Введение в общую психологию: курс лекций - Юлия Гиппенрейтер

И здесь я решительно отвечу: нет, нельзя. Что же из того, что за целью стоит материальный процесс? Да, стоит, но описать его своими средствами физиологи не смогут. Из первого – существования – вовсе не следует второе – возможность исчерпывающего описания! И вот почему.

Давайте задумаемся: физиолог собирается описать через процессы в мозговых клетках задачу, или цель, движения, притом любого движения.

Возьмем предметное действие уровня D. Что такое цель движения на этом уровне? Это представление о том, каким должен стать предмет (или предметная ситуация) в результате движения, правда? Значит, для того чтобы выразить эту цель через материальный мозговой процесс, что нужно закодировать? Нужно закодировать «потребное» состояние предмета! Вдумайтесь, речь идет уже не о состояниях организма (как, например, в случае акцептора действия акта чихания), а об описании на физиологическом языке состояния объекта, а для всей совокупности движений уровня D – всего предметного мира. Эта задача совершенно абсурдна, не говоря уже о том, что она просто невыполнима. О движениях уровня Е и о социальных целях можно уже и не говорить! Другое дело, если я опишу движения уровня А или В – улыбку, потягивание, координацию движений конечностей и т. д. Вот там цель движений будет представлена закодированными состояниями организма, будущим состоянием его двигательного аппарата. Такая задача уже вполне посильна для физиологии. Она, правда, далека еще от разрешения, но по крайней мере для описания состояний организма, процессов в нем физиологический язык как раз и предназначен.

Однако, повторяю, как только мы выходим за пределы организма и начинаем обсуждать, например, движения, соотнесенные с внешним пространством или тем более с предметным миром, так возможности физиологического языка кончаются!

Кстати, Н. А. Бернштейн это отлично понимал. Он писал, что, поднимаясь постепенно по лестнице уровней, мы неощутимо попадаем вместе с ними в область психологии.

Таким образом, физиологическая концепция Н. А. Бернштейна убедительно демонстрирует ограниченные возможности собственно физиологических описаний (в духе классической физиологии) процессов деятельности человека, конкретно его движений.

Но обсуждение отношений психологии и физиологии можно продолжить.

Если открыть современные руководства по психофизиологии, то можно увидеть на каждой странице физиологическую интерпретацию психических явлений. Там можно прочесть, что такие-то физиологические процессы обеспечивают определенные психические процессы, что они реализуют психические процессы, что они лежат в основе психических процессов, составляют их механизмы.

Как относиться к этим словам: «обеспечивают», «реализуют», «лежат в основе»? Как все эти термины (которые в данном контексте употребляются как синонимы) соотносятся с термином «объясняют»? Можно ли, раскрывая физиологические механизмы, объяснить психические процессы? Одно ли это и то же? И если нет, то в чем разница?

Я начну ответ с примера, который заимствую у Сократа. В диалоге «Федон» Сократ среди прочих вопросов поднимает и тот, который нас сейчас интересует.

«Кто-нибудь, – говорит он, – принявшись обсуждать мои действия, мог бы сказать: «Сократ сейчас сидит здесь (это значит в афинской тюрьме), потому что его тело состоит из костей и сухожилий… Кости свободно ходят в своих суставах, сухожилия, растягиваясь и напрягаясь, позволяют Сократу сгибать руки и ноги. Вот по этой-то причине он и сидит теперь здесь, согнувшись» (87, т. 2, с. 68). Говорить так, продолжает Сократ, значит «не различать между истинной причиной и тем, без чего причина не могла бы быть причиной» <…>, «без костей, сухожилий и всего прочего, чем я владею» <…>, «я бы не мог делать то, что считаю нужным» (87, т. 2, с. 69). Нужным же Сократ считает принять наказание, которое ему назначило государство. Это действие он считает «более справедливым и более прекрасным», чем бежать из тюрьмы и скрываться, как предлагали ему друзья.

Таким образом, истинная причина действий Сократа – это мотив гражданского долга, кстати вполне осознанный им.

Комментируя этот пример Сократа, Л. С. Выготский пишет, что вопрос: «Почему Сократ сидит в афинской темнице?» – прототип всех вопросов, поставленных перед современной психологией и требующих от психологии причинного объяснения.

К этому можно добавить, что критика Сократом псевдоответа на поставленный вопрос может служить образцом критики любых современных попыток объяснить целиком психологические факты физиологическими средствами (т. е. попыток редукционизма). Приведу еще один более близкий нам, т. е. более современный пример.

Когда вы через некоторое время будете более подробно знакомиться с процессами внимания, то в специальных руководствах прочтете, что феномен внимания физиологически объясняется активирующими влияниями на кору больших полушарий со стороны неспецифической системы мозга (ретикулярной формации). В коре создается очаг повышенного возбуждения, при оптимальном уровне которого обеспечивается ясность и четкость соответствующих воспринимаемых содержаний. Исходя из этих же представлений, избирательность внимания объясняется локальностью неспецифических влияний, а отвлечение внимания – возникновением другого очага возбуждения, вызванного новым стимулом.

Но наряду с этими сведениями вы получите и другие. Вы узнаете, что эффекты внимания непосредственно связаны со структурой и динамикой деятельности. Например, что в поле внимания всегда оказывается содержание, соответствующее цели действия. Так что, если вы хотите направить внимание на предмет, вы не должны «таращить» на него глаза, а стать деятельным в отношении него.

Вот вам два объяснения или две причины: внимательны потому, что в таком-то участке головного мозга у вас создался очаг возбуждения, – и внимательны потому, что в отношении данного содержания поставлена цель и вы начали действовать в направлении реализации этой цели.

Какая из этих двух причин более истинна? По-моему, вторая. Я отвечаю так не из-за пристрастного отношения к психологии и психологическому типу объяснения, а из того простого соображения, что только анализ деятельности может объяснить также и то, почему данный очаг возбуждения вообще возник и возник именно в данном участке мозга. Динамика «очага», рассматриваемая в пределах одного мозга будет оставаться непонятной и, что весьма существенно, недоступной управлению.

Итак, и к этому примеру вполне подходит мысль Сократа. Одно, т. е. структура и ход деятельности, – истинная причина; другое, т. е. физиологические механизмы, – то, без чего причина не могла бы быть причиной. И добавляю еще словами Сократа: «Это последнее толпа, как бы ощупью шаря в потемках, называет причиной – чуждым, как мне кажется именем» (87, с. 69).

Разберем еще один вопрос: ну а хоть какие-нибудь психологические факты физиология объясняет? Вот, например, у человека болит голова, он ничего не может понять. И не нужно высоких материй для объяснения: не спал ночь (допустим, к зачету готовился), вот клетки и отказывают!

Или возьмем более академический пример: человек посмотрел на яркую лампу, перевел глаза на стену и видит подвижное черное пятно – это так называемый последовательный образ. Психофизиологи очень хорошо объясняют этот феномен: под действием яркого света «утомились» соответствующие рецепторы сетчатки (явление «утомления» тоже может быть раскрыто через анализ определенных биохимических процессов), вот они и не реагируют на световые лучи, поступающие на них. А через некоторое время нормальное состояние рецепторов восстановится, и тогда последовательный образ исчезнет. Описали физиологическим языком эффект? Да, и вроде бы даже объяснили его в физиологических терминах.

Но давайте осознаем: что́ объяснено? Можно ответить: объяснен тот факт, что человек видит черное пятно. Тогда я попрошу ответить более аккуратно: удалось объяснить, что человек видит черное пятно или что он видит черное пятно! Придется ответить, что объяснено видение черного пятна, потому что сам процесс видения, видения вообще (как феномена превращения световой энергии в факт сознания), никто объяснять не собирался. Его просто «вынесли за скобки».

И так обстоит дело с любым «объяснением» в современной психофизиологии: любой объясненный факт на сегодняшний день почти всегда оказывается лишь маленькой частностью невероятно сложного явления. Причем нередко частность выдается за главное, а о существовании всего явления в целом как бы вовсе забывается (в примере Сократа через устройство костей, суставов и жил можно было бы объяснить, почему он сидит здесь согнувшись, но не почему он сидит здесь вообще).