Дипломатия и войны русских князей - Александр Борисович Широкорад

и монисты, большие золотые бабки и матери своей, и разослал милостыню по всей земле; и стада роздал убогим людям, у кого лошадей нет, и кто потерял их во время Телебугина нашествия»[130].

Умер князь Владимир 10 декабря 1288 г., после двадцатилетнего княжения. Княгиня и придворные слуги обмыли тело, обвили бархатом с кружевами, как следует хоронить царей, и, положив в сани, повезли во Владимир. Все население, от мала до велика, с громким плачем провожало своего господина.

Мстислав, приехавший во Владимир после похорон, поплакал над гробом брата и срочно разослал гарнизоны по всем городам, опасаясь нападения Льва и Юрия. Мстиславу дали знать, что дружина Юрия уже сидит в трех городах: в Бресте, в Каменце Литовском и в Бельске. Еще при жизни Владимира жители Бреста поклялись признать своим князем Юрия, и тот тотчас после дядиной смерти поехал в Брест и стал там княжить. Но бояре Мстислава, и старые луцкие, и новые владимирские стали говорить князю: «Господин! Племянник осрамил тебя, отнял то, что дал тебе Бог, брат, молитва отцовская и дедовская. Можем и с детьми положить за тебя свои головы. Ступай, возьми сначала Юрьевы города — Бельз и Червень, а потом пойдешь к Бресту». Мстислав ответил на это: «Не дай мне бог пролить кровь неповинную. Я исправлю дело Богом и благословением брата своего Владимира».

После чего послал сказать Юрию: «Племянник! Добро бы ты не был сам на том пути и ничего не слыхал, а то сам слышал и отец твой и вся рать слышала, что брат Владимир отдал мне землю свою и города все, при хане и при его вельможах, и мы оба, я и Владимир, вам об этом объявили: если ты чего хотел, то почему тогда ничего не сказал мне при хане? Теперь объяви мне: сам ли ты сел в Бресте своею волею или по приказанию отца своего? Не на мне будет кровь, а на виноватом. Я пошлю за татарами, а ты сиди, пожалуй, не поедешь добром, так злом поедешь».

Потом Мстислав отправил владимирского епископа ко Льву сказать ему: «Жалуюсь Богу и тебе, потому что ты мне больше всех по Боге, брат мы мне старший. Скажи мне правду: своею ли волею сын твой сел в Бресте или по твоему приказанию? Если по твоему приказанию, то объявляю тебе прямо: я послал за татарами и сам собираю войско; как меня Бог с вами рассудит».

Итак, Мстислав грозит племяннику навести татар, ну прямо как Александр Невский или его сын Андрей Городецкий!

Король Лев не желал ордынского нашествия и велел отвечать Мстиславу: «Сын мой это сделал без моего ведома, своим молодым умом, и об этом, братец, не беспокойся, я пошлю к нему, чтоб он выехал из Бреста». И действительно послал сказать Юрию: «Ступай вон из города, не погуби земли: брат послал за татарами. Если же не поедешь, то я сам буду помогать брату на тебя и отрешу тебя от наследства, все отдам брату Мстиславу, если меня, отца своего, не послушаешься».

И пришлось Юрию убираться из Бреста «с большим позором». С ним уехали и многие знатные горожане. Так Владимир Василькович и Мстислав Романович лишили Южную Русь возможности объединиться в больше сильное государство.

После смерти в 1288 г. краковского князя Лешко Черного в Польше началась длительная усобица. Король Лев и его сын Юрий приняли активное участие в польских делах. Под шумок Юрий Львович даже попытался захватить город Люблин и присоединить этот край к владениям отца.

Позже Лев Даниилович с большим войском пришел на помощь Болеславу Мазовецкому, сыну Семовита, и вместе с ним осадил Краков. Город был взят, но замок взять не удалось. Тогда галицкая рать сильно опустошила Силезию — наследственное владение Генриха Бреславского, конкурента Болеслава в борьбе за краковский престол.

В 1301 г. в Галиче умер король Лев Галицкий. Волынский летописец, вообще-то не очень симпатизировавший князю, отдал ему должное, записав: «Бысть Лев князь думен (в Хлебниковском, в Погодинском списках Волынской летописи — «мудрый»), и хоробер, и крепок на рати, не мало бо показа мужьство свое во многих ратех».

У Льва было трое детей — Юрий, Святослав и Анастасия. Новым королем стал Юрий. Сохранилась его печать с титулом «русский король, принцепс Владимирщины».

Король Юрий был женат дважды: первый раз на дочери тверского князя Ярослава Ярославича, а второй раз в 1293 г. он женился на Евфимии, дочери Казимира Куявского и сестре Владислава Локетка.

Где-то в 1302—1304 гг. скончался и Мстислав Даниилович. Его земли перешли к королю Юрию, а сыновья Мстислава получили малые уделы: Даниил и Владимир — Луцк, а Василий — Слоним.

Несколько слов стоит сказать и о церковном строительстве в Галицком королевстве.

После бегства в 1299 г. митрополита Максима из Киева во Владимир церковь королевства Галицкого подчинялась киевским митрополитам (хотя они большую часть времени и проводили в Северо-Восточной Руси). Но понятно, что управлять Галичем и Волынью с далекой Клязьмы было, мягко говоря, затруднительно, и король Юрий отправил представителей духовенства в Константинополь. В итоге в 1302 г.[131] патриарх Афанасий с согласия византийского императора Андроника II возводит галицкого епископа Нифонта в митрополичий сан. Таким образом, королевство Галицкое получает своего первого митрополита, независимого от митрополита во Владимире на Клязьме. В подчинении Нифонта оказались шесть православных епархий: Галицкая, Перемышльская, Туровская, Владимиро-Волынская, Луцкая и Холмская.

6 декабря 1305 г. во Владимире умер митрополит Максим. Почти одновременно в Галиче скончался и Нифонт. Великий князь владимирский Михаил Ярославич Тверской сразу же отправляет в Константинополь своего кандидата на митрополию игумена Геронтия. Галицкий король Юрий Львович тоже отправляет своего соискателя игумена Петра Ратского. Петр в 12 лет пошел в монахи, и к тому времени уже стал игуменом Спасского монастыря на реке Рате близ Львова.

Первоначально патриарх Афанасий I хотел создать на Руси две митрополии — Галицкую и Владимирскую. Но позже он принял решение оставить одну митрополию в Киеве, а митрополитом сделать Петра Ратского. Как писал Н.С. Борисов: «По-видимому игумен Петр понравился Афанасию своим подвижническим жаром и преданностью делу православия»[132]. Но это его личное предположение, видимо, константинопольские иерархи из каких-то корыстных побуждений решили, что им выгоднее иметь одну метрополию, а не две.

Умный и честолюбивый Петр Ратский, получив метрополию, правильно оценил ситуацию и предпочел Владимир на Клязьме Галичу. В последнем случае у него было больше епархий и, соответственно, денег, да и в Северо-Восточной Руси митрополит