Ожерелье королевы - Александр Дюма

Среди первых, горячих поклонников Месмера, признавших его учение, возможно, просто из благодарности к нему, выделялась молодая женщина, рослая, с красивым лицом и одетая несколько вызывающе; уже поддавшись действию флюидов и часто прикладывая треугольник то к голове, то к надбрюшию, она закатила дивные глаза, словно у нее болело все тело, а руки у нее задрожали от легкого зуда, свидетельствующего о том, что магнетические флюиды проникли в организм.

Когда голова ее откинулась на спинку кресла, зрителям открылось побелевшее лицо, плотно сжатые губы и прекрасная шея, которая от быстрого прилива и отлива крови стала похожа на мраморную.

И тут несколько присутствующих из тех, кто удивленно и пристально следили за молодой женщиной, наклонив друг к другу головы, обменялись настолько странной мыслью, что приковали к себе внимание многих.

Среди этих многих находилась и г-жа де Ламотт, которая, не очень-то опасаясь быть узнанной, стояла, держа в руке маску, закрывающую ее лицо, когда она протискивалась сквозь толпу.

Впрочем, она выбрала такое место, что практически смогла избегнуть чьих бы то ни было взглядов.

Прислонившись к пилястру подле завешенной занавесом двери, она видела все, но сама была почти не видна.

Из всего, что открывалось ее взору, графиню более всего занимало лицо женщины, поддавшейся действию месмерических флюидов.

Лицо это поразило ее до такой степени, что несколько минут она простояла неподвижно, снедаемая единственным желанием – смотреть дальше и попробовать во всем разобраться.

О, пробормотала она, не отрывая глаз от прекрасной пациентки, – это, несомненно, та дама из благотворительного общества, что приходила ко мне в тот вечер и пробудила в его высокопреосвященстве такое внимание к моей особе.

Убедившись, что она не ошиблась, и горя желанием, чтобы случай помог ей в ее поисках, Жанна подошла поближе.

Однако в этот миг молодую женщину охватила такая судорога, что она закрыла глаза, сжала губы и только слабо взмахнула руками.

Следует заметить, что сейчас эти руки не выглядели точно так же, как те – узкие и прекрасные, белые, словно воск, которыми г-жа де Ламотт любовалась у себя в комнате несколько дней назад.

Приступ молодой женщины, словно электрический ток, передался и другим больным, чей мозг уже был насыщен звуками и ароматами. Всех охватило нервное возбуждение. Вскоре мужчины и женщины, следуя примеру своей молодой соратницы, начали вздыхать, что-то шептать и вскрикивать, задвигали руками, ногами и головами, без сопротивления отдаваясь припадку, который их ученый врач называл кризисом.

В этот миг в зале появился человек. Никто из присутствующих не видел и не мог объяснить, как он сюда попал.

Вышел ли он из стоявшего посреди зала сосуда, словно Феб? Или это был Аполлон вод, присутствовавший там в виде благоуханных паров, которые вдруг сгустились? Во всяком случае, он возник в зале совершенно неожиданно, и его лиловый камзол, свежий и опрятный, его красивое бледное лицо, умное и спокойное, не противоречили несколько волшебному характеру его появления.

Человек держал в руке длинный жезл, которым касался или, точнее, который окунал в знаменитую ванну.

По знаку его двери отворились, и два десятка дюжих слуг, вбежав в комнату, проворно и ловко подхватили больных, которые уже начали безвольно оседать в креслах, и меньше чем за минуту вынесли их в соседнюю залу.

В миг, когда закончился этот маневр, представивший для зрителей особенный интерес по причине блаженства, начертанного на лице описанной нами молодой женщины, г-жа де Ламотт, подойдя вместе с другими любопытствующими к двери во вторую залу, предназначенную для больных, вдруг услышала, как какой-то мужчина воскликнул:

– Но это же она, она!

Только г-жа де Ламотт приготовилась осведомиться у этого мужчины, кого он имеет в виду, как в первую залу вошли две женщины, державшие друг друга под руку и сопровождаемые на некотором расстоянии человеком, выглядевшим, как доверенный слуга, несмотря на свой буржуазный наряд.

Осанка дам, в особенности одной из них, настолько поразила графиню, что она шагнула им навстречу.

Внезапно громкий крик, вырвавшийся в другой зале из груди молодой женщины, которая все еще билась в припадке, привлек всех присутствующих туда.

И тут мужчина, только что издавший возглас: «Это она!» и оказавшийся подле г-жи де Ламотт, глухо и таинственно воскликнул:

– Но господа, взгляните же, это королева!

Услыхав эти слова, Жанна вздрогнула.

– Королева! – подхватили несколько испуганных и удивленных голосов.

– Королева у Месмера!

– Королева в кризисе! – твердили другие.

– О нет, это невозможно, – отозвался кто-то.

– Да посмотрите же, – спокойно проговорил неизвестный. – Разве вы не знаете, как выглядит королева?

– И вправду, – зашушукались собравшиеся, – сходство просто невероятное.

Г-жа де Ламотт снова надела маску, как и другие женщины, намеревавшиеся отправиться от Месмера на бал в Опере. Теперь она могла безболезненно задавать вопросы.

– Сударь, – обратилась она к возмутителю спокойствия, дородному мужчине с круглым румяным лицом и блестящими наблюдательными глазами, – мне кажется, вы сказали, что здесь присутствует королева?

– Да, сударыня, в этом нет никакого сомнения, – ответил тот.

– Где же она?

– Да вот та молодая женщина, что лежит на фиолетовых подушках и никак не может справиться с весьма сильным кризисом, и есть королева.

– Но на чем же, сударь, основывается ваша уверенность, что королева и есть эта женщина?

– А просто на том, сударыня, что эта женщина – королева, – бесстрастно ответствовал возмутитель спокойствия.

И, оставив собеседницу, он отправился распространять эту новость дальше.

Жанна отвернулась от довольно-таки отталкивающего зрелища, которое представляла собой припадочная. Но не успела она пройти и нескольких шагов в сторону двери, как оказалась лицом к лицу с двумя дамами, которые в ожидании, когда они смогут подойти поближе к бившейся в припадке женщине, не без интереса рассматривали ванну, треугольники и крышку.

Едва Жанна разглядела лицо старшей из дам, как из груди у нее тоже вырвался крик.

– В чем дело? – осведомилась дама.

Жанна поспешно сдернула с лица маску.

– Вы меня узнаете? – спросила она.

Дама хотела сделать какое-то движение, но удержалась.

– Нет, сударыня, – в некотором замешательстве ответила она.

– Ну а я вас узнала и сейчас это докажу.

Услышав подобные слова, дамы в испуге прижались друг к дружке.

Жанна извлекла из кармана шкатулку с портретом.

– Вы забыли это у меня, – проговорила она.