Бой после победы - Александр Тамоников

Не знал Мурза, что с момента его выхода к скале он стал объектом пристального внимания разведчиков группы Чакаева. И как только Башаев двинулся к расщелине, о которой спецназовцы были прекрасно осведомлены, Шаху тут же доложили об этом. Расанов просчитал ход Мурзы. Впрочем, сделать просчет не составляло особого труда. У Башаева просто не было иного пути, кроме того, что он выбрал. Мурза пойдет по той тропе, по которой пять лет назад сам Шах уводил боевиков сводной группировки Теймураза и Рашидхана от раненой группы капитана Егорова. Больше ему некуда идти на таком, казалось бы, огромном пространстве. И, выставив посты слежения, полковник Расанов ждал Башаева на звериной тропе, укрывшись за широким стволом высокой сосны. Он ждал бандита и знал, что тот придет!

Между тем бой в лесном лагере боевиков Шамиля продолжался. Бандиты, численность которых составляла около ста пятидесяти человек, большей частью, за исключением стрелков в блиндажах, нацеленных на лес и контролирующих подходы к базе с внешней стороны, собрались у главного блиндажа. Ими были обнаружены подземные ходы, в каждый из которых пошли группы по двадцать бандитов. Готовилась к бою и ударная группа, собиравшаяся штурмовать главный вход. Узнав, что против лагеря работает малочисленное подразделение российского спецназа, один из старших полевых командиров, принявший на себя командование всей группировкой, в 4.25 отдал приказ на одновременную атаку блиндажа со всех трех направлений. И штурм начался. В бункер, за перегородкой которого находились Горшков с Ветровым, полетели гранаты. Ребята присели на корточки, закрыв руками уши. Оглушительные взрывы, визг осколков, дым, пороховая гарь наполнили помещение бывшего штаба боевиков смрадом. Под прикрытием этого смрада в бункер ворвались пятеро бандитов, открывших шквальный огонь по стенам, коридору, бревенчатой перегородке. Николаю с Костей нечем было дышать, но хорошо, что открытые двери подземных ходов быстро втянули в себя и дым и гарь. Обстреляв помещение, бандиты рванулись к коридору, уверенные, что до перегородки путь им открыт. Но за бревнами их ждала смерть. Горшков и Ветров несколькими короткими очередями выбили пятерку нападавших. И тут же перевели огонь на вторую группу, спустившуюся с поверхности вслед за первой. Атака с фронта захлебнулась.

Горшков протер взмокшее лицо, размазав копоть. Взглянул на Ветрова:

— Как дела, Костик? Живем?

Тот ответил:

— Живем пока! Только жизни этой, Колян, лично у меня осталось на пять-шесть патронов и три гранаты! У тебя как с боекомплектом?

— Да так же! Но время, Костик! Если верить Шаху, а он никогда нас не подводил, штурмовая группа Алимова где-то уже совсем близко от лагеря!

— Дай-то бог! Меня Ленка с Димкой ждут!

— А меня Надюха! И предки! Так что, браток, подыхать нам никак нельзя!

Сзади и откуда-то сбоку ребята услышали разрывы гранат, автоматные и пулеметную очереди. В бой вступили разведчики и Гольдин, прикрывающие проходы по подземным ходам.

Николай, сплюнув, произнес:

— Вот и там карусель завертелась! По ходам духи могли пустить большие силы. И все бы ничего, если не нехватка патронов. Нам каждому хотя бы по паре магазинов еще.

Костя прижался к стене, задумчиво проговорил:

— Интересно, что на этот раз применят боевики. Прямой штурм не проходит, значит, остается что? Ударить по нам из гранатометов или огнеметов.

Николай зло проговорил:

— Для этого стрелкам надо в бункер сунуться, хотя бы на секунды!

— А если дым пустят?

— Чего, Костя, гадать? Давай лучше внимательней за входом следить, а то пропустим трубу, тогда нам конец!

И бандиты действительно, получив существенный отпор, а также сообщение из подземелья, что наступление штурмовых групп в подземных ходах остановлено огнем заградительных огневых точек, готовили гранатометную атаку, как просчитывал Костя, с применением дымовых шашек, обеспечивающих спуск стрелков с трубами в бункер. Причем гранатометная атака готовилась не только с фронта, но и в подземных ходах, к лесным входам в которые уже направились боевики с гранатометами. Скорее всего, бандитам удалось бы этой атакой уничтожить малые обороняющиеся силы, но в это время из леса, со стороны села Лебеда, по бандитам неожиданно был открыт мощный огонь. Группа капитана Алимова наконец вышла на рубеж действия и повела свою атаку, проведя прицельный залп по бандитам, находящимся на открытой местности. Учли спецназовцы и наличие огневых точек в блиндажах. Укрытия боевиков подверглись огнеметному обстрелу. Столь неожиданное и мощное нападение с фланга практически уничтожило более половины группировки бандитов, находящихся на открытой местности, в первую очередь группы у входа в главный блиндаж и у лазов в подземные ходы. Гранатометчики противника полегли одними из первых. Свою пулю получил и полевой командир, взявший на себя руководство действиями банды. Но хуже всех пришлось боевикам, оставшимся в укрытиях по периметру лагеря. Огнеметчики штурмовой группы отряда спецназа «Удар», применив системы «шмель», нанесли удар по всем укрытиям. Бандиты, кто не погиб сразу, выскакивали наружу пылающими факелами, крича от боли и безумного страха. Но стрелки Алимова быстро обрывали эти дикие, нечеловеческие вопли! Часть банды, человек в шестьдесят, рванула в лес, на запад. Спецназ не стал их преследовать. И на это у Алимова были причины. Его главной задачей являлось прикрыть группу Горшкова и разблокировать ее. К чему спецназовцы и приступили, одновременно зачищая весь лагерь.

Пулеметная очередь Гольдина стихла. В левом подземном лабиринте либо атака сорвана, либо сержант расстрелял все патроны. Думать о том, что Михаила завалили, не хотелось. Николай, беспокоясь за судьбу друга, вызвал Гольдина по рации:

— Голь! Ответь!

Молчание! Николай повторил:

— Голь, прошу, ответь! Ты живой, Миша?

И тут в ответ:

— Ну, чего разорался? Не до тебя тут! Духов в тоннеле немерено, но хорошо, что хоть скопом не прут!

— А ты чего, мать твою, сразу не ответил, а?

— Что, испугался?

— Да чего мне бояться?

— Как чего? Если меня завалят, кто ж вас от бандюков с левого хода защитит? Дух святой?

Николай хотел бросить крепкое словечко, но сдержался, спросив:

— Сколько патронов осталось?

— Нисколько! Один в кармане носил, так его сейчас и зарядил! Все, Колян! Хана боеприпасам. Ну, еще гранаты! Но мне кажется, духи сами какую-то подлянку готовят и на прямой штурм не пойдут!

— Считаешь, лупанут из гранатометов?

— Ага! А что им еще делать?

— Тогда уходи в отсек!

— Не могу. Пытался. Снайпер, сука, откуда-то из глубины бьет! Только высунулся из-за бревна, так он мне чуть ухо не срезал, козел. Так что отойти не могу, разве на тот свет?

Колян воскликнул:

— Ты мне это брось!

— Чего бросать-то, Колян? Отбросался, кажись! Но хорош болтать, покурю лучше!

Гольдин отключил рацию.

Николай выругался:

— Ну еж твою за ногу. Что же придумать? Нельзя же Мишку там оставлять! Хотя бы в отсек вытащить.

Константин оттолкнулся от стены:

— Ты вот что, Колян, держи мой магазин, а я в ход пойду. У Доронина ведь пистолет? Вот «ПМ» возьму и пойду. Отвлеку на себя снайпера, глядишь, Голь и проскочит!

— Обоих вас грохнут, Костя!

— Но не оставлять же Мишку!

Колян вздохнул:

— Ладно, иди!

В это время прекратилась стрельба и в ходе, прикрываемом разведчиками. Тоже патроны кончились? Довоевались! Но где же Юнус, матери его сто лет жизни!

И Алимов словно услышал возглас отчаяния Горшкова. Рация Николая издала сигнал вызова. Николай ответил, предполагая, что его вызывает либо Гольдин, либо разведчик Равиль:

— Высота на связи!

И тут вдруг бодрый с легким акцентом голос Алимова:

— Высота? Накат-1! Живы?

— Живы, черти вы полосатые! Заблудились, что ли, в лесу? Мы тут без патронов, на последнем, можно сказать, издыхании, а вы бродите где-то!

Колян говорил и говорил и не мог остановиться. Юнус, не перебивал его, понимая, что это ответная реакция человека, приготовившегося к смерти и внезапно получившего возможность жить дальше!

Наконец капитан перебил Горшкова:

— Поговорим об этом позже! Доложи лучше, как складывается обстановка в подземелье?

Николай будто очнулся:

— Хреново, Юнус! В обоих ходах боевики. Сколько их там, не знаю, но если предпримут штурм, мы не отобьемся!

— Теперь отобьемся! Будь готов. Сейчас к тебе спустится одно отделение, укажи командиру позиции своих бойцов. Мои ребята сменят твоих! Так же по отделению я запускаю в ходы с лесу! Как понял?

— Понял, Накат! Все понял!

— Принимай помощь! Отбой!

Колян обессиленно опустился на пол, прислонившись к стене. Он безразлично смотрел, как мимо пробежали бойцы первой штурмовой группы. И только старший лейтенант, командир отделения вывел Горшкова из состояния апатии: