— Мне нужен ты, Харри.

— Да. Бог свидетель, как мне жаль. Я бы предпочел быть на ногах. Тебя ждет трудная борьба, Артур. Что собираешься делать?

Артур медленно покачал головой.

— Маккленнан и Роттерджек — в отставке. Президент не отдал никаких распоряжений по нашей группе.

— Он не осмелится распустить ее.

— Да, он сохранит нашу команду, но сомневаюсь, чтобы он позволил нам действовать. Я беседовал с Хиксом несколько часов назад. По его словам, президент пошел даже дальше Орманди. Апокалипсис. Мол, приведите отчетность в порядок — нам предстоит ревизия.

— Неужели он… — Харри покачал головой. — Неужели?

— Я не видел его с тех пор, как он принимал нас в Овальном кабинете. Теперь нанесем отвлекающий удар при помощи средств массовой информации. Нас будут поджаривать живьем на медленном огне. Так как у меня нет конкретных заданий, я отправлюсь в Фернис, а потом на несколько дней в Орегон. Спрячусь.

— Что ждет тех, кто на карантине? Почему мы удерживаем их? Они здоровы.

— И не представляют угрозы для государственной безопасности, — согласился Артур.

— В нашей власти отпустить их, не так ли?

— Мы все еще наделены очень высокими полномочиями. Я позвоню Фултону.

Артур по-прежнему держал Харри за руку. Он не отпускал ее с той минуты, как присел на кровать.

— Ты должен выкарабкаться, Харри.

— Ты и сам чувствуешь себя при смерти, да? Ты знаешь, даже Итака… Теперь она плачет, не скрываясь. Вчера ночью мы плакали с ней вместе — когда я вернулся из госпиталя.

— Никто не признал тебя безнадежным, — яростно проговорил Артур. — Если твои чертовы врачи не способны… Ну что ж, найдем других. Я нуждаюсь в тебе.

— Я чувствую себя дерьмом, оттого что подвожу тебя.

— Ты знаешь, дело не…

— Но я думал об этом. Я очень слаб. Я не вполне беспомощен, но через неделю-другую начнется новый этап лечения, и я превращусь в развалину. Я буду не в состоянии думать, а потому хочу поговорить с тобой сейчас. Мы должны начать борьбу сначала.

— Начать борьбу в зоне Фернис-Крика? Воевать против горы?

— Они запутали нас и преуспели в этом… кем бы они ни были. Взорвать своих посланцев. Боже, какой ловкий ход! Рассказав нам две разные истрии, представить потом каждую из них как мистификацию. А мы слушали их, открыв рты. Хорошо бы хоть теперь показать, на что мы способны.