Кремлевские подряды. Последнее дело Генпрокурора - Юрий Скуратов

С самим Ельциным Березовский общался крайне редко, но у него в руках находился мощный рычаг давления на президента – Татьяна. Президент в последнее время никому не верил, безоговорочно доверял только дочери, поскольку, видимо, понимал, что, пользуясь его немощью, все его постоянно обманывают. Березовский же, как я уже отмечал в предыдущих главах, через Татьяну постоянно доводил до Ельцина собственные умные идеи, которые она выдавала за свои.

Бориса Абрамовича это вполне устраивало, для него был важен конечный результат. Судя по всему, такая роль устраивала и Татьяну – она как бы становилась политической фигурой.

Это был очень мощный ресурс Бориса Абрамовича. Постепенно он сам стал частью «семьи». Такое положение позволяло ему иметь достаточное количество денег для «разруливания» многих политических ситуаций. Еще один его ресурс – очень прочные связи с людьми в теневом мире. Все это вместе взятое давало ему колоссальные возможности для политического манипулирования.

Первый раз «гласно» в поле зрения прокуратуры Борис Березовский попал отнюдь не как преступник и даже не как свидетель – как жертва.

7 июня 1994 года в 17.10 у дома приемов «ЛогоВАЗа» взорвался автомобиль «опель». Взрыв произошел в тот момент, когда с территории дома приемов выезжал шестисотый «мерседес» Березовского. Был убит водитель магната, а Березовский и его охранник получили ранения. Легко ранены были еще восемь случайных прохожих.

Как определили эксперты, в «опель» заложили радиоуправляемую мину узкой направленности с массой заряда около одного килограмма тротила.

Покушение на Березовского так и осталось нераскрытым, в чем миллиардер обвинил правоохранительные органы Москвы. Однако бывший прокурор столицы Геннадий Пономарев, прекрасный и опытный работник, в ответ на обвинение заявил, что сам Березовский упорно отказывался прийти и дать показания в любом удобном для него месте, в любой приемлемой по закону форме, хотя приглашали неоднократно. Обращения к нему через его заместителей, помощников, советников, адвокатов и его доверенных лиц с предложением дать показания даже заочно (ему дадут бланки протоколов, которые нужно будет только собственноручно написать) также не увенчались успехом.

Отсюда, по мнению Пономарева, можно сделать вывод, насколько Березовский был заинтересован в расследовании обстоятельств дела.

Березовский в ответ объяснил свое поведение недоверием к московским следователям… Тем не менее настаивать на передаче следствия к нам в Генпрокуратуру не стал.

Еще один литературный персонаж вспоминается, когда речь заходит о Борисе Березовском.

Помните рассказ Артура Конана Дойла «Последнее дело Холмса»? Тот, где знаменитый сыщик признавался верному Ватсону: «Вот уже несколько лет я чувствую, что за спиной у многих преступников существует неизвестная мне сила – могучая организующая сила, действующая наперекор закону и прикрывающая злодея своим щитом». Шерлок Холмс долго охотился за этим главным злодеем – до тех пор, пока логическая нить после многочисленных петель и хитросплетений не привела его к тихому профессору математики доктору Мориарти. «Он Наполеон преступного мира, – говорит о Мориарти Холмс. – Он организатор половины всех злодеяний и почти всех преступлений в нашем городе. Это гений, философ, это человек, умеющий мыслить абстрактно. У него первоклассный ум. Он сидит неподвижно, словно паук в центре своей паутины, но у этой паутины тысячи нитей, и он улавливает вибрацию каждой из них. Сам он действует редко. Он только составляет план. Но его агенты многочисленны и великолепно организованы… Агент может быть пойман. В таких случаях всегда находятся деньги, чтобы взять его на поруки или пригласить защитника. Но главный руководитель, тот, кто послал этого агента, никогда не попадется, он вне подозрений».

Никого вам этот портрет не напоминает?..

Хотя не стоит слишком уж демонизировать личность Березовского и приписывать ему патологические преступные наклонности Мориарти, но определенное сходство все же есть. Паук в центре огромной паутины…

Забавно, но в выдуманной биографии Мориарти и реальной Березовского есть кое-какие совпадения. Оба от природы наделены выдающимися математическими способностями, оба до поры до времени делали блестящую научную карьеру: Мориарти в 21 год написал трактат о биноме Ньютона, принесший ему европейскую известность, и получил кафедру математики в одном из университетов, а Березовский в 37 лет стал доктором физико-математических наук, а в сорок с небольшим – членом-корреспондентом АН России. И оба в начале своей «карьеры» предпочитали «не светиться» на публике.* * *

До определенного времени Березовский действительно старался держаться в тени. Даже создание «ЛогоВАЗа» и покушение 1994 года не особенно заострили внимание общественности на его фигуре. Переломным оказался 1995 год. Создание нефтяной компании «Сибнефть», акционирование телекомпании ОРТ, убийство Листьева, ситуация вокруг «Аэрофлота» – в центре этих событий или очень близко от них оказался самый известный в России олигарх.

* * *

Наглядно развитие наших отношений с Березовским отразилось в подконтрольной ему прессе. Пока теплилась надежда на мою отставку «по-тихому», «Независимая газета», печатая интервью с Генеральным прокурором, даже не сократила мою довольно резкую реплику в адрес Волошина. Когда надежда «на уход» окончательно растаяла, для той же газеты я стал персонажем крайне отрицательным, впрочем, как и для «Новых известий». «Коммерсант», тогда еще не успевший до конца влиться в империю Березовского, оставался в стороне.

Иногда даже становится жалко журналистов: как они, бедные, выворачиваются наизнанку, чтобы угодить хозяину! Сегодня – хвали, завтра – ругай… Хотя понять их тоже можно. Деваться-то некуда: безработица среди журналистов очень большая.

Удивительное то, что, похоже, сами по себе деньги для Бориса Абрамовича не главное – ему нужна не власть ради денег, а деньги ради власти. Один из бизнесменов – членов «семьи» – как-то сказал: «Березовский не бизнесмен. Все серьезные люди знают, что с Березовским дело иметь нельзя. Все загубит ради политики!» Разлад между Абрамовичем и Березовским начался именно из-за того, что последний из «политических» соображений то и дело зарубал выгодные коммерческие проекты. Во всяком случае, мне рассказывали, как Абрамович жаловался околокремлевской тусовке на своего «чокнувшегося на политике» партнера.

* * *

Политика в отношении олигархов – один из ключевых вопросов в любой стране для любого президента. В России это политика двойного стандарта.

Когда Бонапарту говорили, что его министр иностранных дел Талейран – негодяй и взяточник, Наполеон обычно отвечал: «Да, он сукин сын, но он наш сукин сын». Абрамович – свой человек. Когда надо было продать ОРТ, он это сделал. Надо было занять нужную позицию по ЮКОСу – он тоже перечить не стал. Я уже не говорю о чисто личных завязках по финансированию «семьи». Абрамович очень много потратился на власть, прочно укрепив в ней свои позиции. Он послушно делает то, что указывает ему власть, та же его за это не трогает…

В отличие от Абрамовича другие олигархи – Гусинский, Березовский и Ходорковский – открыто заявили о своих политических амбициях в отношении верховной власти. За то и пострадали. Гусинский – в меньшей степени: не делая политических заявлений, он встал в оппозицию к Путину, после чего его участь была решена. Березовский требовал большей благодарности за свое участие в избрании Путина, стал ему указывать, что делать. Он полагал, что Володя был ему должен, а это уже был Владимир Владимирович, Президент России… Не сошелся в политических взглядах с Путиным и Ходорковский. За это самая богатая, динамично развивающаяся и наиболее открытая российская нефтяная компания ЮКОС была фактически уничтожена, а глава ее оказался за решеткой.

Березовский скрылся в Англии потому, что он опередил события. Арестовывать его было себе дороже. Ведь Березовский до сих пор остается одним из самых информированных людей в России и мог бы в случае чего сделать власть имущим много неприятностей. Поэтому принимать крайние меры по отношению к Борису Абрамовичу в тот период никто и не собирался, а обращение о его выдаче – не более чем чистая формальность.

Ситуация изменилась лишь тогда, когда Березовский, Литвиненко и другие начали открытую политическую борьбу с Путиным и К°. Лишь тогда последовала ответная реакция в виде многочисленных уголовных дел и реального силового давления. Его же конфликт с президентом возник даже не на почве того, благодарен он был Березовскому за все его столь благоприятно сказавшиеся на судьбе Путина рекомендации или нет.

Цена вопроса – в мере этой благодарности, в величине амбиций Березовского, в манере его поведения.