Мое имя Демон 3 - Сергей Витальевич Карелин

— Чего ты хочешь, смертный? — с презрением поинтересовалась она. — Собираешься развлечься со мной? Надеешься, я добровольно раздвину перед тобой ноги?

— Я? — холодно посмотрел на нее, — да в принципе ничего. Выбираю, как лучше тебя прикончить….

— Ты не сможешь убить меня, человек, и не важно, что на тебе печать высшего, она не поможет. Я все равно возрожусь на алтаре моего хозяина, — сказала она с непонятным мне превосходством. Это ж ее хозяин великий, она-то здесь причем?

— Вот значит как. — Я быстро просканировал поверженную противницу и громко рассмеялся, явно взволновав ее. — С чего ты решила, что я собираюсь убивать тебя? Возрождение требует соблюдения определенных условий. Что мне мешает держать тебя в плену и пытать? Например, вот так.

Я активировал солнечную сеть, в свое время очень впечатлившую Буэра и Потрошителя. Да, на кицунэ еще оставалась защитная сфера — она умудрилась напитать ее энергией даже в таком состоянии, но мое заклинание вгрызлось в пелену, медленно подбираясь к ее трепещущему телу. С нее мигом слетела вся самоуверенность.

— Что ты делаешь⁈ — в ее голосе появились истеричные нотки. Красотка отчаянно пыталась восстановить свои щиты, которые все больше опутывали и сжимали белые нити. Судя по исказившемуся от боли красивому лицу, они добрались до нервных окончаний. Однако кицунэ оказалась куда более стойкой, чем Потрошитель.

— В какой-то мере тебе повезло, мне лень заниматься долгими пытками и держать тебя в подвале на цепи. Это заклинание называется солнечной сетью, я сам его разработал. Как только у тебя закончится энергия, она отдаст ее мне, сжигая дотла тебя и твою сущность. Ты умрешь раз и навсегда, и даже не надейся — возродиться не получится. Никакой хозяин тебе не поможет.

Я вложил в свои слова непоколебимую уверенность, и пленницу пробрало до самых кончиков хвостов.

— Невозможно!

Ого, быстро же она запаниковала.

— Знаешь, сколько раз я слышал подобные слова от таких, как ты? — я зевнул и отвернулся, с интересом рассматривая своих девушек. С кем бы сегодня отпраздновать победу? Пожалуй, займусь своей женой, она хорошо кричит в постели.

— Кто ты такой⁈

— Тебе лучше не знать, — пожал я плечами, стараясь не выходить из образа беспощадного борца с нечистью, — не буду скрывать, мне нравится наблюдать за мучениями демонов… прошу, не стесняйся. Можешь покричать. Тебе не станет легче, зато порадуешь меня перед смертью.

Заклинание причиняло Эйштер нестерпимые муки и серьезно ранило. Она стонала и скулила, изо всех сил сдерживая крики, но получалось плохо. Как и в случае с Потрошителем, мое заклинание было непонятным для здешних демонов. На самом деле оно не могло уничтожить демоническую сущность, только тело, и она бы спокойно возродилась, потому я и давил, чтобы жертва поверила в мои слова.

— Стой! Остановись! — вот теперь в голосе демонессы появилась настоящая паника, смешанная с первобытным ужасом, из ее красных глаз брызнули слезы, — давай договоримся!

Она все же продержалась дольше Потрошителя, молодец.

— Хм, а нам есть о чем договариваться? — задумчиво протянул я и сделал театральную паузу, и уже захлестнувшее кицунэ отчаяние вдруг сменилось проблеском надежды в глазах пленницы. — Так уж и быть. Я сегодня в хорошем настроении. Я могу прекратить твои страдания, даже оставлю жизнь.

— И что взамен? — голос у Эйштер срывался на крик.

— Не нужно воплей, у меня от них голова болит, а тебя и так половина города слышит,— посоветовал ей равнодушным тоном, — Тебе придется принести мне одну клятву.

Честно говоря, не понимал я Бейзеркар. Вроде верховный демон, но печать то ли наложена впопыхах, то ли спьяну, потрясающая небрежность.

— Какую клятву? Чего ты хочешь, смертный⁈ — она продолжала извиваться под действием сжимающейся солнечной плети и не могла додуматься до очевидного. Потрошитель был сообразительнее.

— Верной службы, как Бейзеркар, скажем, на пятьдесят лет с возможностью продления.

— Я не могу поклясться тебе в верности, — раздраженно прошипела она, — на мне печать владыки.

— Какая досада, тогда нам стоит попрощаться, пока ты не отключилась, — фальшиво посочувствовал ей. У меня не было сочувствия к демонессе, в отличие от Эшли кицунэ была матерой и наверняка сожрала ни одноу душу. — Ах да, чуть не забыл сказать, я же могу ее снять. Думай быстрее, через пять минут я не смогу остановить сеть.

— Я… ты… — Эйшет пребывала в раздумьях, что приносили ей все нарастающую боль, не больше минуты, после чего обреченно опустила голову, прошептав о согласии.

Я мысленно потер ладонями, остановил сеть, которая уже наполовину опустошила резерв демонессы, и сорвал печать одним резким ударом энергии. Обессиленная темная аура кицунэ даже не сопротивлялась. Эйштер вздохнула с облегчением и, не поднимая головы, коротко произнесла слова клятвы безграничной верности.

Глава 23

— Не нужно так убиваться, — хмыкнул я, разглядывая сидящую напротив меня Эйштер. Демонесса, как убрал связывающие ее сияющие путы и снял парализацию, вернулась из боевой формы в обычную. Исчезли хвосты, и сейчас передо мной сидела беловолосая стройная красавица, правда невероятно бледная и такая же унылая. Излечила она себя на удивление быстро, хорошая предрасположенность к исцелению.

Я вспомнил слова Буэра о японских демонах. Надеюсь, он прав, и она не будет такой же вероломной, как Потрошитель.

— Жду приказаний, хозяин, — тусклым голосом произнесла она, подняв наконец голову и взглянув на меня.

— Пока оставайся на корабле, — сказал я, поднимаясь. — Твоих мертвых бойцов мы отправили на корм рыбам, в живых осталась горстка низших, сейчас они убирают палубу. Что делать с ранеными — решай сама. Сейчас ты в ответе за них.

— Да, хозяин, я позабочусь о них, — глаза кицунэ блеснули.

— Прекрасно, тогда приберись на корабле и не показывай на берегу носа. Ни с кем не разговаривай и не выходи на связь. Теперь ты, Исидо, — повернулся я к японцу. Рядом с ним стояла Химари. Надо же. Не заметил, как она появилась. Оба смотрели на меня с восхищением, примерно как почти все вокруг в мою бытность императором. Понемногу возвращаемся к прежним привычкам, чтоб его…

— Да, господин! — преданно произнес глава портовых банд. — Можно сказать?

— Давай, — пожал я