Антология мировой фантастики. Том 6. Контакт. Столкновение - Джон Кэмпбелл

— Пошли, Сэмми, — сказал Старик. — Я все расскажу в машине.

Мы выбрались в город новым маршрутом, о котором я еще не знал, и оказались на стартовой платформе Нортсайд, высоко над Нью-Бруклином, откуда открывался вид на Манхэттенский кратер.

Я вел машину, а Старик говорил. Когда мы вышли из зоны действия городской службы управления движением, он велел запрограммировать направление на Де-Мойн, штат Айова, после чего я присоединился к Мэри и «дядюшке Чарли» в салоне. Первым делом Старик поведал нам наши легенды.

— Короче, мы — беззаботная, счастливая семейка, туристы, — закончил он. — И если нам придется столкнуться с чем-то непредвиденным, так мы себя и ведем — как любопытные бестолковые туристы.

— А ради чего все это затевалось? — спросил я. — Или на месте будем разбираться?

— М-м-м… Возможно.

— О'кей. Хотя на том свете чувствуешь себя гораздо лучше, если знаешь, за что туда попал, а, Мэри?

«Мэри» промолчала. Редкое для женщины качество — умение молчать, когда нечего говорить. Старик бросил на меня оценивающий взгляд и спросил:

— Сэм, ты слышал о летающих тарелках?

— Э-э-э…

— Ну полно тебе! Ты ведь учил историю.

— А, эти… Повальное помешательство на тарелках, еще до Беспорядков? Я думал, ты имеешь в виду что-то недавнее и настоящее. Тогда были просто массовые галлюцинации…

— Ой ли?

— Я, в общем-то, не изучал статистическую аномальную психологию специально, но уравнения, кажется, помню. Тогда само время было ненормальное; человека, у которого все шарики на месте, могли запросто запереть в психушку.

— А сейчас, по-твоему, наступило царство разума, да?

— Ну, утверждать не стану… — Я порылся у себя в памяти и нашел нужный ответ. — Вспомнил: оценочный интеграл Дигби для данных второго и более высокого порядка! Вероятность того, что летающие тарелки — за вычетом объясненных случаев — лишь галлюцинация равна по Дигби 93,7 процента. Я запомнил, потому что это был первый случай, когда сообщения об инопланетянах собрали, систематизировали и оценили. Одному богу известно, зачем правительство затеяло этот проект.

Старик выслушал меня и с совершенно невинным видом сказал:

— Держись за сиденье, Сэмми: мы едем осматривать летающую тарелку. И может быть, мы, как и положено настоящим туристам, даже отпилим кусочек на память.

2

— Семнадцать часов… — Старик сверился с часами на пальце, — …и двадцать три минуты назад неопознанный космический корабль приземлился в окрестностях Гриннела, штат Айова. Тип — неизвестен. Форма — дисковидная, около ста пятидесяти футов диаметром. Откуда — неизвестно, но…

— Они что, не отследили траекторию? — перебил я.

— Нет, не отследили, — ответил Старик. — Вот фотография с космической станции «Бета».

Я взглянул на снимок и передал Мэри. Обычная, не очень четкая фотография с высоты пять тысяч миль. Деревья, как мох, тень облака, испортившая самую хорошую часть снимка, и серый круг — возможно, и в самом деле космический аппарат, но с таким же успехом это мог быть резервуар для нефти или даже пруд.

Мэри вернула фото, и я сказал:

— Похоже на большой шатер. Что еще нам известно?

— Ничего.

— Как ничего? Спустя семнадцать часов? Там должно быть полно наших агентов!

— Посылали. Двое были в окрестностях, и четверо отправились к объекту. Никто не вернулся. Я очень не люблю терять агентов, особенно когда это не дает никаких результатов.

Я вдруг осознал, насколько серьезная сложилась ситуация: Старик решил поставить на карту свой собственный мозг, рискуя потерять всю организацию, ибо он и есть Отдел. Мне стало не по себе. Обычно, агент обязан спасать свою шкуру — чтобы выполнить задание и сообщить результаты. В данном случае получалось, что вернуться с результатами должен был Старик, вторая по значимости — Мэри, а сам я — не дороже скрепки. Радоваться тут, понятно, нечему.

— Один из наших сотрудников успел-таки сообщить, — продолжил Старик. — Он отправился к месту посадки, изображая обычного зеваку, и передал по личному телефону, что это, по всей видимости, и в самом деле космический корабль. Затем сообщил, что постарается подобраться ближе, за полицейский кордон. Последнее, что он сказал, было: «Вот они. Маленькие существа, примерно…», и больше ни слова.

— Маленькие человечки?

— Он сказал «существа».

— А сообщения из других источников?

— Полно. Студия стереовещания из Де-Мойна направила туда съемочную группу. Все снимки, что они передали, были сделаны с воздуха и издалека. На всех — только дисковидный объект. Затем в течение двух часов — ни снимков, ни новостей, а после этого крупные планы и новое объяснение.

Старик замолчал.

— И что? — спросил я.

— Оказывается, это розыгрыш. Космический корабль якобы собран из жести и пластика двумя подростками в лесу неподалеку от фермы, где они живут. А первые репортажи были переданы комментатором, который и подговорил их на это дело, чтобы устроить сенсацию. Его, мол, уже уволили, а сообщение о пришельцах из космоса — не более чем очередная «утка».

Я поежился.

— «Утка», значит. И тем не менее мы потеряли шестерых сотрудников. Наша задача — отыскать их?

— Нет. Я думаю, мы их уже не найдем. Нам нужно узнать, почему месторасположение объекта на этом снимке не совпадает с тем, что сообщили в новостях, и почему стереостанция Де-Мойна на два часа прервала передачи.

— Я бы хотела поговорить с этими подростками, — сказала Мэри, нарушив молчание впервые за всю поездку.

Я опустил машину на дорогу в пяти милях от Гриннела, и мы принялись искать ферму Маклэйнов: в новостях виновниками всего этого переполоха были названы Винсент и Джордж Маклэйны. Найти ферму оказалось несложно. На первой же развилке стоял большой щит с надписью: «К КОСМИЧЕСКОМУ КОРАБЛЮ — СЮДА», а чуть дальше уже теснились припаркованные по обеим сторонам дороги машины — наземные, летающие и даже трифибии. У поворота к ферме работали две стойки, где торговали прохладительными напитками и сувенирами, а движением руководил полицейский.

— Остановись, — сказал Старик. — Нам тоже посмотреть не помешает, а?

— Точно, дядюшка, — согласился я.

Старик выпрыгнул из машины, взмахнул тростью и двинулся вперед. Я помог Мэри выбраться, и она на мгновение прижалась ко мне, опершись на руку. Каким-то образом ей удавалось выглядеть одновременно и глупо, и застенчиво.

— Какой ты сильный, братишка, — сказала она, глядя на меня.

Мне сразу захотелось ей наподдать. Один из агентов Старика — в роли этакой сентиментальной простушки. Ну прямо как улыбка у тигра.