Битва на Калке - А. Живой

– А много этих монголов-то? – гнул свою линию старшой.

– Много, – сказал Забубенный, – и не сосчитаешь. Я ведь не всех видел. Но, думаю, тысячи. Много тысяч.

Более точную информацию он решил утаить для своих черниговцев, до которых, правда, следовало еще добраться.

– А что они на Днепре делают, не ведаешь? Сам-то как здесь оказался?

– Пригнали меня вместе с народом мосты наводить, – самозабвенно врал Забубенный, – А зачем, не знаю. Видать, караваны проходящие грабить.

Григорий уже понял, что спасся. Что находился среди своих. Хотя кто они и откуда, еще не понял. Скорее всего, убивать его сейчас никто не собирался. Значит, можно было немного расслабиться. О настоящей причине нападения на караван и своих связях с монгольским генералитетом Забубенный решил пока умолчать. Мало ли чем это могло обернуться.

Но ситуацию с попутчиками следовало прояснить. Григорий, присев на лавку, и осмотревшись, спросил:

– А сами то вы, люди добрые, откуда, и куда путь держите?

– Мы то из Галича, человече, что на Днестре стоит, – ответил старшой в тон Григорию, – слыхал про такой, небось? Купцы-то, они, ведь все знают.

Забубенный про реку Днестр еще слыхал, а вот про Галич никогда в жизни. Провал в географии. Но для порядка кивнул, что в курсе. Кто же не знает где Галич? Все знают. Это где-то между Владимиром и Парижем.

– Плывем мы из похода ближнего в стан свой у Заруба, где дружина княжеская сейчас лагерем стоит.

Великий механик Григорий Забубенный, как услыхал про Заруб, чуть за борт не свалился от приятной неожиданности. Выходило, что его извилистый путь по степи превращался в кольцо и снова выводил к Зарубу. Все возвращалось на круги своя.

– Ну, а я, Юрий Доморечич, – соизволил, наконец, представится собеседник механика, – воевода князя моего Мстислава Удачного, что владеет великим Галицко-волынским княжеством. А со мной люди мои дружинные.

Теперь все встало на свои места. «Еще один воевода, – с удивлением подумал Забубенный, но все же кивнул, в знак уважения, – везет мне на воевод». Хотя имя князя его смутило. Черниговского князя, начальника Путяты, пославшего его на разведку вместе с Забубенным, тоже звали Мстислав. Если механику, конечно, не окончательно отшибло память в монгольском плену.

«Кругом одни Мстиславы, – размышлял Забубенный, – Что за мода такая? С фантазией у них плоховато. Нет, чтобы Васей назвать или, например, Иваном. Хотя, за Иваном дело не станет. Лет через триста такой Иван появится, закачаешься. Даже целых два Ивана подряд».

В это время ладья, окончательно обогнула скалистый мыс, и, оставляя его позади, устремилась к новой излучине. Но, неожиданно впившаяся в мачту стрела, напомнила, что ладья еще не далеко ушла от монгольских товарищей. Забубенный с воеводой Галицким одновременно повернули головы в сторону берега, на котором разглядели нескольких лучников, стоявших над обрывом и пускавших стрелы вдогон. Судя по всему, они пересекли поросший лесом мыс насквозь и снова оказались у точки, с которой можно было поразить противника. Видно, Буратай никак не мог смирится с поражением, а доложить Субурхану, что он упустил беглеца-вампира, означало на войне только одно, – Буратая мгновенно казнят вместе с сотней.

– По твою душу стараются, – философски заметил воевода, но пригнулся ближе к борту, – да только зря, еще чуток и уйдем. Не боись, купец. Не достанут.

Да, Субурхан, по размышлению Григория, имел сейчас все предпосылки слегка обидеться на неблагодарного механика. «Хотя, чего переживать за Субурхана, – решил механик, тревожно вглядываясь в берег, поросший соснами, – он, парень сильный. С политическими проблемами как-нибудь и без Кара-чулмуса разберется. А благодарить его, собственно, тоже особо не за что. Он ведь меня когда-то вообще убить хотел, послал в мясорубку с этим Бури-Боко. А я свободный механик. Мне дома жить охота. Только, вот, добраться бы до него по добру, по здорову».

– А что на Руси, войны с монголами еще нет? – поинтересовался Забубенный, осторожно взглянув на Доморечича.

– Да, нет пока, – ответил, помедлив, воевода, – брожение одно.

«Значит, скоро будет, – подумал, обречено, Григорий, – похоже, приеду я из огня да в полымя. Не ровен час, монголов на хвосте приведу. Найти бы, что ли своих, побыстрее, черниговских. Спокойнее будет». А вслух спросил:

– Так вы к Зарубу идете. А черниговцев наших там не видать случайно?

Воевода прищурился.

– Есть, вроде. А ты почем знаешь?

– Да я и не знаю, – прикинулся Забубенный, – так, предположение сделал. Подумал, что если есть там люди из Чернигова, то они и помогут мне добраться домой. Вы меня до Заруба подбросьте, а дальше я там как-нибудь сам. Задержался я что-то в монгольском плену. Дома жена ждет, дети.

Помолчал Юрий Доморечич, ответ свой обдумывая. Нет, странный все-таки мужичонка у него в лодке оказался. От монголов сбежал, про черниговцев что-то знает. Говорит складно, да только врет все. На вранье у воеводы Галицкого нюх особый был. Иначе, князь его и близко бы не подпустил на государственную службу. Тут в людях разбираться надо. То ли увел что-то ценное парень этот у монголов, то ли сам их лазутчик. А стреляли, может, для виду только, чтоб в доверие войти. Ведь не попали. Знать, не простой человек у него в гостях очутился. Надо бы по прибытию все же с ним потолковать по душам.

«Отведу его пред светлы княжеские очи, чтобы спросу с меня меньше было, – решил Доморечич, – князь сам любитель потолковать с пленными. Поиграть каленым железом».

Воевода возвращался на ладье из разведки земель запорожских по заданию Мстислава Удачного. За порогами Доморечич не нашел никого, о чем и спешил сообщить князю, что первым привел на сбор объединенное войско Галицко-волынского княжества на тысяче ладей и уже второй месяц стоял лагерем у Заруба, дожидаясь остальных князей. Скоро и они подошли со своими задиристыми дружинами. Но, о противнике у князей имелись только разрозненные сказания, по большей части от самих половцев, что, мол, быстры и страшны в бою. Велики числом. Но лицом к лицу никто из русичей их еще не видал. Не нравилось такое дело Юрию Доморечичу, сходи туда не знаю куда, найди того, не знаю кого, а потом мы его бить будем.

Он сходил туда, но никого не нашел. На счет скорой встречи с врагами у многомудрого воеводы галицко-волынского было свое мнение. Хотеть то князья хотят, да только каждый по-своему. Каждый норовит славу себе вперед других поиметь.

Прямое начальство, – Мстислав, хозяин Галицко-волынского княжества, что в народе прозывался Удачный, привел большую дружину. Правда, почитай половина из которой половцы были, что под ханом Котяном ходят. А начальником, то бишь воеводой по-нашему, у половцев Ярун бесноватый. Дружина то немалая, да только князь не разведчиков, коими воевода Доморечич руководит, а все больше Котяна слушает, тестя своего, да остальных половцев, что воду мутят. А родственники ему нашептывают, что враг хоть и силен, да мы сильнее. Как навалимся всем миром, так и выгоним с земель половецких. Родственникам ведь помогать надо. А то не ровен час и на Русь придут. Эх, как бы не пришлось погибать галичанам за грехи половецкие.

Мстислав Романович Добрый, князь Киевский, дружину самую большую привел, под командой зятьев своих, – князей Андрея и Александра Дубовецкого. Со всех богатых киевских подданных земель дружина та была собрана. Тысяч тридцать воинов без малого, были, серди них и витязи известные далеко за пределами княжества.

Соседний черниговский князь, – Мстислав Святославич Чернявый, тоже привел под своими знаменами к Зарубу дружину не малую. Пришел с ним богатырь знаменитый Александр Попович и еще тридцать богатырей. Пришли жителей Смоленска, Путивля, Курска, Трубчевска и другой люд из местечек многих. Мстислав Чернявый сказывают, больше всех ведает о врагах незнаемых. Передают люди добрые, что разведчиков в самую степь заслал хитрый князь. Хочет, видно, Мстислав Чернявый славу поиметь большую среди всех князей, да потом на престол великокняжеский метит. Ну, да кто ж туда не метит. Это дело понятное. Но, не делится князь Черниговский с остальными тем, что знает. А жаль. Для битвы общей не хорошо это.

Не пошли к Зарубу Рязанские князья, Суздальские, да Владимирские. «Не наше, мол, дело, говорят. Не знаем никаких монголов». Но и без них сила не малая собралась. Почитай тысяч восемьдесят воинов вместе с половцами. Одних богатырей почти сто человек. Такую рать одолеть это не каждый враг сможет. А врагов сильных по границам Руси давно уж не водилось.

– Я так думаю, – сообщил воевода умолкнувшему на время Забубенному, что бродил взглядом по прибрежным соснам, – Мы к Зарубу идем. Вот и тебя туда отвезем, раз по пути, да и сам ты туда просишься. Чего ж, не помочь доброму человеку.

Григорий молчал, ожидая продолжения. Что-то Юрий не договаривал. Воевода, меж тем, передохнул чуток и продолжил.