Врачебная тайна. Вопросы и ответы - Юлия Аргунова

В данном деле факт причинения В. нравственных страданий сомнений не вызывает, однако квалификация действия Б., с нашей точки зрения, была произведена неверно. Нарушение правил хранения документов предполагает неосторожную форму вины, что и имело место в данном случае. Виновный либо не предвидел возможности наступления вредных последствий (т. е. возможности разглашения сведений) своих действий, хотя при необходимой предусмотрительности должен был и мог предвидеть эти последствия, либо предвидел возможность наступления вредных последствий своих действий, но без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывал на их предотвращение. В отличие от нарушения правил хранения меддокументов, разглашение врачебной тайны – это деяние умышленное. Однако старшая медсестра Б., как следует из материалов дела, оставила меддокументы в неположенном месте с целью обеспечить их наличие для проведения медосмотра сотрудников больницы, т. е. не имея «злого умысла». Если бы Б. оставила медкнижки сотрудников на видном месте с целью сделать возможным ознакомление с этими документами третьих лиц (но распространения информации не произошло по не зависящим от Б. причинам), можно было бы оценить ее действия как приготовление или покушение на разглашение врачебной тайны.

Согласно ст. 1068 ГК РФ юридическое лицо (в данном случае – медучреждение) возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей. Юридическое лицо, возместившее вред, имеет право обратного требования (регресса) к своему работнику в размере выплаченного возмещения (ст. 1081 ГК РФ).

В соответствии со ст. 98 ГПК РФ стороне, в пользу которой состоялось решение суда, суд присуждает возместить с другой стороны все понесенные по делу судебные расходы. Согласно ст. 88, 94 ГПК РФ судебные расходы состоят из госпошлины и издержек, связанных с рассмотрением дела, к которым относятся почтовые расходы, понесенные сторонами и другие признанные судом необходимыми расходы.

Согласно п. 3 ст. 17 Федерального закона «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» гражданско-правовую ответственность за распространение такой информации не несет лицо, оказывавшее услуги: 1) по передаче информации, предоставленной другим лицом (при условии ее передачи без изменений и исправлений); либо 2) по хранению информации и обеспечению доступа к ней при условии, что это лицо не могло знать о незаконности распространения информации.

Лицо также вправе требовать через суд пресечения чьих-либо действий, нарушающих его право на конфиденциальность сведений, составляющих врачебную тайну, или действий, создающих угрозу нарушения этого права.

Когда наступает уголовная ответственность за собирание или распространение сведений, составляющих врачебную тайну?

Уголовную ответственность (в отличие от дисциплинарной и административной ответственности) влечет не только незаконное разглашение врачебной тайны, но и незаконное собирание составляющих ее сведений, а также совершение подобных действий не только лицом, обязанным хранить врачебную тайну, но и любым иным лицом, на которое такая обязанность законом не возложена.

Ответственность за совершение этих действий предусмотрена в рамках ст. 137 Уголовного кодекса РФ «Нарушение неприкосновенности частной жизни». Диспозиция этой нормы формулируется следующим образом: «Незаконное собирание или распространение сведений о частной жизни лица, составляющих его личную или семейную тайну, без его согласия либо распространение этих сведений в публичном выступлении, публично демонстрирующемся произведении или средствах массовой информации» (ч. 1), совершение тех же деяний лицом с использованием своего служебного положения (ч. 2).

В этой норме нет прямого упоминания о сведениях, составляющих врачебную тайну. Это означает, что лицу, изобличенному в незаконном сборе и (или) разглашении сведений о состоянии здоровья человека, при квалификации его деяния по ст. 137 УК РФ будет предъявлено обвинение в незаконном собирании и (или) распространении сведений, составляющих не врачебную, а личную тайну гражданина. К личной тайне относятся сведения, которые не подлежат оглашению, по мнению самого лица, которого они касаются. К таким сведениям граждане обычно относят и данные об их обращении в медицинское учреждение, о состоянии здоровья, диагнозе, проводимом лечении.

Личную тайну в контексте ст. 137 УК РФ не могут составлять ранее опубликованные сведения либо оглашенные иным способом. Лицо поэтому не может нести ответственность за распространение конфиденциальной информации, которая ему стала известна, например, из новостных передач радио или телевидения, опубликованных мемуаров и т. д.

Собирание сведений может производиться любым способом: тайно, под благовидным предлогом или открыто путем ознакомления с документами в учреждениях и других местах; путем бесед с родственниками, опроса соседей, сослуживцев лица, его лечащего врача и других осведомленных лиц; получения информации из иных источников различными способами, включая обман, насилие, шантаж, похищение, дачу взятки, нарушение тайны переписки, телефонных переговоров, нарушения неприкосновенности жилища, тайны следствия (в таких случаях содеянное должно дополнительно квалифицироваться соответственно по ст. 291, 138, 139 или 310 УК РФ); путем направления нелегитимных запросов в диспансеры, больницы, страховые компании. Оно может выражаться в приобретении, копировании документов или других материальных носителей конфиденциальной информации, в подслушивании, подсматривании, в проведении аудиозаписи, фото-, видеосъемки, в том числе с использованием специальных технических средств для негласного получения информации при отсутствии на это лицензии (в последнем случае действия виновного квалифицируются по совокупности ст. 137 и 1381 УК РФ), и пр.

Так, приговором Ленинского районного суда г. Омска от 27 августа 2012 г. (дело № 1-563/2012) Крыловецкий М.А. был признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 137 и ст. 1381 УК РФ.

Крыловецкий, работая инженером в больнице и находясь с администрацией в конфликтных отношениях, вручную в кустарных условиях произвел два специальных технических средства для негласного получения видео– и аудиоинформации; затем вмонтировал их в корпус датчиков пожарной сигнализации в кабинетах главного врача больницы и его заместителя по медицинской части с целью получения сведений о частной жизни сотрудников. Более полугода Крыловецкий собирал сведения, составляющие личную и семейную тайну указанных лиц, без их согласия.

Подсудимый пояснил, что, просматривая видеофайлы, сохранял лишь те, в которых речь шла о нарушениях в больнице, в частности о наличии в стационаре «мертвых душ», а также в которых обсуждался его конфликт с администрацией. Его целью был сбор компрометирующих главного врача и его зама сведений для того, чтобы с их стороны прекратились необоснованные нападки в его адрес.

Потерпевший ВАЛ (главный врач больницы) суду показал, что ему позвонила его заместитель МЕА и сказала, что к ней в кабинет зашел инженер Крыловецкий с сообщением, что в её кабинете по инициативе правоохранительных органов велась видеосъемка, и передал флеш-карту, на которой были видеофайлы с разговорами, а на двух она была в обнаженном виде. Позже выяснилось, что на флеш-карте имелись файлы с записями и из его кабинета. ВАЛ пояснил, что в его кабинете и в кабинете заместителя проходят серьезные переговоры, ведется прием посетителей по личным вопросам, которые не всегда могут быть достоянием гласности. В кабинете заместителя проходят также консультации больных, что является врачебной тайной. В своем кабинете он ведет также телефонные переговоры со своими близкими, в них обсуждаются его личные и семейные тайны, которые не подлежат разглашению. В тот период времени он, кроме того, договаривался о встречах с посторонними женщинами, и содержание этих разговоров, безусловно, относится к его личной тайне.

Из показаний потерпевшей МЕА следовало, что в период, когда в ее кабинете велась видеосъемка, она обсуждала свои проблемы со здоровьем с врачом-гинекологом, а также пластическим хирургом, оговаривая детали предстоящих операций. В своем кабинете она регулярно вела прием больных, обсуждала личные вопросы с членами своей семьи. В ходе суточных дежурств она проводила в своем кабинете гигиенические процедуры, находясь в обнаженном виде. Все указанные сведения, по мнению МЕА, составляют ее семейную и личную тайну, которую нарушил Крыловецкий. То, что подсудимый имел возможность наблюдать за ней в обнаженном виде, задевает ее честь и достоинство как заместителя руководителя больницы и как женщины. В связи с причиненными ей нравственными страданиями она просит взыскать с подсудимого в качестве компенсации 1 млн. руб.