Оливия Джоулз, или Пылкое воображение - Хелен Филдинг

– Меня больше интересует, на кого работаешь ты? – взбрыкнула Оливия.

– МИ-6, – усмехнулась Сурайя.

– Так это ты напичкала мой номер прослушкой!

Сурайя лишь презрительно поправила свои роскошные волосы и принялась бубнить дальше:

– По мнению сотрудников «Sundy Times», Рейчел Пиксли, пишущая под псевдонимом Оливия Джоулз, отличается слишком пылким воображением... – Сурайя захлопнула папку. На губах ее играла мерзкая ухмылка. – Так вот почему мы возим с собой эти милые игрушки... – Она издевательски кивнула на найденное в чемодане Оливии оборудование из «Шпионского мира». – Ты у нас, значит, Джейн Бонд. Бедняжка!

В этот момент Оливии больше всего на свете хотелось залепить Сурайе каблуком в лоб. Что она себе позволяет?!

«Спокойно, спокойно. Дыши глубже, – убеждала себя Оливия. – Не опускайся до уровня этой сучки».

– Может, ты скажешь мне, как он в постели?

Оливия на секунду опустила глаза – нужно было восстановить самообладание. Хорошо, все хорошо. Теория, которой придерживалась в этой жизни Оливия, гласила: всех женщин можно разделить на две группы: Девчонки-Что-Надо и – Тайные Потаскухи. Если баба принадлежит к первой группе, она может быть красива, умна, богата, знаменита, сексуальна, ее могут носить на руках – и при всем том, она тебе нравится. Для Девчонок-Что-Надо женская солидарность – не пустой звук. Девчонки-Что-Надо – себе на уме, но когда доходит до дела, поделятся последним с подругами. Тайные же Потаскухи играют только за себя. Больше всего они любят выставляться и из кожи вон лезут, чтобы срезать других: на фоне проиграв-шкх они просто неотразимы. У них начисто отсутствует чувство юмора, не говоря о способности посмеяться над собой, а уж ведут они себя – нелепее некуда. Когда они с тобой говорят, в разговоре все сю-сю-сю, а по том чувствуешь себя, будто дерьма наелась. Они не выносят недостатка внимания и всегда поправляют волосы. Мужики же совершенно не врубаются, в чем дело, и думают, будто все женщины ненавидят соперниц просто потому, что ревнуют. Весьма грустная ситуация, если вдуматься.

– Ну так поделишься наблюдениями? – на лице Сурайи играла улыбка надменного превосходства. – Порадовал он тебя?

Оливии хотелось сорваться с катушек и заорать: «Убирайся к черту, ты, сука драная». Вместо этого Оливия сосредоточенно пыталась вкрутить свой большой палец в ладонь другой руки.

– Боюсь тебя разочаровать, – усмехнулась наконец она. – Я, знаешь ли, видела его на палубе в плавках. Но это все, чем я могу с тобой поделиться.

– Да что ты?

– Если тебе так невмоготу, добавлю, что плавки на нем сидят очень даже неплохо. Увы, остальное тебе придется выяснять самой. Но откуда столь пикантный интерес, подруга?

– Вопросы здесь, милочка, задавать буду я, а ты будешь на них отвечать, – сказано это было тоном, которым говорят с маленьким ребенком. – А сейчас ты мне расскажешь, зачем ты за ним увязалась.

«Спокойно, спокойно, дыши глубже, тебе нужна ясная голова, Во всем есть своя положительная сторона. То, что первый контакт с МИ-6 вылился в столкновение с этой Тайной Потаскухой, этой сучкой из дорогой частной школы, любящей поправлять волосы, – это еще ничего не значит. Главное – тебя принимают всерьез. Рано или поздно кто-нибудь из твоих спутников по вагону подземки уронил газету, воспользуется этим, чтобы пригласить тебя на чашку чая где-нибудь в Пимлико, а там уж заговорит о деле».

– Думаешь, если будешь молчать и пялиться в пространство, что-то выиграешь? – промяукала Сурайя, подавляя зевок. – Бесполезно... Я тут не в бирюльки пришла играть!

– Интересно, ведению допросов тебя долго учили? – поинтересовалась Оливия. – Похоже, ваша контора здорово поднаторела в психологии... У вас, видно, считается, что если доведешь человека до белого каления, он тут же проникнется к тебе доверием!

Сурайя вдруг застыла и прикрыла глаза. Руки расслаблены, сосредоточенное сопение: глубокое дыхание через нос.

– Ладно, охолони, – наконец, произнесла она. – Задний ход. Давай начнем все с начала. Pax? – она протянула Оливии руку.

– Что?

– Ну мир, мир. «Рах» – мир по-латыни, – скривилась Сурайя.

– А-а... Ну, конечно. А то мне уже начало казаться, будто я сон вижу. По-латыни, – не удержалась Оливия от шпильки.

– Так вот, о деле, – продолжила Сурайя чопорным английским тоном. – Чтобы не было недомолвок. Мы следили за Феррамо и его людьми, думая, что они занимаются поставкой наркотиков. Майами, Гондурас, Лос-Анджелес – правда, наводит на соответствующие мысли? Но, как выяснилось из расследования, Феррамо тут чист, как стеклышко. Обычный плейбой, волочится за каждой юбкой, думает не головой, а яйцами.

– Ну, вольно же вам самих себя дурачить...

– Что?! – дернулась было Сурайя, но быстро взяла себя в руки. – Как бы то ни было... Ты что-то говорила о терроризме. И на чем основаны твои подозрения?

Оливия не собиралась рассказывать ей, на чем основаны ее подозрения. Во всяком случае, в ее планы вовсе не входил полный рассказ. Это она оставит на потом – когда ее будет допрашивать кто-то, не так действующий ей на нервы.

– Ну, во-первых, я не поверила в то, что он – француз, – пожала она плечами. – Я приняла его за араба.

– Почему?

– Из-за акцента. А потом, когда взорвался «ОкеанОтель»... В общем, я думала, у меня есть на него улики, и считала – зря, видно, считала, – что взрыв – его рук дело. А потом, когда узнала про его занятия дайвингом, решила, что они могли задействовать аквалангистов, чтобы пустить корабль ко дну. Чушь, конечно. Но я правда так думала.

«А теперь, – подумала Оливия, – если бы допрос вела я, я бы спросила: "Ты все еще так считаешь?"»

Но Сурайя не спросила. Нет... Уголки ее рта тронула самодовольная улыбка.

– Понятно, – сказала она, закрывая личное дело Оливии и вставая. Оливия обратила внимание на ее юбку – жутко модная короткая юбка в стиле семидесятых, швами наружу, – очень похоже на «Праду». И свитерок тоже ничего – супертонкий, из шелка, ручной вязки, такого элегантного оттенка – слегка под хаки.

– Минуточку, – сказала Сурайя и выскользнула за дверь, прихватив с собой папку. Оливия успела разглядеть надпись «Гуччи», вплетенную на спине в вязку ее свитера. «Неплохо же им платят в МИ-6», – подумала она.

Оливия Джоулз сидела, рассеянно скользя взглядом по комнате, представляя, как сейчас войдет Сурайя, но уже не одна. С ней вместе должен появиться кто-то чином постарше. Появится какой-нибудь полковник – настоящий контрразведчик, склонится над столом: «Мисс Джоулз? Добро пожаловать в ряды МИ-6. Мой первый приказ: в «Гуччи» за свитером – шагом марш!»