И дай умереть другим - Фридрих Незнанский

– А завистники? Тот же Олейник.

– Олейник – грамотный специалист. Почти стратег, если хотите. Детально изучал работу десятков ведущих тренеров со всего мира, что у нас большая редкость, знает несколько языков. Но он не имеет никакой поддержки в федерации, главным тренером ему не стать. В сборную его, между прочим, пригласил лично Катанян. Олейник будет исполняющим обязанности до повторного матча с немцами. Если чудо случится и наши выиграют – на чемпионат Европы назначат нового главного, а Олейник останется вторым тренером. Нет – сами понимаете, никто с ним церемониться не станет.

– Теперь про мафию, так сказать. – Турецкий сделал паузу, условно отделяя предыдущую, чисто футбольную часть разговора от дальнейшей. – Что могло связывать Катаняна с Кирсановым?

– Кирсанов, баллотируясь на пост главы федерации, должен был заручиться чьей-то поддержкой. Катанян – фигура вполне подходящая. Кирсанов обещал финансовую и техническую помощь сборной в обмен на содействие в его предвыборной кампании.

– С этим все ясно. Это на поверхности. – Турецкий нетерпеливо заерзал в кресле. – Но они продолжали активно сотрудничать. И это очень странно.

– Подводные течения достаточно сложные. Во-первых, Кирсанова поддерживает советник Президента по спорту Каменченко. Поскольку в отборочном турнире наши выступили не совсем удачно, Катанян, возможно, хотел обзавестись еще одной волосатой рукой помимо Яриловца. Чтобы удержаться наверняка. Кроме того, интерес Кирсанова к футболу не исчерпывается его попыткой стать главой федерации. Кое-кто склонен видеть в этом авантюру, но, на мой взгляд, он преследует далеко идущие цели. Под флагом большого футбола собирается въехать в большую политику. На Украине несколько лет назад это сработало. Вовлекли в партию президента киевского «Динамо», потом всех игроков. Во время трансляции каждого матча с участием киевлян и во всех футбольных программах занимались предвыборной агитацией. Совершенно элементарной: голосуй за «Динамо»! Даже футболисты пытались давать интервью на предвыборные темы. В итоге уверенно преодолели пятипроцентный барьер, прошли в парламент.

– Но для подобной кампании нужен скорее сильный клуб, потенциальный чемпион, а не сборная. А еще важнее – телеэфир.

– А как, по-вашему, делится спортивный эфир? Кто больше заплатит – тот и получит право на трансляцию?

– Не знаю, – признался Турецкий, – никогда не задумывался.

– В каком-то смысле так оно и есть, но только в каком-то смысле. Всегда возможен бартер: платите меньше, но даете скрытую или откровенную рекламу. Всем выгодно.

– А кто продает права на трансляцию? Вернее, кто владелец этих прав?

– Организаторы соревнований или уполномоченные ими компании. В любом случае, имея деньги и такого друга-покровителя, как Каменченко, можно манипулировать кем угодно.

– Выходит, Кирсанов действительно пытается прибрать к рукам «Буревестник»? И это не очередной бред уважаемого Степана Мефодьевича Переверзева?

От упоминания фамилии Переверзева Арабов поморщился, как от горькой пилюли.

– Думаю, не бред. Представьте себе. Хотя, конечно, слушать тридцать лет подряд Переверзева, который после любого игрового эпизода заявляет, что у смазавшего игрока дефицит координации движений, совершенно невозможно. Пора бы уж парочку новых слов выучить.

– Ага! – сказал Турецкий. – Вы тоже его терпеть не можете. А ведь раньше, даже я это застал, а уж вы тем более помните, к комментаторам было другое отношение. Считалось, что они люди-боги! Как можно было подумать, что можно заменить Синявского, Озерова, Махарадзе?!

– С другой стороны, и некоторые из тех, кто пришел за ними, становились отличными профессионалами. Володя Маслаченко год занимался у Озерова, прежде чем подойти к микрофону. Кажется, Эдуард Стрельцов сказал о Маслаченко: «И откуда Володя все знает, он же всю жизнь в воротах стоял».

– Смешно, – признался Турецкий. – Ладно, оставим Переверзева в покое. А как вы полагаете, Кирсанов сможет воплотить в жизнь идею, озвученную Рыбаком, – о создании «фонда помощи суперклубам»?

– Весьма вероятно. Особенно если сможет заинтересовать Решетова и привлечь его на свою сторону. Эти два политика (а Решетов, несомненно, тоже политик) смахивают на двух недовольных футболистов из одной команды, когда один из них меняет другого. То есть не выходящих на поле одновременно. Но замена вещь совершенно философская. Я бы даже сказал, метафизическая.

– Что это вы такое говорите? – удивился Турецкий. – Что же в заменах такого философского?!

– Я вам расскажу поучительную историю, молодой человек. В семьдесят третьем году в Лужниках, в финале Кубка СССР, играли «Арарат» и киевское «Динамо». За несколько минут до конца матча традиционно сильные киевляне выигрывали 1:0.

– Это еще до Лобановского, – проявил эрудицию Турецкий. – Припоминаю.

– Верно, старшим тренером тогда был ваш тезка Александр Александрович Севидов. И вот, будучи абсолютно уверенным в победе, Севидов дает указание своему помощнику заменить пару игроков, чтобы дать поиграть совсем юным футболерам. Угадайте с трех раз почему.

– Мне достаточно и одной попытки. Понятия не имею, – сознался Турецкий.

– А очень просто! Во-первых, по тогдашним советским футбольным канонам, спортсмен, сыгравший в решающем матче за Кубок страны хотя бы пару минут, имел право на звание мастера спорта СССР. Само собой, каждый тренер стремился к увеличению этой статистики. Во-вторых, Севидов сделал замены для банальной оттяжки времени. Короче говоря, то ли потому, что Олег Блохин и Виктор Колотов были дальше всех других киевлян к краю поля…

– То есть они очень долго уходили с поля, – хихикнул Турецкий.

– Вот именно. То ли по другим неведомым причинам, но были заменены именно эти ключевые игроки. Тут стоит заметить, что «Арарат» в то время тренировал другой футбольный хитрец – Никита Симонян. Уж не знаю, что он такое сказал своим подопечным, но на последней минуте те сровняли счет. Надо полагать, Блохин был совершенно взбешен. Он набросился на своих тренеров: с кем, дескать, теперь будете играть в дополнительное время?! И как в воду глядел. «Арарат» забил еще один мяч и в результате победил – 2:1. А вы говорите: в заменах ничего такого нет.

Турецкий присел на лавочку возле дома Арабова, чтобы сразу систематизировать услышанное, «не расплескать знания», как говаривал в студенческие годы.

Впрочем, пока что ясно только одно: всегда в России было две беды, а теперь еще и футбол. Помимо внесения отчетливости и законченности в футбольную картину мира беседа дала один принципиально новый факт: отсутствие блока Решетов – Кирсанов. Кроме того, обозначился блок Кирсанов – Каменченко. И советник Президента по спорту, похоже, не входит в один клан с Яриловцом.

Остается неизвестным: чем мешал Кирсанову Катанян? Слишком неуступчив, отказывался играть в его игры? Был чрезмерно независим и в случае чего мог опереться на Яриловца? Узнал что-то важное, какие-то сведения компрометирующего плана?

Кроме того: возможна ли связь Кирсанов – Олейник? Теоретически да, хотя никаких фактов, подтверждающих это предположение, до сих пор не всплывало. Каково влияние Кирсанова в футбольных кругах на сегодня? Может, значительно больше, чем предполагает Арабов и делает вид Решетов? Способен ли он повлиять на выбор главного тренера?

Одним словом, нужно идти к Яриловцу, иначе дальше не продвинуться ни на шаг.

Не откладывая в долгий ящик, Турецкий сразу, не заглянув в свой кабинет, отправился к Меркулову.

– Здравствуй, Костя. – Турецкий хотел присесть, но Меркулов жестом остановил его:

– Только что звонил Яриловец, срочно желает тебя лицезреть. Езжай в «Белый дом», он ждет тебя в течение двадцати минут.

– На ловца и Яриловец бежит, – обрадовался Турецкий, засек время и рванул в «Белый дом».

Ровно через семнадцать минут он был уже в кабинете вице-премьера.

– Вы продвинулись? Нашли что-нибудь? – живо спросил Яриловец.

– Есть кое-какие подозрительные факты, но пока ничего конкретного. Кроме одного: повторная патологоанатомическая экспертиза подтвердила умышленное убийство.

– Это я уже знаю, Меркулов мне сообщил. Меня интересуют подробности: что это за подозрительные факты, о которых вы говорили?

Турецкий не имел желания особо распространяться, наоборот, он ехал сюда с твердым намерением вытрясти-таки из Яриловца необходимые сведения. Но если Костя и так все ему выложил… Ладно, решился он, чего темнить? Сам же только что пришел к выводу: без помощи вице-премьера в этом деле не продвинуться.

– Катанян до последнего дня сотрудничал с Президентом Коми Кирсановым. Более того, Кирсанов – последний человек, с кем он встречался перед смертью. В ежедневнике Катаняна есть запись: они собирались обсудить вопрос о медтехнике, которую обещал сборной Кирсанов. Спрашивается, зачем ради этого встречаться лично, почему нельзя было договориться по телефону? Очевидно, что Кирсанов, оказывая содействие сборной, преследовал далеко идущие цели. Как вписывался Катанян в его перспективные планы? Не секрет, что Кирсанов связан с советником Президента по спорту. Какова его роль в этой истории? – Турецкий выдержал паузу и, убедившись, что Яриловец пока не реагирует вслух, продолжил: