Дракон и раб - Тимоти Зан

Они пробыли здесь слишком долго, понял Джек. Может, когда-то в их сердцах и жила надежда, но Газен и бруммги выжгли ее.

Нет, здесь не место для ребенка. Не место для кого бы то ни было.

И давно уже пора что-то с этим сделать.

– Я ухожу! – выкрикнул Джек, повысив голос – так, чтобы его услышали за всеми столами. – Нынче же вечером. Кто-нибудь еще ненавидит это место настолько, чтобы со мной пойти?

– Ты дурак, – прорычала эйтра, сидевшая за два стола от Маэрлинн. – Многие пытались! Но никому не удалось уйти отсюда!

– Тогда, наверное, мы с Ноем будем первыми, – сказал Джек. – Значит, ты с нами не идешь?

– Джек, это не смешно, – негромко проговорила Маэрлинн. – Родители Ноя пытались сбежать. Они погибли. Бруммги забили отца Ноя до смерти. Разве ты не понимаешь – то, что ты делаешь сейчас, пробуждает в нем ужасные воспоминания?

Воспоминания – это вовсе не ужасно, Маэрлинн, – сказал Ной. Он смотрел на Джека с на пряженным вниманием. – Воспоминания – якорь, связывающий нас с прошлым, дающий нам почувствовать настоящее и указывающий дорогу в будущее.

У Джека по спине пробежал холодок.

Ной говорил как будто чужими словами. Никак не своими собственными! Вообще-то, его слова очень напоминают...

– И что бы это значило? – фыркнула эйтра.

– Так сказал мне золотой дракон, – ответил Ной. – Он сказал, что воспоминания дают нам силу и храбрость.

– Ной, ты должен прекратить нести эту чушь, – твердо проговорила Маэрлинн. – Тебе просто приснилось. Я уже объяснила тебе это. Тебе все просто приснилось!

– Мне не приснилось! – настаивал Ной. Он вдруг встал, слегка покачнувшись. – Вот что сказал дракон:

Все замерло к ночи – ведь близилась битва,Враги, трепеща, возносили молитвы.Но пели мы песни пред боем,Былых воскрешая героев.Хоть память и ранит пороюКак бритва.

Но вот и рассвет – и последний экзамен,Так будем достойны героев сказаний!О мести мечтали не мы ли?Мы смелостью подлость сломилиИ землю от крови умылиСлезами.

Надежда, что нас вдохновляла дотоле,Цветами взошла на обугленном поле.И к песням, что жили столетья,Отныне прибавятся эти,И их пропоют наши детиНа воле!

Ной сделал глубокий вдох и посмотрел на Маэрлинн.

– Видишь? – вызывающе проговорил он. – Я ведь не мог и это тоже придумать!

У Маэрлинн был ошеломленный вид.

– Где ты это услышал? – спросила она.

– Ты не мог просто тихонько посидеть с ним, да?! – пробормотал Джек в вырез своей рубашки. – Тебе приспичило ему еще и петь!

– Я же тебе говорил... Мне это спел дракон! – ответил Ной Маэрлинн. – И он велел мне не оставлять надежду. Сказал, что когда-нибудь я стану свободным.

– Этот день уже наступил, Ной, – сказал Джек. – Для тебя и для всех остальных, кто захочет отсюда уйти.

– Дракон, – хрипло проговорил парприн с другого конца столовой. – Какой он был с виду?

– Он был золотой, – ответил Ной. – Меньше, чем те драконы, о которых ты слышал в сказках. Он дал мне еду и сок, и он мне спел.

Парприн опустил уши и поднялся с места.

– Хорошо. Я с вами.

– Что? – Эйтра повернулась на стуле, чтобы посмотреть на парприна. – Ты спятил, Маскрак?

– Золотой дракон – символ надежды и перемен, – заявил парприн. – И вообще, что нам терять?

– Прежде всего – наши жизни, – пренебрежительно бросила эйтра. – Если этим двум людям приспичило сходить с ума, пусть сходят с ума где-нибудь в другом месте.

– Как раз это я и собирался сделать, – пообещал Джек. – Убраться отсюда за стену. Он посмотрел на Маэрлинн.

– Ну что?

Маэрлинн глубоко вздохнула.

– Джек... Я не могу. Мне надо думать о Грибе, Гребе и Лисссе. Что с ними станется без меня?

– Так возьми их с собой, – предложил Джек. – А что касается Лисссы, может, мы сумеем подобрать ее на обратном пути.

– Где подобрать? – спросил Греб. – Она... Ну, она же здесь.

Джек нахмурился.

– Как – здесь? Она в поместье семьи Чукок.

– Нет, ее нет в поместье. – Маэрлинн тоже нахмурилась. – Да и с чего бы ей там оказаться?

– Но...

И тут Джек понял ужасную правду.

Лиссса, шныряющая вокруг «сковородки» каждую пару часов. Лиссса, навещающая его – хотя раньше говорила, что заботится только о себе. Лиссса, приносящая ему еду и одеяла, рискующая жизнью, если ее застукают бруммгианские патрули...

Лиссса, помогающая Газену убедиться, что Джек всю ночь пробудет там, где ему следует быть.

– Видишь? – сказал Греб, указав куда-то за спину Джека. – Вот она.

Джек круто обернулся. Она и в самом деле была там – выскальзывала за двери в вечерние сумерки, чтобы доложить обо всем своим хозяевам.

Джек прорычал одно из любимых проклятий дяди Вирджила и быстро окинул взглядом столовую. Бежать к двери? Но кругом было слишком людно и тесно. Он ни за что не успеет поймать Лисссу, если ему придется огибать все столы. Слишком далеко.

Погнаться за ней по столам? Вспрыгнуть на ближайший, перескочить на следующий, и так – до самой двери? Но вокруг слишком много народу, и сидят они так близко друг к другу. К тому же на столах полно чашек и тарелок.

Нет, оставался единственный способ ее остановить. Только одно существо могло поймать Лисссу прежде, чем она дунет в свисток и обрушит на них всю семью Чукок.

– Дрейкос, – прошипел Джек. – У нас нет выбора.

Дракон не ответил, но Джек почувствовал, как он приготовился к прыжку. Джек попрочнее расставил ноги, невольно гадая, что скажут все здешние зубоскалы, когда перед ними и вправду возникнет золотой дракон.

И тут раздался резкий скрип дверей, за ним – другой, и, к удивлению Джека, Лиссса снова появилась в дверном проеме.

Она замешкалась, будто не желая входить, а потом из темноты появился огромный человек и грубо втолкнул ее внутрь барака.

И шагнул следом за ней...

– А вот и ты, Джек, – жизнерадостно произнес Флек, снова подтолкнув Лисссу в спину. – Ты, случайно, не это искал?

ГЛАВА 31

У Джека вдруг ослабели колени.

Флек. Ярко-красная перевязь через грудь. Хлопушка на боку. Полновластный уполномоченный бруммг.

Но у него, Джека, имелся Дрейкос. Одна-единственная команда – и воин-к'да выпрыгнет из-за его воротника и разорвет Флека в кровавые клочья...

– Вот, – сказал Флек, бросив Джеку какой-то предмет.

Джек машинально поймал его. То был комм-клип, одна сторона его была выгнута и покрашена, он был точной копией чешуйки долома.

– Что это? – спросил мальчик, снова хмуро подняв глаза на Флека.

– Это, – Флек потряс Лисссу за руку, – бруммгианская шпионка. Газен одаривает своих шпионов особыми привилегиями в обмен на информацию. – Он повернул Лисссу и толкнул ее еще разок – так, что она шлепнулась на одну из скамей. – Я уже давно ее подозревал.