Перерождение (СИ) - Артур Прост

- Где он? – вновь спросила Кроберг.

- За второй колонной, - указал Мамонтов, - отсюда ты его не увидишь. Он… его руки намертво вмерзли в металл. Он видимо хотел подняться наверх – что-то искал.

- Его нужно достать оттуда… - приказала Кроберг.

- Как? Если не размораживать хранилище, то этого сумасшедшего нужно будет выносить по частям – Мамонтов посмотрел исподлобья.

- На размораживание хранилища нужно более двух суток, умник, - Кроберг не отрывалась от окна. – Доставайте так, - Мамонтов кивнул головой. – У профессора с собой должен был быть некий прибор. Найдите его, и извлеките в целости, - Кроберг резко дернулась с места и пошла к выходу. Мамонтов ликовал. Он шел позади нее, на пару шагов отставая. Кроберг повернула налево, чтобы сократить путь до лифтового холла. Мамонтов остановился рядом с небольшой группой сотрудников. Среди них были два крупных санитара. Начальник охраны начал объяснять им ситуацию и что именно им придется разрезать тело профессора Кема, примерзшего к металлическим поручням.

Кроберг вышла в коридор. Ей впервые за все это время было легко дышать. Ничто не сдавливало и не душило. Елена посмотрела направо, в сторону, где находился стационар. Ей хотелось понять природу происходящего с Каро. Но перед ней стояла непреодолимая невидимая стена. Ее она боялась преодолеть, так как не знала, что за ней может скрываться. Она поморщилась. Двери лифта открылись и приглашали войти. Кроберг мысленно ударила себя по щекам. Она кинула последний взгляд вдоль по коридору. До слуха доносился какой-то непонятный шелестящий звук. Елена прислушалась. Это был шепот. Она осеклась, понимая, что вокруг никого нет. На лице ее повис немой страх. С силой впихнув себя в лифт, она нажала на кнопку подъема. Двери быстро закрылись.

Кроберг пролетела мимо сотрудников, огибая их как кустарники в лесу. Быстро ввела код от двери и скрылась в кабинете. Елена стояла, опершись с обратной стороны двери. Она ловила себя на мысли, что это нерационально, невозможно и это ей показалось. Ей ужасно сильно захотелось воды. Она посмотрела на свой рабочий стол. На нем стоял графин с водой. Дверь издала пиликающий звук. Кроберг шарахнулась в сторону. На пороге стояла Ольга. Она уже не рыдала, но ее лицо было изрядно потрепано потоками слез. В руках у нее были две синие папки. Кроберг опомнилась и прошла к столу. Она налила себе стакан воды. Руки дрожали. Допив до дна, профессорша со злостью поставила бокал на стол и вновь посмотрела на поникшую Ольгу. Она по-прежнему стояла в дверях.

- Что ты стоишь? – с хрипом произнесла Кроберг.

Ольга очнулась. Она подняла голову и переступила через порог. Ассистентка старалась не поднимать глаз. Она не торопливо подошла к начальнице и протянула ей одну из папок.

- Что это? – Кроберг нахмурилась. Она не хотела брать папку.

- Это отчет технической службы о том, что с охладительной системой все в полном порядке, - безразличным голосом ответила Ольга.

- Вызови ко мне Мельева, - Кроберг не взяла папку. Она обошла стол и села на свое кресло, - пусть захватит отчет.

Ольга посмотрела на Кроберг и быстро повернулась к выходу. Заведующие еще находились в зале совещаний. Они ожидали возвращения Кроберг. Однако вошедшая ассистентка известила, что совещание, по-видимому, закончено и все могут быть свободны. Сергей Мельев пересматривал бумаги в оранжевой папке. На лице его висело несколько тревожных вопросов. Размышления над ними прервал хриплый голосок Ольги. Ей не хотелось мешать его раздумьям. Наверняка он думает над важными задачами гибели своего шефа. Но образ Кроберг стоял перед ней призраком. Ольга кашлянула и, подойдя поближе, коснулась плеча Сергея. Мельеву пришлось всплывать из бездны мыслей. Он посмотрел встревоженными глазами на Ольгу. Кивнул чему-то своему. Арно не успела даже ничего сказать, как Сергей вскочил с места, собрал выпавшие бумаги со стола и направился к выходу. Через пять минут он уже был в кабинете Кроберг. Она все также сидела за своим столом. В ее руке была ручка – она что-то подписывала.

- Я отдала распоряжение о вашем назначении на место профессора Кема, - Кроберг не отрывалась от бумаг. Мельев от такой неожиданности плюхнулся на стул перед столом. – Пока мы не будем это обнародовать и это останется между нами. Некоторое время о смерти профессора должны знать только в лаборатории. Я как раз подписываю приказы о «внутреннем молчании».

Мельев прижал оранжевую папку с отчетом к груди. Положение о «внутреннем молчании» вводилось очень редко. Имея статус особого автономного объекта, Кроберг имела право ввести на вверенной ей территории особое положение, при котором сотрудникам лаборатории запрещалось покидать территорию спецрезервации до семи дней. Кроме того, запрещались любые контакты с внешним миром: телефонные звонки, общение по интернету и прочее.

Кроберг нажала на поясном интерлинке кнопку вызова Ольги.

- Для вас это впервые, я понимаю, но все же это необходимо, - в кабинет вошла Арно. – Вот тебе мои приказы об установлении «внутреннего молчания», - Кроберг протянула бумаги Ольге. Ассистентка посмотрела на них, округлив глаза. – Внимательно прочитай сама для начала, и немедленно извести начальника охраны, потом всех остальных, - Кроберг специально уточнила порядок действия, так как Ольга была новичком, и ей не доводилось вводить режим молчания. Видя некоторое замешательство на ее лице, Кроберг строго добавила – Действуй!

Ольга вздрогнула и, бросив неловкий взгляд на Мельева, поспешила удалиться. Сергей проводил взглядом спешащую ассистентку, словно пытаясь зацепиться за нее. Но Кроберг вернула его в реальность.

- Доктор Мельев, мы с вами не дети, а поэтому я не буду ходить вокруг да около. Дела обстоят очень серьезные. У нас меньше чем за двое суток два трупа и, согласно вашим выводам, в этом виноват мой Каро, - Кроберг оперлась на стол и пристально смотрела на Мельева. – Учитывая его важность для науки и тот факт, что мы почти добились от моний полного перерождения, мы должны предпринять максимум усилий для сохранения Каро. Для этого нам необходимо понять природу этих смертей из-за чего они произошли, конкретно.

- Согласно выводам профессора Кема и тем немногим данным что мы имеем после операции, - Мельев расправил плечи и положил перед собой папку, - можно сказать, что симбиот монии излучает некую форму электрохимической нановолновой энергии, которая воздействует на все живые организмы в некотором радиусе.

- Он это делает специально?

- Об этом сложно судить, но учитывая разделение функций центральной нервной системы и симбиота можно заключить, что это воздействие происходит на подсознательном уровне. Скажем, если организм Каро испытывает холод, то и вокруг будет холодно. В том смысле, что всем вокруг будет так казаться.

Кроберг прокручивала в голове весь прошедший день. Как ее бросало в холод и жар. Она вспомнила, что минут двадцать назад ее ассистентка сообщила ей о том, что техники не смогли наладить систему охлаждения из-за ее исправности.

- Вы считаете, что это могло произойти из-за подавителя, что мы ввели? – Кроберг кинула взгляд на папку в руках Мельева.

- Об этом очень сложно судить, - Сергей пожал плечами. – Подавитель это агрессивный раствор, который привел к стрессовому состоянию эгоцитарной системы. Это я могу утверждать уверенно. Данных у нас достаточно.

- Но все же косвенно можно обвинить подавитель?

- Это кажется логичным.

Кроберг слегка кивнула. Она отвела взгляд в сторону. Ее очень интересовало то, что мог подавитель сотворить с мозгом Каро. Она вспомнила слова профессора Ростова, когда тот нелестно высказался о ее растворе. Это было за несколько дней до операции, когда она только готовила компоненты и окончательно не приняла решения о введении. Риск был велик, а прогноза по точному воздействию подавителя никто из ученых тогда не дал. Но в ее мыслях не было сожаления. Наоборот, то что сейчас происходило с ее крестником и пугало и интриговало ее.

- Нужно понять, как это контролировать, - произнесла она, глядя на книжную полку. Ее взгляд остановился из множеств книг на той, что была в темно-синей обложке. Это была лекция неопсихолога Адама Фершана. Им высказывалась теория обновления человеческого сознания через стимулирование мозговой подконтрольной мутации. Многие считали доктора Фершана безумцем. Его идеи о том, что общество можно программировать через операции на мозге вызвали резкое отторжение научного сообщества. Кроберг тоже считала Адама Фершана недалеким и глупым ученым, но лишь потому, что он высказал свои предложения вслух. – Чтобы начать контролировать необычные способности Каро, нужно для начала их измерить, просчитать и спрограммировать дальнейший ход их развития, - Кроберг посмотрела на Мельева. Он был очень резвым на ум и уже понял к чему она ведет.