Том 2. Конармия - Исаак Бабель

На тачанке Ивана. Раненые. Левка? — Броды или Радзивиллов. Простокваша manque. —

—

Бой у Клекотова. Буденный со штабом. Отбился от своих. — Плутания с 4 дивиз[ией]. — Сестра.

—

Конец боя. Ночный начдив со свитой. К[онстантин] К[арлович] в Радзивиллове.

—

Левка[17]

Главки?

I. На тачанке Ивана. Смерть. — Описание раненых.

—

Буденный, Колесников, Гришин.

—

Плутания. Я с евреем не разговариваю. Т[а]к далеко от городов.

—

Наши герои — ужасные люди.

Сразу описание боя — пыль, солнце, детали, картина буденновского боя. — Подробности — убийство офицера и прочее. — За тем — у нас на тачанке, мертвецы. — Броды или Радзивиллов?

Слово вписано позже и заключено в квадратную рамку.

II. <Поле. Описание ночлега. Сестра. — Лошади тащут людей. — >

[18]I. Уход из Белавцев. Бой под Бродами. На тачанке Ивана. —

II. Радзивиллов.

III. Заезд в Броды. Поле у Клекотова. Экономия. Поле, усеянное убитыми. Воззвания Пильсудского. — Встреча с начдивом.

IV. Бой под Клекотовым. — Конкин. — Смерть польского генерала.

V. Плутания с 4 дивизией. Ночь в поле. — Сестра-еврейка.

VI. В Радзивиллове. К[онстантин] Карлов[ич] — Шеко.

[16] Диалоги. Бой под Бродами. Привалы. Сено. Клуни. Кони. — Сюжеты? — Хитрый фельдшер. —

Приезд на ночлег. Уход за лошадьми. Тащим сено у крестьян. —

Ночь. — Два часа отдохнули. На кони! — Бой под Бродами. — Украли уздечку. —

[17] Броды.

Я не видывал города печальнее. — Истоки еврейства, печать на всю жизнь. Бродская синагога в Одессе, аристократия. — Вечер пятницы. — Город — быстро обойти центр, разрушен. окраины, евр. город, — описание синагог — главное. —

I. У галичанина. Вежливая смерть. — II. Синагоги. — III. — Ночь, за стеной. — Талмудисты. — Хасидизм с вытекшими глазницами. — Видение старины — за Белзского раввина и за Гусятинского. — Люстры, старики, дети, талмудисты. — Много я видел ночей, трясся в коридорах, но такой сырой скучной, грязной ночи не видел. — Она сестра, он из интендантства. — В щелочку. — Ругань женщины. — История синагоги. — Узнать историю Брод. — Скрывают сухонького старичка — Белзского раввина. — ? — Без сравнений и исторических параллелей. — Просто рассказ.

[18] Пожар в Лашкове.

Галицийская культура. — Священ<ник>, Щептицкий, описание икон, риз, бабье, как хоронят, церковь. — Апанасенко на пожаре, похож на Уточкина. — Казаки рыщут. — Всю ночь комната моя освещена. — Мои хозяева в Лашкове. — Под окном кубанцы. — Тут же — оркестр — сестра? Предложение? — Галичане тушат отвратительно вяло, не умеют. — Сгоревшие лошади, обгоревшие коровы. — Апатия галичан. Апанасенко. —

Коротко. — Сразу пожар, Ап[анасенко], галичане, казаки. — Кучка у церкви, разговор с священником, граф на Щептицах. — Митрополит Галицкий.

—

1 страница. Миниатюра.

[19] Милятын.

Сразу описание монастыря. — Ксендз. Похороны. Полька. — Корочаев. — Воспоминание — дни покоя. Жующие лошади, сквозит небо, лежим на сене. — Потом — у еврея, Корочаев держит себя как помещик. — В еврее не было ничего от революционера. — Разжалованный начдив. — Потом звезда Корочаева — еврей, помощн. командира эскадрона. — Книга. — Высокий неподвижный человек, грузный, как инспектор у Короленки, садится на диван, молчит, водка — немая сцена — фигура за оградой <[нрзб]> базилианский монастырь, монах в серой рясе, высокий, широкоплечий, перебирает четки, стою — заколдованный — потом в шум, грохот обозов. — Поляк, лежащий в гробу. — Два ординарца — один — Борисов, мягко расхаживает по двору, склонив голову, — другой — Киргиз — изнасилование — лицо ее, искривленное наслаждением, колени торчат. — Утром. — Труп рассечен — раскрывается и собирают вновь. — Мне до того жалко польки — мне хочется быть изящным, галантным.

Возвращаются из боя — особое спокойствие, обычность посадки, профессионализм! — Отдельно: Милятын, Корочаев. — <Сидят> Изнасил[ование]. — Сидят друг против друга — выпу[чив] глаза —

[20] Милятын 2.

Прислуга — крохотная, коричневая уродливая полька — телочка с сосками, молодая мать. Прохладная роскошь комнаты. — Пустые сжавшиеся соски.

Порядок. Душный, пыльный золотой вечер. — Обозы. — Сразу описание монастыря. Патер и его племянница, дороги в монастыре. — Хоронит тайком… Я пробираюсь в монастырь. Властный голос ксендза. (Не соблюдать непрерывности в рассказе.) Обряд похорон. — Смена приказа, прибытие казаков, я ухожу. — Казаки деловито возвращаются из боя. —

II глава — о Корочаеве.

—

Прислуга у ворот — главное доверенное лицо.

[21] <Задвурдзе.

Просто и коротко.

Начало — обычная обстановка атаки. Молодой комбриг перед Апанасенко[й]. Уб[ью]. Бандягу к такой-то матери. Едет Книга с [нрзб].

Хлопотливость — одного пристреливают, другого прикалывают. Эта корчащаяся, шевелящаяся земля. — Пощады не просят. — Зарежу, поляк сгибается к[а]к на гимнастике. —

II. Письмо к Шевелеву?

Задвурдзе>

[22] Задвурдзе.

17.8.20. В моей памяти этот день горит, как щит багровый пламень всходил нависть без смысла и детская кровь Мы должны прорвать железну <нами равнина.> Бой кипит

в атаку польскую пехот

штабом, стоит в кустах. <Его>

летит по ветру. Начальник

молодому казаку. Тот слуш

вывает изо рта < выбитые в>

<бою.> Его <рот> губы разорваны штык

пальцем в воздух. Карты у

<Веди пол по под лесом.

Раздери ему, бандяге,

<эту> сволочь к такой то мат

<Полдень. Блистающий зной>

Конница бежит по полю.

Не страшно. Лошади, уме

жутся игрушечными. Согну

таптывают пылящую земл

шутся во все стороны как б

рукой и где-то сыплется нен

Полк свесился над лесом

полей стремглав вынеслась

нами голубая и сияющая

лощиной всадники рубят

<сенко вскочил, Вскочив н>

<вив твердые ноги Апанас>

[23] Бой под Львовом

По дням. Коротко. Драматически. — Включить — польская авиация. — Милятын — Задвурдзе.

[24] Польская авиация. Бой под Львовом.

Конармия отступает. Перед кем? Перед двадцатью аэропланами. Секрет разгадан, лекарство найдено. Мошер был прав. Аэропланы действуют деморализующе. — Ранение Корочаева. — Письма майора Фон-Ле-Ро в штаб в Нью-Йорке. — В первый раз встреча с зап. европейской техникой. — Вылетают утром. —

Бой под Львовом. — Описать бой с аэропланами. — Потом рассуждение. — Бой. — Эскадрилья нас мотает, преследует нас, мы мечемся, переезжаем с места на место. Бой под Львовом. — Описать день. — Рассуждение после рассказа. — Две фазы войны. — Наши победы, бесплодие наших попыток, но неуспеха войны не видно. —

[25] Сокаль 1.

На площади перед синагогой. Споры евреев. Казаки роют могилу. Труп Трунова. Тимошенко. Аэроплан? — Евреев разогнал аэроплан, тогда я подошел к Тим[ошенке]. — Одна фраза из письма Мельникова — и страдания посередь той армии понимаю. —

Порядок: Евреи. Аэроплан. Могила. Тимошенко. Письмо. Похороны Трунова, салют. —

Ортодоксы, раввин из Белза. —

Проиграл я тебя, Саша. —

Религиозное побоище, можно бы подумать восемнадцатый век, Илья-Гаон, Баал-Шем, если бы казаки (описание) не рыли могилы. — Униатский поп, нога дугой. —

Униатский <поп>, потрава, потрава, говорю я, есть дела поважнее, сейчас аэроплан, точка вдали, казаки — и выходить не надо будет. Помните Мельникова, белый жеребец, прошение в армию. Он кланяется и передает вам свою любовь. Ти-м[ошенко] <взял> пишет на крышке гроба, полевая книжка.

[26] Сокаль 2.

Убирайтесь к свиньям с вашей потравой, тут дела поважнее есть. —

Тело Трунова с приставленными ногами, начищенные сапоги. — Голова на седле, стремена вокруг груди, —

Проиграл я тебя, Пава, —

Очень просто, фактическое изложение, без излишних описаний. —

Стать смирно. Хороним Павла Трунова. Военком, скажи слово. И военком произнес речь о власти советов, о конституции СССР и о блокаде. —

Прошедшее время.

Помню, сказал Тимош[енко], вот бы он теперь пригодился. —

Хороним Павла Трунова, всемирного героя. — Военком, помяни героя перед бойцами. —

[27] Смерть Трунова.

И я поверил бы в воскресенье Илии, если бы не аэроплан, который заплывал и т. д. Он бросал с мягким шумом бомбы, артиллер[ийские] запряжки. — <Казак из> Аэроплан, казак из могилы — долаживаю вам тов. начдив, возможная вещь, что здесь и останемся. Ясно — и пошел оправлять убитого. Седло, стремя, оркестры и делегации от полков. —