Их невинная наложница (ЛП) - Шайла Блэк

Раф побледнел.

— Я убью его.

И это послужило бы началом грандиозного политического скандала.

— У нас нет никаких доказательств причастности Халила.

Кад сжал кулаки.

— Он был с ней здесь, когда мы пришли. Этот ублюдок пришел на нашу территорию и заговорил с нашей женой, даже не удосужившись известить нас. Нам не нужны гребаные доказательства.

Талиб обуздал свой гнев, тогда как его братья, похоже, были решительно настроены поддаться своей ярости. Однако было необходимо указать им на некоторые факты. Факты, которые крутились в его голове  с того момента, как они сообщили ему о недомогании Пайпер.

— За нами следит пресса, Кадир. Все взгляды устремлены на нашу семью. Ты видел  заголовки? Она еще не стала нашей женой. Они заведут речь о варварах, которые убили мужчину лишь потому, что тот просто заговорил с их наложницей.

Халил был причастен к этому. Талу было наплевать на то, что сказал врач. Она прекрасно себя чувствовала в течение всего дня, и, да, она была напряжена, но отнюдь не больна. Просто пока он не мог доказать вину кузена.

— Мы допросили персонал. Никто не помнит, кто подавал чай, — сказал Дейн.

Раф провел рукой по лицу.

— Ахмед готовил еду для шейхи. Он находится с нами с тех пор, как мы были еще детьми.

— Это не Ахмед, — повернулся Тал. — И я только что сообщил персоналу, что шейха не станет есть ничего, что не будет одобрено Ахмедом.

Алия стояла, прижав руку к сердцу.

— Халил обычно приводит с собой одного или двух служащих, когда посещает дворец. Им было бы несложно проскользнуть на кухню. Большинство высокопоставленных политиков сопровождают собственные слуги.

Тал зарычал.

— С этим покончено. Я не могу закрыть дворец, но я могу ограничить доступ посторонним. Больше никаких слуг. Им придется ограничиться нашим штатом сотрудников.

Он знал каждого члена персонала в лицо и по имени. Если Талиб увидит хоть одного постороннего человека, то не будет в ответе за свои действия.  Пайпер все еще дышала, но Тал был уверен, что случившееся было покушением на ее жизнь.

— Мы не можем отстранить Халила от посещений королевской резиденции? — спросил Кад.

— Мы можем ограничить ему доступ в частные комнаты. Я уже отдал приказ. Никто, кроме членов семьи, не будет допущен в частную зону. Я не могу отстранить от дворца законно избранного члена правительства. Вы понимаете, как воспримет это пресса? Предоставьте мне любые доказательства, и я буду действовать, исходя из них.

Им овладели темные мысли. Он мог действовать прямо сейчас. Шейх встретился глазами с Дэйном, и понял, что американец был бы не прочь урегулировать эту проблему. Дэйн сделал бы это тихо, но Тал беспокоился, что это повлечет за собой толки.

Пока не заключен брак, он ни черта не мог предпринять, не имея никаких доказательств. Талиб должен подождать, пока не утихнут СМИ. Тогда уже никому не будет дела до того, что не заслуживающий внимания член парламента, связанный с королевским домом, был убит в своей постели. Тал огорченно покачал головой своему начальнику безопасности.

Дэйн нахмурился, его лоб пересекли борозды, словно у хищника, которому отказали в обеде.

— Я хочу, чтобы за ней следила охрана, — заявил Кад.

Дэйн кивнул:

— Я вызвал несколько друзей. Они будут здесь через несколько дней. До тех пор этим займется Лэндон.

— И Купер, — сказал Тал.

— Тал ... – начал было спорить Дэйн.

— Она важнее, — здесь шейх не собирался терпеть неповиновения. — Они будут наблюдать за ней, и заботиться о ее безопасности. Она имеет большую ценность, чем я. Если она умрет, у меня не будет ни короны, ни трона, а я не намерен брать другую жену. Ты понимаешь о чем я говорю?

Кад вздохнул:

— Слава богу. Это заставляет меня чувствовать себя лучше.

— Что мы ей скажем? – спросил Раф. – И правильно ли мы поступаем? Я боюсь за нее.

Тал боялся за всех них. Он чертовски хорошо знал, что может случиться с женщиной, которая важна для братьев Аль Муссад. Он все еще мог видеть тело Лили, разбитое и сломанное. Она плакала, умоляя о том, что он не мог ей дать. Он не любил ее. Она не завладела его гребаной душой так, как Пайпер, но он чувствовал ее смерть. И эта вина давила на него.

Поэтому он просто не мог позволить Пайпер уйти.

— Она будет в порядке. После того, как наш брак станет полностью правомерным, у Халила не останется шансов и он перестанет быть проблемой.

Как только их брак урегулируется, он тихо устранит Халила. Это забавно. Он избегал этого все эти годы. У него были свои подозрения насчет кузена, но стоило Пайпер оказаться в опасности, шейх отбрасывал всякое чувство справедливости и хотел лишь, чтобы ублюдок убрался с его пути.

Что с ним происходит? Он не мог выкинуть ее из головы весь день. Он до сих пор чувствовал, как она сжимает его член, выжимая из него каждую унцию соков. Он никогда не испытывал прежде того, что чувствовал, занимаясь любовью с Пайпер. Точнее, занимался сексом. Проклятье. Он занимался с ней сексом. Лишь телесная функция, консумация их предстоящего брака.

Так почему же его сердце было готово выпрыгнуть из его гребаной груди при одной лишь мысли о ней? Почему его дыхание прерывалось, когда она входила в комнату? Он был совершенно другим человеком, когда разговаривал с ней посредством компьютера. Это было просто. От него не требовалось быть шейхом. Он мог говорить о том, что любил – об энергетической экономике. И она говорила на его языке. Истинного друга. Партнера.

Это было подобно предательству, когда он обнаружил, что она так чертовски соблазнительна.

Она не должна была возбуждать его. Она должна была успокаивать его, черт побери. Это должно было стать партнерством, но он не чувствовал себя ее партнером. Он чувствовал себя ее мужем, выведенным из себя, доведенным до крайности собственником.

— Я не уверена, что он остановится, — отошла от окна Алия. Ее лицо было мрачным, когда она посмотрела на братьев, — и не думаю, что его остановит брак, имеющий законную силу. Он лишь предпримет еще одну попытку убить ее.

Раф повернулся к ней и обхватил ее за плечи:

— Мы не знаем наверняка, что он пытался навредить ей, милая.

Лицо Алии вспыхнуло, и ее кожа покрылась румянцем.

— Не опекай меня, Раф. Думаешь, я не знаю, что происходит? Не знаю, кто стоит за похищением Талиба?

Теперь краснеть настала очередь Талиба. В нем бушевали эмоции, но он пытался выглядеть спокойным. У него были собственные подозрения, но он не говорил о них своими братьями. Однако Алия еще не закончила.