Перегрузка - Артур Хейли

Лента конвейера в том месте проходила в нескольких футах от перехода и далее поднималась вверх. Взбираться на нее было крайне неудобно. Поэтому Ним решил рискнуть и прыгнул. Когда он неловко приземлился на движущуюся ленту, упав на руки и колени, острый край угольной глыбы поранил ему левую руку. Но Ним, не обращая на это внимания, стал карабкаться вперед и вверх по кускам угля, которые расползались у него под ногами. Ним приближался к рабочему, который, оглушенный в результате падения, едва шевелился чуть выше на конвейере. Теперь он находился уже менее чем в трех футах от смертоносного механизма, и это расстояние неумолимо сокращалось. Все происшедшее далее уложилось в доли секунды. Ним добрался до рабочего и схватил его за одежду, пытаясь оттащить назад. Вначале это ему удалось, но потом он услышал треск рвущейся материи и почувствовал: что-то не пускает его. Каким-то образом одежда рабочего зацепилась за ленту конвейера. Ним снова и снова пытался выдернуть, но ничего не получалось. Теперь лязгающий механизм был уже совсем близко. Ним изо всех сил отчаянно старался хотя бы сдвинуть рабочего с места, понимая, что это последний шанс его спасти. Все тщетно. Правая рука бедолаги, вытянутая вперед, оказалась внутри дробилки. И тут раздался леденящий душу хруст костей. Хлынула кровь, так как лента конвейера неумолимо ползла вперед. К своему неописуемому ужасу, Ним почувствовал, что застряла и его собственная одежда. Было уже слишком поздно спастись даже самому. И в этот момент конвейер замер. После короткой паузы лента двинулась в обратном направлении, неторопливо доставив Нима туда, где он на нее вспрыгнул, и снова остановилась. Как потом выяснилось, Фолджер под конвейером бросился прямо к контрольному устройству, изо всех сил надавил на кнопку «стоп» и заставил конвейер двинуться обратно.

Подоспевшие люди тянули руки, чтобы помочь Ниму вернуться на переход. Все громче раздавались крики и топот, по мере того как на место происшествия сбегались еще люди. С конвейера сняли стонущего раненого — он был в полубессознательном состоянии и истекал кровью. Где-то внизу зазвучал аварийный сигнал. Опустившись на колени перед пострадавшим, Фолджер снял ремень и сделал из него жгут. А Фестон Джоунз открыл металлический ящик и принялся названивать по телефону, отдавая разные приказы. Ним услышал, как он сказал:

— Пришлите «скорую помощь», и побыстрее.

Глава 11

— Может быть, я и не такой блистательный герой, как ты, — весело объявил Фестон, — но в этом городе у меня тем не менее есть кое-какие связи. — Он говорил по телефону в соседней комнате и только что вернулся в гостиную к Ниму. Гость был в одолженном у хозяина домашнем халате, левая рука забинтована, в правой — бокал виски с содовой. Фестон продолжал: — Твой костюм чистят по особому заказу. Скажу тебе, не так-то просто это было устроить в субботу, да еще под вечер. Его доставят сюда позже.

— Спасибо.

Вслед за Фестоном появилась его жена Урсула со своей младшей сестрой Дафной, которая приехала в гости из Англии вместе с маленьким сыном. Ниму уже бросилось в глаза, до чего обе сестры были похожи друг на друга. Ни одну из них нельзя было назвать хорошенькой в привычном смысле слова: обе — рослые, с широкой костью, высоколобые, с крупным ртом, чуть великоватым, чтобы быть красивым. Но обе излучали так много радостного жизнеощущения, что отдельные недостатки их внешнего облика можно было забыть. Ним познакомился с Дафной всего полчаса назад, и она ему сразу же понравилась.

— Есть еще новости, — сообщил Фестон Ниму. — Парень, которому ты спас жизнь, сохранит руку. Хирурги говорят, что им удастся срастить ее. И хотя с такой рукой он уже никогда больше не сможет сгребать лопатой уголь, по крайней мере сможет обнимать жену и троих малышей. И еще. Его жена просила передать тебе, что они с детьми пойдут сегодня в церковь и поставят свечки своему святому за Нимрода Голдмана, эсквайра. Я передаю это тебе, на случай если ты веришь в такие вещи.

— Ох, да погоди же ты, Фес, — подключилась к разговору Урсула. — У меня слезы накатываются на глаза.

— По правде говоря, — признался ее муж, — я тоже растрогался.

Ним возразил, и уже не в первый раз:

— Да не совершил я ничего особенного, если это вообще заслуживает разговора. А вот твой человек, Фолджер, остановил конвейер и…

— Послушай, — сказал Фестон. — Ты первый увидел, что происходит, и среагировал мгновенно, и та пара футов, на которые ты оттащил парня, означали его спасение. Кроме того, миру нужны герои. Зачем же это отвергать?

По происшествии всего нескольких драматических минут, вместивших в себя столько всего на верхнем переходе, события развивались стремительно. Пострадавшему рабочему, имя которого Ниму до сих пор оставалось неизвестно, была оказана срочная медицинская помощь. Затем его осторожно уложили на носилки, которые принесли двое прибежавших на переход работников станции. Уже через несколько минут после того, как Фестон вызвал по телефону «скорую помощь», послышался слабый звук сирены, доносившийся из центральной части Денвера. И вот все увидели стремительно приближавшуюся красную мигалку. Машина находилась еще в нескольких милях от станции, но с такой высоты все было видно как на ладони. К тому времени, когда «скорая помощь» подъехала к объекту «Чероки», носилки уже спустили на грузовом лифте и пострадавшего немедленно увезли в больницу. Сначала были опасения, что из-за сильного кровотечения и глубокого шока парень умрет, поэтому все с радостью восприняли последние новости. Только после того, как было сделано все необходимое для тяжело пострадавшего и «скорая помощь» уехала, осмотрели руку Нима. На ладони у основания большого пальца был глубокий порез. Фестон отвез Нима в травмопункт ближайшей пригородной больницы, где ему наложили несколько швов. Лицо, руки и одежда Нима почернели от угольной пыли, и из больницы Фестон отвез его к себе домой. Там Ним сбросил костюм — единственный, который он захватил с собой, — и залез в горячую ванну. Потом, уже в халате Фестона, его представили Дафне. Она умело наложила ему на руку свежую повязку. Ним знал, что Дафна — профессиональная медсестра и с недавних пор в разводе. Именно поэтому она решила навестить свою сестру, чтобы «уехать подальше от всего этого». Урсула вытерла глаза кончиком носового платка, а потом сказала с присущим ей практицизмом:

— Ну а теперь, когда мы знаем, что все завершилось хорошо, нам всем остается только порадоваться. — Она подошла к Ниму, обняла его и поцеловала. — Вот! Это вместо свечки.

— Эй! — сказала Дафна. — Это всем можно?

Ним ухмыльнулся:

— Ну ясное дело!

Она тут же подарила ему поцелуй. У нее были полные теплые губы, и он с волнением ощутил их чувственное прикосновение.

— Это за то, — объявила Дафна, — что ты настоящий герой. Не важно, согласен ты с этим или нет.

— В таком случае согласен, — сказал Ним.

— Чего нам всем не помешало бы, — проговорила Урсула, — это хорошенько встряхнуться. Фес, — обратилась она к своему мужу, — что мы собираемся делать сегодня вечером?

Услышав вопрос, тот просиял:

— Я рад, что ты спросила. Поедем ужинать и танцевать. Со свойственной мне гениальной предусмотрительностью я заказал столик на четверых в зале Сан-Марко в «Браун-палас».

— Грандиозная идея, — сказала Дафна. — Можно найти кого-нибудь, чтобы посидел с Кейтом?

— Не стоит беспокоиться, — заметила Урсула. — Я все устрою.

— А я поеду танцевать, — заявил Ним, — даже если мне не вернут костюм.

Музыка в ярком исполнении небольшого, но талантливого ансамбля, вино плюс прекрасный ужин сделали свое дело. Костюм Ниму все-таки принесли, он, как видно, не так уж пострадал от угольной пыли на конвейере. Одновременно появились репортер и фотограф из «Денвер пост» — они хотели взять интервью у Нима и сфотографировать его. Преодолев внутреннее сопротивление, Ним уступил. Несколько минут спустя Ним и Дафна с трудом втиснулись на заднее сиденье «пинто» Фестона. Дафна пожала ему руку и прошептала:

— Ты просто молодец. Мне импонирует твоя манера поведения, как ты держишься и еще, что ты скромен.

Не зная, что сказать в ответ, он удержал руку Дафны в своей. Хотелось бы знать, что еще произойдет с ним сегодня вечером. Ним и Дафна несколько раз танцевали, причем каждый раз все теснее прижимаясь друг к другу. Дафна явно не возражала. Один раз, когда они оказались за столиком одни, а Фес с Урсулой ушли танцевать, он поинтересовался, почему Дафна развелась.

— Мой муж был старше меня. Ему не очень-то нравилось заниматься любовью, и чаще всего у него ничего не получалось. Были и другие проблемы, но это было главное.

— Я полагаю, что с твоей стороны все было в порядке.