Коло Жизни. Бесперечь. Том второй - Елена Асеева

– Нет, нет Господь Перший, – на одном дыхании произнес Мерик и голос его слышимо вздрогнул. – На хуруле у Зиждителя Небо я ничего не брал… Сие все изъято на батуре… И не в горнице Бога Круча, а только у его созданий, оно как им без надобности.

– Много ты понимаешь, – все также сурово проронил старший Димург и убрав руку от лица пронзительно зыркнул на стоящего черта, вероятно, пробив его насквозь взором, отчего тот тягостно закачался взад… вперед. – Это ж надо такое сказать, – нескрываемо гневно продолжил говорить Бог, – изъято… без надобности. Вернуть!

Сейчас и вовсе голос многажды возрос в мощи и не просто толкнул черта, а прямо-таки шибанул его. Да с такой силой, что Мерик подскочив вверх, гулко плюхнулся на пол грудью. Раскатисто затрещали в своде блекло-желтые облака, и махом распавшись на части, явили прятавшуюся под ними ровную, фиолетовую поверхность. Словно мохнатые снежинки посыпались сверху кусками облака, единожды притушив свет в зале и покрыв пол в нем пухлыми, степенно истончающимися бликами.

– Вернуть не откладывая, – дополнил Перший много тише, поелику от его повеления встревожено дернулся и Небо, дотоль задумчиво и вельми благодушно смотрящий на черта. – Вернуть, но допрежь этого, найти Господа Стыня в пагоде, осмотреть и доложить о состоянии. Если все благополучно отправить к Господу Опечу… Поднимись.

Зиждитель смолк, предоставляя возможность черту встать на ноги, и когда тот выполнил распоряжение, благоразумно преклонив голову, добавил:

– Осмотреть, успокоить, доложить. А после отправится на батуру и все вернуть… Перстни ведь не Атефские я вижу… Очевидно, уворованы у малецыка Дажбы.

– Нет… Господь Перший, – отозвался Мерик, с каждым словом понижая голос. Он воочью не мог не ответить Богу, но вместе с тем хотел, чтобы его не услышали, – изъято многажды раньше… На Пеколе в тереме рани Темной Кали-Даруги, на космическом дацане Зиждителя Седми, на космической базилеке Зиждителя Воителя, на космическом кондо Бога Велета, на космическом чайтье Бога Усача, на космическом чанди Господа Вежды, на космическом вимане Господа Мора, на космическом айване Зиждителя Дивного.

– И даже у Дивного? – изумленно вопросил вступивший в разговор Небо и легохонько просиял улыбкой, подсветив тем волоски усов и бороды. – Эт, когда ж ты успел, Мерик?

– Когда вместе с Господом Першим и Господом Стынем посещал Галактику Косматого Змея, – ответил черт, точно не в силах скрыть собственного недостатка, а посему придавая своему голосу особую тональность звучания, где слышался неприкрытый стыд в сочетании с виной.

– Кошмар, как выразился бы мой сын, – раздраженно молвил старший Димург, покачивая головой туды… сюды. – Это не куда не годится… Коли бы не болезнь бесценного Стыня, я б тебя уже давно уничтожил, как испорченное создание… А теперь ступай, противно смотреть на то, что ты украл у малецыков. Еще хуже об этом слышать и ощущать себя Творцом такой воровливой пакости. Брысь!

Мерик незамедлительно исполнил указание Господа и рывком качнув своим большеньким ухом в котором густо сверкнули красные рубины, мгновенно исчез, лишь самую малость всколыхнув тем дуновением все еще расползающиеся по полу блики упавших туда облаков.

– Вот же неприятно как, – протянул Перший, разглядывая летящие со свода мохнатые облака, напоминающие снежинки. – Похоже рубины он уворовал у Воителя, а цепь у Дивного.

– Да, ничего страшного… Пусть пользуется, коль хочется, – благодушно произнес Небо и огладил перстом губы, убирая с них златые волоски, от улыбки несколько вздыбившиеся вверх. – Такое замечательное создание. Если бы не Мерик, не знаю, чтобы я делал… С драгостью малецыком, данное отключение случилось столь внезапно, что испугались не только Дажба и Круч, но и я.

– Я тебя предупреждал, – негромко отозвался старший Димург. – Что такое с малецыком иногда происходит. Вельми редко, но бывает и связано с волнением… Посему нельзя его… того волнения допускать. Надобно вводить в коматозное состояние самому. Родитель сказал, что погодя это пройдет, нужно подождать.

Перший поднял вверх в направление свода левую руку, и легохонько повел перстами, собирая в единый пласт куски облаков, прекращая их падение и придавая их поверхности голубоватый отсвет.

– Одно дело ты рассказывал, Отец, – молвил удрученным тоном Небо и теперь сияние на коже лица его зарябило, также как и дрогнул голос. – А другое это наблюдать… Дюже я тому испугался и растерялся. Наша драгость малецык, как стоял, так и рухнул плашмя… Хорошо, Мерик, был подле, мгновенно его осмотрел, успокоил меня и сынов да распорядился с перемещением в дольнюю комнату. Лишь потом я вызвал бесиц-трясавиц и поколь малецык не подключился, не отходил от него.

Судя по всему Небо уже не первый раз о произошедшем толковал со старшим братом, не столько ощущая вину от случившегося, сколько стараясь выговориться. Потому Перший слушал не с положенным в таких случаях вниманием, а просто давая младшему снять пережитое волнение.

– Да, в этом Мерик замечательное творение, – поддерживающе произнес Димург и мягко улыбнувшись брату, воткнул локоть левой руки в облокотницу кресла да прислонился к раскрытой длани щекой, подперев точно разком отяжелевшую голову. – Однако, его воровливость меня утомляет. И ладно бы тащил у наших созданий, так нет, ворует и у самих Богов… Вот к примеру обувка появилась у него после посещения дацана Седми, когда Стынь непродолжительное время там гостил. Малецык хоть и не потребовал возвращения, но я точно знаю и те, которые ноне были на Мерике, и иные некогда принадлежали споспешнику Седми, Кукеру. Пряжку он утащил у Велета, а сам пояс у Усача. Впрочем больше всех пострадала живица, когда Стынь у нее находился… Тогда Мерик украл не просто перстни, браслеты, цепи, обувку и одежды Кали-Даруги, но и венец.

– Венец? – чуть слышно вопросил Небо и гулко хрустнул смехом… именно хрустнул, потому как сие был не продолжительный, однократный прыск.

– Венец, – медлительно растягивая слова, принялся пояснять Перший. – И коли перстни, браслеты, цепи живице было не жалко, венец, в связи с особой его важностью, пришлось потребовать вернуть. Одначе, чтобы не тревожить Стыня, и не испепелить столь надобного Мерика, Кали-Даруга связалась со мной… И мне пришлось оставить все заботы и прибыть на Пекол. Благо я на тот момент находился недалече в Чидеге… Никогда не забуду выражение полной покорности собственному уделу на лице этой бестолочи, когда он снимал со своей головы венец живицы.

– Так он, что еще его и носил? – много живее поспрашал старший Рас и теперь засмеялся много громче, выплеснув золотое сияние кожи, одновременно, на белое сакхи своего одеяния и на вспыхнувшие переливами мерцания волосы.

– Носил, – протянул Димург и легохонько кивнул, воочью оставшись довольным смеху брата. Он, наверно, рассказал о произошедшем когда-то нарочно, абы снять волнение с Небо. – Да, представляешь, носил… Украл, водрузил на голову и носил… Снимал перед Стынем, чтобы не тревожить. Все демоны и демоницы были, скажем так, несколько ошарашены таковой наглостью этого создания, зная крутой нрав своей рани… Но Кали-Даруга как и по большей частью Боги, хоть я дал распоряжение Мерику все украденное вернуть, похоже не стала забирать свои вещи… Посему не раз можно увидеть на Мерике ее сандалии, аль, что поверь еще хуже, переделанный сарафан. То уже, конечно, и не сарафан, дабы размеры несколько не соответствуют его фигуре, обаче, расцветка и материя явно принадлежали когда-то моей бесценной девочке… – Перший прервался, заботливо оглядел довольное лицо брата, и, отклонив голову от руки, неспешно выпрямил дотоль изогнутую спину. – Сейчас оставим Мерика в покое и потолкуем о насущном, – отметил уже не терпящим возражения голосом Бог, укладывая вздетую левую руку на ослон кресла и слегка вдавливая ее в ту пухлую поверхность. – Ты не знаешь, почему Седми до сих пор не прибыл? Что его задержало в Синем Око? – Старший Рас немедля прекратив сиять, торопливо закачал головой, и лицо его враз приобрело серьезно-удрученное выражение. – Нужно, чтобы он прибыл как можно скорей, тем паче теперь мы знаем, что у плоти девочки такой короткий срок бытия. Свяжись, пожалуйста, с Дивным… Пусть малецык залетит к Седми и поторопит его.

– Хорошо, Отец, нынче же свяжусь с Дивным, – старший Рас плотно прижал спину к ослону кресла и его небесно-голубые очи заволокло прозрачно-вибрирующей рябью света, точно они переполнились слезами. – Что собираешься вернуть Есиславушку на Землю? А как же Родитель, опять будет на тебя досадовать.

– Ну, что ж мой милый, – в голосе Димурга прозвучала горькая отрешенность, каковая струилась в целом в его облике и как-то разом окаменевших конечностях. – Мне не привыкать выслушивать от Родителя. Однако, девочку надо вернуть. Теперь этот ребенок, если будет полноценным и продолжит род, в котором сызнова появится Крушец. Да и потом, вмале прибудут гипоцентавры… Давеча Китоврас со мной связывался, докладывал о полете. Они и пронаблюдают за девочкой и ребенком… Начнут постройку пирамидальных храмов, конечно достроить не успеют, но Крушец хотя бы узрит начальный этап того возведения… – Перший на чуток стих и теперь шевельнув перстами правой руки, вырвал махий кусок из облачной облокотницы, принявшись скручивать его об ладонь в тонкую трубочку. – Хотел поговорить с тобой по поводу Асила… Вскоре он вместе с Кручем отбудет, чтобы заняться окоемом крайних Галактик нашей Вселенной и конечно отвлечься от произошедшего с Крушецом. Я уверен, что Родитель в следующий раз, если возникнут какие неполадки, обесточит именно их. Я его о том вопрошал, и Он ответил неопределенно, что скорее всего значит – да. А потому пострадают в первую очередь ваши владения, в частности Галактика Отлогая Дымнушка и Травьянда – Асила… Более там ничего стоящего нет. И так как наш младший брат, будет выполнять мои указания, прошу тебя прекратить с ним всякие свары. Не допустимо, чтобы ты ему высказывал про Крушеца. Я о том говорил еще на нашей общей встрече… Зачем было приходить на батуру и о том с ним толковать.