Дыши нами, пока есть время - Иоланта Палла
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я не умею извиняться.
— Так постарайся. — Вопросительно смотрит мне в глаза, и слова встают комом в горле. Не могу ничего сказать. — Мне на занятия пора.
Идет вперед, а я зажмуриваюсь. Давай же!
— Прости… — Замирает, но не поворачивается ко мне лицом. — Прости. Я вела себя, как дура. Ты и правда мне друг. Возможно, единственный.
— Возможно, Суфлер? — Поворачивается и усмехается, пока мимо нас проходят студенты.
— Как есть… — Развожу руки в стороны, прикусывая нижнюю губы чуть ли не до крови.
— Ясно, Алимеева, — по лицу Штольман расплывается хитрая улыбка, — говори, что там у тебя случилось?
— Ничего.
— Чем я могу помочь?
Не унимается и ждет от меня ответа. Слишком нагло с моей стороны, но обратиться больше не к кому. Шумно выдыхаю и киваю на выход.
— В общем, мне нужно поблагодарить одного человека, но папочка запретил с ним общаться.
— Беда-а-а…
— А еще… Думаю, мои варианты благодарности ему не понравятся.
Тишина со стороны Ирины убивает. Она трет пальцы и хмурится.
— Ему, говоришь… Ладно, пойдем. Так и быть, пропущу пару ради благой цели. Не каждый день Алимееву озаряет.
Глава 33. Благими намерениями…
Алексей
Меня лихорадит от злости. Трясет так, что дышать нормально не могу. Не замечаю ничего вокруг. В голове лишь его слова.
…ничего не светит…
…ты кусок дерьма…
Тебе не жить.
От понимания того, что я действительно ничего не могу ей дать, внутренности скручивает. До тошноты. До гребаной потери аппетита и желания распинать каждого, кто встречается на пути. Как бы я не хотел признавать слова птицы правдой, но частично так и было.
Рапунцель купалась в роскоши, а я перебивался с копейки на копейку, хотя Янкевич отламывал большой кусок за мизерную работу.
Да, сейчас я мог получить ее. Даже не задумывался над тем, что почувствую сопротивление. Нет. Может, во мне говорила самоуверенность, но принцесска пришла ко мне и с жадностью отвечала на поцелуи.
Только…
Я не хотел верить в сказу, которой не суждено стать реальностью.
Все рано или поздно заканчивается, а я сомневался, что смогу отказаться от нее потом, если от одного прикосновения, взгляда и объятий меня крыло с чудовищной силой.
— Братишка, — Маруся хлопает меня по плечу и вопросительно смотрит в глаза, — ты витаешь в облаках. Влюбился?
Ее улыбка раздражает, потому что хрень полная! Не влюбился! Но влип…
— Все взяла?
Киваю на корзинку с продуктами, из которых сестричка решила приготовить нам ужин. Сегодня она была радостной. Начала ходить в новую мажорскую школу, и если честно, я думал, что Маруська придет в слезах, но сестра была весела. Глаза искрились радостью, и я не мог испоганить ей хороший день.
— Не увиливай от темы.
— А ты не суй нос, куда не просят.
Маруська поднимает руки вверх, и мы бредем на кассу. Рассчитываюсь и беру пакет в руки. Аппетита нет, хотя не ел практически весь день. После разговора с отморозками стало не до еды. Да, что там?! Стало вообще похер. Думал только о ней.
Крутил в голове все моменты, останавливаясь на тех, когда через пальцы проскальзывали ее волосы. Сводили с ума роскошные локоны. Желание снова увидеть ее усиливалось, но я давил его злостью. Ненавидел себя за такую слабость. Нельзя впускать в душу того, кто потопчется там. Оставит грязные следы. Это ведь на всю жизнь.
Как с родителями.
С теми людьми, которые додумались произвести меня на свет, а ума воспитать не хватило. Зато бросить… Да запросто, сынок! Ты ведь нам не нужен. Но вдруг кто-то подберет, как собачонку, вырастит и даст то, что мы не дали.
Только…
Никто не дал.
Зато пинать мог каждый.
— Леш, я за тебя беспокоюсь. Все хорошо? Может, поделишься? — Маруська не успокаивается и уже после выхода из торгового центра начинает прессовать мой уставший мозг.
— Как в школе? Видимо, хорошо, раз Альбина спокойно отпускает тебя ко мне.
— Богданов, — сестричка шумно выдыхает и хмурится, — почему не хочешь отвечать мне на вопросы?
— Потому что у меня все замечательно. Не я пошел в новую школу.
— Зато у тебя две работы, разбитые руки и кислая мина. — Маруська кривится, а я таращусь в одну точку перед собой. — И кому, как не своей сестре, рассказать, что тебя беспокоит.
— Марусь… Достаточно того, что ты меня накормишь чем-то вкусным. О'кей?
— Вот ведь намучается с тобой твоя девушка.
— У меняя ее нет. Можешь не переживать.
— Так вот в чем дело? Это та блондиночка? Ну-у-у, скажи, братишка!
Маруська трясет меня за руку и улыбается. Ворчу что-то нецензурное и скриплю зубами. Не хватало еще ее причитаний. Она так и продолжает приседать на извилины, пытаясь выведать у меня хоть каплю информации о принцесске, усиливая раздражение. Я пытаюсь выбросить Рапунцель из головы хоть на минуту, но не получается. Совсем не получается.
Мы достигаем общежития, и я устало пинаю дверь ногой, повернув ключ в замке.
— Если не заткнешься, то я лягу спать голодным. — Кидаю ключи на стол и замираю у порога.
— Привет. — Посреди комнаты стоит принцесска и мнется, поглядывая мне за спину.
— Ой, приве-е-ет! — Тянет Маруська и проскальзывает мимо меня. — Так все-таки вы встречаетесь? — Сестричка потирает ладошки друг о друга и выхватывает у меня пакет из рук. — Отметим все ужином. Или…?
Только сейчас улавливаю аромат, которым пропиталась комната. Она что… что-то готовила? Взгляд сам ползет на плиту, а потом на стол. Продолжаю стоять у порога, проглатывая слюну и желание стиснуть чертову Барби в объятиях.
— Ничего мы не будем отмечать. — Грубо цежу сквозь зубы, а плечи принцесски медленно опускаются.
— Я хотела тебя поблагодарить. — Произносит она, а сестричка хмурится, переводя взгляд с меня на нее и обратно.
— Считай, что отблагодарила. Теперь вот, — отхожу от двери и открываю ее так, что она с грохотом ударяется о стену, — прошу на выход.
— Что… — Ее губы практически бесшумно шевелятся.
— Леш! — Сестричка не остается в стороне и возмущенно смотрит на меня.
— Еще раз повторить? — Выбираю одну точку и таращусь на нее, чтобы не видеть того, как реагирует Рапунцель.
— Она останется!
— Нет, он прав, — бесцветным тоном произносит Света, — я пойду.
Слышу, как принцесска собирается и идет к выходу. Даже дышать перестаю, когда она проходит мимо. Не хочу вдыхать сладкий аромат, исходящий от ее волос. Грудную клетку рвет на куски, но…
— Ты придурок, братишка. — Маруська тычет пальцем мне в грудину и заставляет посмотреть ей в глаза. — Думала, у меня умный брат, а