Зачарованная толстушка на отборе (СИ) - Бегоулова Татьяна

- Кто нас призвал?

Салех, бледность лица которого, делала его похожим на мертвеца, громко ответил:

- Вас призвал я, наследный принц Салех Валеутти! Восставший король Ниадор Великий чинит смуту и посягает на жизнь своих потомков.

Внезапно в склепе воцарилась тишина. Мне даже дурно стало: неужели Леон пострадал? Но тут загомонили восставшие. Зычный голос утихомирил этот гомон.

- Молчать! Молчать, когда король говорит! Ниадор, паршивец, ты снова за свои фокусы принялся?!- от толпы восставших отделилась фигура в черном плаще, подбитом мехом.

- Эдгарэ, перестань, он же наш сын!- пропищал женский голос.

-  Матушка, а ты знаешь, что он отравил меня, своего брата, чтобы наследовать трон? Это я должен был стать королем!- я узнала своего «знакомого», который грозился продолжить наше общение.

Голос Ниадора раздался из глубины склепа:

- Замолчите все! Как вы смеете мне указывать? Вы – жалкая кучка мертвецов! А я обрел бессмертие! Я жив! И никто и ничто не лишит меня этого права!

- Сынок, да ты же на себя не похож! Ты был таким красивым мальчиком!

- Замолчи, мертвячка! Не смей называть меня сыном!

- Как ты разговариваешь с матерью, сопляк!- разразился гневным рыком усопший король Эдгарэ.

Тут к толпе восставших подковыляла старушка в напудренном парике. Опираясь на массивную трость, она проскрипела:

- Ниадорушка, внучок, ты снова безобразничаешь? Где ты взял это некрасивое тело? Брось каку! Иди к бабуле!

Несмотря на весь ужас ситуации, мне захотелось лбом удариться о ближайшее надгробие. Ниадорушка?! Внучок?! Да он преступник, сумасшедший и некромант!

- Исполните древнюю клятву!- Салеху видимо тоже надоела эта семейная драма.

Восставшие темной толпой двинулись вглубь склепа. Их голоса слились в беспрестанное звучание:

- Живое живым, мертвое мертвым! Живое живым, мертвое мертвым!

Меня вдруг кто-то обхватил за плечи и рывком поставил на ноги. Рот накрыла широкая ладонь:

- Тише, Флоренс. Это я. Пора выбираться отсюда.

Леон! Живой! Хотя выглядел он, конечно… Волосы серые от каменной пыли, бровь рассечена, на скуле кровоподтек.

Он потянул меня к выходу. Я заметила, что и Салех пытается увести Гронвела. А старик барахтается в хватке принца и возмущается:

- Я должен увидеть это! Я напишу об этом в своих мемуарах! Потомки должны знать!

Толпа восставших обступила Ниадора со всех сторон, и кольцо постепенно сжималось. Ниадор не стал церемониться со своими родственниками и пытался разбить их кольцо магией. Ряды восставших редели, но силы все равно были не равны. Кольцо восставших закружилось вокруг Ниадора воронкой. Сквозь шелест голосов, скандирующих: «Живое живым, мертвое мертвым», слышался яростный вопль Ниадора.

- Убирайтесь! Сгиньте! Я живой! Живой!

Понятия не имею, что могут сделать восставшие с Ниадором, но я боялась, что некромант снова вывернется. И озвучила свои опасения Леону. Мы как раз в этот момент вышли из склепа. Следом за нами появился и Салех, неся упирающегося Гронвела.

- Не выберется, не переживай.

Из-за пазухи Леон достал знакомую мне фигурку. Артефакт с заключенной в нем Эзро Магиро. Подмигнув мне, Леон, встав в дверях склепа, размахнулся и бросил артефакт прямо в стену льда, которая и так уже вся была в трещинах. Захлопнул дверь склепа и крикнул:

- Бежим!

Мы успели пробежать всего несколько метров, когда земля под ногами содрогнулась. Если бы не Леон, подхвативший меня, я бы точно упала. Из ближайших кустов вышла испуганная Натюэль, но объяснять ей, что происходит, не было времени. Салех просто подхватил её второй рукой и увлек за собой, подальше от склепа.

Невестины покои содрогнулись и будто бы резко осели. Огромные трещины разбежались причудливым узором во все стороны. Серые стены рухнули вниз с невероятным грохотом. Облако пыли накрыло и королевский парк и дворец. Леон прижал меня к себе, закрывая широкой спиной от происходящего. Неужели всё закончилось?

Глава 66

В маленькой гостиной, которая теперь соединяла наши с Натюэль спальни, было уютно и комфортно. После того, как рухнули невестины покои, мы с приятельницей остались без всего. Ни одежды, ни украшений, да даже расчески и шпилек не было! Просто катастрофа. Но дворец не был бы дворцом, если бы в нем не нашлось все необходимое для двух несчастных. После долгого отмокания в ванной я, наконец, смогла без содрогания посмотреть в зеркало. Целитель Томас, которому пришлось обрабатывать мою рану на ладони, а также синяки и ссадины по всему телу, только горестно вздыхал. Натюэль повезло гораздо больше. Всего-то пара синяков от цепких рук Мильена.

В гостиную я вышла только после обеда. Бессонная ночь, полная тревог и страха, вымотала до предела.

Моя горничная Ания по-прежнему была при мне, что не могло не радовать. Как все-таки хорошо, что в прошедшую ночь кроме нас с Натюэль и Мильена в невестиных покоях никого не было. Иначе не обошлось бы без жертв. Погибшего Мильена, как бы это жестоко не прозвучало, я жертвой не считала. Участь его ужасна, но ведь он сам сделал всё, чтобы это произошло.

Я, может, и не спешила бы покидать новую спальню, но горничная Ания сообщила о визите наследного принца Салеха и графа Рэндвил. Имя последнего произвело просто магическое действие: вся усталость мигом слетела.

Когда я появилась в гостиной, оказалось, что собралась уже вся компания: и Леон, и Салех, и Натюэль. Я попросила Анию принести нам всем чай и какие-нибудь сладости. Шедевры королевского кондитера оставили в моей душе неизгладимый след. Грех не воспользоваться возможностью полакомиться ими.

- Ну, как вы себя чувствуете после всего произошедшего?- Салех обвел всех присутствующих таким взглядом, будто спрашивал о забавном и невинном приключении, которое нам пришлось пережить.

- Рада, что это безобразие, наконец-то, закончилось, - пробурчала я. А вот Натюэль, как выяснилось, ничего не понимала. Для нее так и осталось загадкой, зачем Мильен поволок нас ночью в склеп. Что за жуткая тварь вылезла из могилы. И почему рухнули невестины покои. Ну нет, по десятому разу я все это пересказывать не буду. И пока Салех рассказывал Натюэль жуткие подробности, мы с Леоном переглядывались и загадочно улыбались друг другу.

Когда принц замолчал, и Натюэль перестала таращиться на нас глазами, полными ужаса, Леон обратился ко мне:

- Кстати, Флоренс, я смог выяснить, кому принадлежала та запонка, которую мы обнаружили в потайном ходе. Я показал её Гронвелу и он сказал, что это любимые запонки магистра Данвера. Так как сам магистр погиб до злополучного отбора двадцать пять лет назад, то вывод напрашивается сам собой.

- Мильен? Я же говорила, это он убил Сессиль! Видимо, он услышал какие-то её слова о ритуалах, и выбор пал на нее.

- Да, Мильен после смерти Данвера-Ниадора прибрал к рукам кое-какие вещи. Та потрепанная мантия, в которой мы видели его в склепе, когда он рыдал над могилой Ниадора, тоже принадлежала Данверу.

Тут в гостиную вошла Ания с подносом и начала сервировать чайный столик.

- Остался один вопрос: кто же забрался в тайник под окном моей спальни и выкрал страницы с переводом?  Кому они могли понадобиться?

Тут вдруг Ания всхлипнула и затараторила:

- Простите меня, госпожа! Я хотела вам рассказать, но не смогла, язык, будто ворочаться перестал, едва подумала об этом!

Горничная, прижимая поднос к груди, снова всхлипнула:

- Это распорядитель Мильен! Я как раз в вашей спальне прибиралась, когда он явился. Сказал, что вы жаловались на сквозняк в комнате. Так это когда было! Я так ему и сказала, что сквозняк был, но потом дуть перестало. Он к окну подошел, стоял там, руками водил, пытался почувствовать, где же дует. И под подоконник заглянул. И вдруг вытащил какие-то бумажки, будто из стены прямо. Просмотрел их и проворчал что-то вроде: «Сессиль сама виновата». А потом, глянул на меня так странно, и сказал, чтобы не смела никому ничего рассказывать. Мол, и в комнату к госпоже он не заходил и никаких бумаг не находил. Вы когда спрашивать стали, я хотела все рассказать, но не получалось!