Скрытый Тибет. История независимости и оккупации - Сергей Кузьмин

Комитет стал фасадом представительства тибетцев, реальная же власть осталась у китайцев.{781} Далай-лама XIV отмечал, что, будучи председателем, он ничего не мог сделать. Значит, были нарушены его полномочия, закрепленные пп. 4 и 6 Соглашения. Вместо Подготовительного комитета важные вопросы решал местный комитет КПК, где были одни китайцы. Размеры Подготовительного комитета постепенно расширялись, по мере этого уменьшалась власть «местного» тибетского правительства. В конце сентября 1956 г. в ПК ТАР было уже 14 отделов и комиссий.{782} Была поставлена задача создать его канцелярии во всех округах и уездах. К августу 1957 г. такие канцелярии были созданы в 50 уездах и 8 особых округах Тибета.{783} Фактически, создавалась параллельная вертикаль власти. Это нарушало п. 4 Соглашения.

Чтобы на международном уровне зафиксировать свой контроль над Тибетом и улучшить его снабжение, 29 апреля 1954 г. в Пекине было заключено соглашение о торговле и связях между Тибетским районом и Индией на основе пяти принципов мирного сосуществования. Сохранялись индийские торговые агентства в Ятунге и Гьянцзе, учреждалось новое — в Гартоке. В Дели, Калькутте и Калимпонге открывались китайские торговые агентства. Согласовали правила торговли, паломничества и передвижения между Индией и Тибетом. В том же году Индия вывела остававшиеся в Тибете воинские части. Все почтовые, телеграфные и телефонные службы, принадлежавшие Индии в Тибете, были переданы Китаю.

В сентябре 1956 г. состоялся обмен нотами между министром иностранных дел Непала и китайским послом в этой стране. Стороны выразили желание развивать отношения на основе пяти принципов мирного сосуществования и заключили соглашения о торговле и сообщении. На следующий год из Тибета были выведены части непальской вооруженной охраны. Впервые в истории там остались одни китайские войска.

Чтобы избежать сопротивления жителей У-Цанга, власти КНР еще в 1951 г. направили туда караваны с продовольствием. Части НОАК помогали крестьянам изготовлять металлические кирки, мотыги, бороны, топоры, сохи.{784} Они организовали четыре показательных предприятия: слесарную и пошивочную мастерские, шорную и шерстоткацкую артели. Около Лхасы стали добывать уголь и создали агротехническую станцию. На ее опытных полях китайские солдаты стали выращивать пшеницу, картофель, лен, сою, огурцы, арбузы, перец, баклажаны, хлопок, чай и масличные культуры. Начались ирригационные работы и посадка деревьев. В 1951–1954 гг. Китайское государство выдало тибетским земледельцам ссуды на покупку орудий, семян и других товаров в размере 1,7 млн. юаней, скотоводам — 0,1 млн. С помощью Китайского государства земледельцы к 1954 г. освоили 3300 га новых посевных площадей. В 1953 г. в Лхасе открылись курсы по подготовке агрономов и зоотехников.{785} Благодаря ветеринарным мероприятиям в одном 1953 г. привили и вылечили более 90 тыс. голов скота. Тибетцам, работавшим на китайцев, платили серебряными монетами, что тоже привлекало население.{786} Чтобы облегчить нехватку продовольствия, китайцы создали Бюро по поставкам зерна.{787} Задачу облегчали автодороги, которые усиленно строили.

В Лхасе и Сакья некоторые стали с энтузиазмом относиться к Китаю. По сообщениям китайской прессы, люди говорили, имея в виду красные звезды на фуражках военных: «Эти солдаты — вид бодхисаттв. Из их голов сияет красный свет».{788}

Конечно, этим пропаганда не ограничивалась. Еще в декабре 1951 г. политотдел 18-го армейского корпуса издал «Руководство по военному наступлению».{789} В нем подчеркивалась необходимость уважать обычаи и религию тибетцев. Запрещалось брать с них деньги, использовать на принудительных работах. Пропаганда допускалась лишь с санкции парткома, но запрещалось говорить о классовой борьбе, земельной реформе, агитировать против «суеверий». В окрестностях монастырей запрещалось плевать, ловить рыбу, охотиться и т.д.

Пропаганда велась так.{790} Китайские пропагандисты приезжали в населенный пункт без оружия и собирали жителей под открытым небом на спектакль. Под гром барабанов и цимбал танцоры, одетые в форму НОАК, изображали, как солдаты помогают беднякам с урожаем или вырывают девушку из когтей злого помещика. Затем китайский офицер влезал на ящик и произносил перед аудиторией длинную речь о том, что он и его люди посланы председателем Мао для помощи Тибету, по окончании которой они вернутся в Китай. Коммунизм не упоминался. Группы солдат разъезжали по деревням и собирали большие толпы, показывая фильмы о победах НОАК над Гоминьданом и японцами. Иногда тибетцы спрашивали, почему японцы никогда не побеждают? Старые тибетцы рассказывали мне, что в те годы люди придумали песню, суть которой: не надо нам давать землю, но оставьте нас такими, какие мы есть.

Китайцы в то время не старались повысить «классовое сознание» крестьян.{791} Они надеялись, что простой народ поставит во главу угла классовые интересы и поддержит компартию в будущем. А пока старались провести свои решения через традиционную тибетскую власть. Очевидец из области Сакья вспоминал, что в 1950–1959 гг. простых тибетцев использовали на строительстве, но не стремились внушать им какие-то идеи.{792} Внушать идеи Мао старались элите — аристократам и торговцам. Из них надеялись сделать авангард революции, за которым пойдут неграмотные массы.

Участи партийного руководства Тибета родилась идея реализовать раскол между главными иерархами — Далай-ламой и Панчен-ламой.{793} Они считали, что окружение Панчен-ламы поддерживает реформы, а Далай-лама окружен реакционерами. Поэтому на территориях, которыми ведает Панчен-лама, надо форсировать демократическую реформу, желательно даже отделить их административно. Тогда на землях Далай-ламы крестьянство тоже потребует такой реформы. Однако этот подход не нашел поддержки Мао Цзэдуна.

«После того, как резолюция о проведении демократических реформ была предложена и прошла в прошлом году (1956) на инаугурационном собрании ПК ТАР, факты показали, что лишь немногие персонажи из высших слоев поддерживают ее, тогда как большинство испытывает разные сомнения и, фактически, против нее; и что, хотя небольшая часть масс требует реформы с энтузиазмом, у большей части масс такой энтузиазм все еще отсутствует. В связи с этим в настоящее время условия для реформы неадекватны».{794} Поэтому ЦК КПК решил не проводить реформу в течение следующей пятилетки (1958–1962 гг.), а в будущем посмотреть, как сложатся обстоятельства.

Во время 1-й и 2-й китайских пятилеток (1953–1957 и 1958–1962 гг.) власти развивали железнодорожное строительство в потенциально враждебных и геополитически важных регионах: Цинхае, Юньнани, Гуанси, Фуцзяне, Внутренней Монголии, Нинся и Ганьсу.{795} Железные дороги строили в основном китайские рабочие, а тибетцы использовались на подсобных работах.

Уже 27 ноября 1954 г. было открыто движение по Сикан-Тибетскому шоссе и Цинхай-Тибетскому шоссе. По словам одного советского корреспондента, Цинхай-Тибетское шоссе тибетцы называли «Дорога жизни».{796} По-видимому, он спутал Тибет с блокадным Ленинградом…

В 1955 г. открылись дороги Лхаса — Шигацзе, Шигацзе — Гьянцзе, Гьянцзе — Ятунг. В первые же годы по ним из Китая доставили десятки тысяч тонн грузов: оборудования, машин, промышленных товаров и т.д. В марте 1955 г. на заседании Госсовета КНР справедливо отмечалось, что основное значение этих шоссе в том, что они соединили Тибет с внутренним Китаем.{797} Ведь пути сообщения — важнейшее условие контроля над территорией, тем более горной. Планировали строительство все новых дорог. Их строила НОАК, привлекая труд китайцев-политзаключенных и тибетцев-чернорабочих.{798} Технический персонал, ремонтные бригады и техника доставлялись из КНР. Китайцы привлекали тибетцев оплатой по труду, создавали у них дух соревнования, устраивая митинги со всеобщим угощением и благодарностями тем, кто хорошо работал, особенно женщинам.{799} Некоторым людям давали значки с Мао, группам — знамена.

В 1952 г. была налажена почтово-телеграфная связь Лхасы и Шигацзе с китайским г. Чунцин, в 1953 г. — телефонная связь Лхасы с Пекином, в 1955 г. пущены радиостанции в Лхасе, Шигацзе и Чамдо, в 1956 г. — ГЭС около Лхасы. В 1959 г. началось судоходство между Лхасой и Цетан-гом. Впервые в Тибете появились доменная печь, печь для обжига кирпича, цементная фабрика, авторемонтная мастерская, лесопилка. В 1956 г. был построен первый аэропорт — Дамшунг.{800}