Заснувший детектив - Фридрих Незнанский

Шофер растерянно посмотрел на шефа: вообще-то они направлялись в Кремль, уж не ослышался ли он? Медведь ободряюще кивнул, мол, давай, жми.

— Знаю это место, — сказал водитель. — Там морг недалеко.

Медведь криво усмехнулся, черный юмор он ценил. Работа была такая.

…Притормозив там, где его просили, Медведь подумал: а вдруг дело правда касается моей безопасности, вдруг сейчас подойдут ребята с автоматами и расстреляют в упор. И никто не узнает, что киллеры мне встречу назначили, а я сам, как дурак, сюда приперся.

На перекрестке было пустынно. Медведь уже начал сомневаться, что встреча состоится, как в стекло машины постучали. Водитель выглянул со своей стороны и сказал:

— Он один. Руки пустые.

Медведь открыл дверцу и пустил незнакомца к себе на заднее сиденье. Рядом с ним оказался мужчина под сорок, ничем не примечательной наружности, в джинсах, кроссовках и льняной рубахе навыпуск. Он широко улыбался и жевал жвачку. Последнее разозлило Медведя больше всего.

— Может, объяснитесь, наконец? — холодно сказал он.

— Герман Иванович, моя судьба в ваших руках. Ни секунды не сомневаюсь, что я не успею до дома доехать, а вы уже будете знать, кто я такой, так что скрывать мне нечего. Меня зовут Николай Щербак. Я вам не соврал, я — сотрудник частного охранного предприятия «Глория», иначе говоря, детективного агентства. О нем вы, возможно, слышали, поскольку наш директор помимо своей воли за последнее время стал шибко популярным человеком.

— Я понял, — сказал Медведь. — Грязнов. Я с ним знаком.

— Не знал этого, — от всей души соврал Щербак. — Тем лучше. Я не буду вас уверять, что Денис Андреевич чист как слеза ребенка. Бог даст, он и сам это докажет, кроме того, я верю в наше правосудие почти так же сильно, как в наши спецслужбы, которые из кожи вон лезут, чтобы его подставить.

Медведь улыбнулся краешком рта.

— Но я здесь не за этим, — продолжал Щербак. — У меня информация, что на вас готовится покушение.

— Откуда такие сведения?

— Мне это передал Денис Андреевич. Упреждая ваш вопрос, могу сказать, что не знаю, где он находится. Когда после выхода из СИЗО он заехал домой, некто, не назвавший себя, сообщил ему по телефону о том, где находится похищенный чеченцами глава издательского дома «Товарищ либерал». Сегодня утром Грязнов связался со мной и рассказал, что был еще один звонок — относительно вас. Поскольку предыдущая информация анонима подтвердилась, Грязнов решил, что и теперь стоит проявить бдительность. Сегодня вечером, когда вы вернетесь к себе домой, в тот момент, когда подъедете к дому, взорвется припаркованная рядом машина, это окажется какая-то отечественная модель. В ней будет заложено восемьсот грамм тротила. Сами понимаете, взрыв будет такой силы, что ваш «мерседес» не уцелеет. Кстати, если я не ошибаюсь, он не бронированный.

— Не ошибаетесь… — Медведь замолчал, обдумывая услышанное. Либо это провокация, либо правда — третьего не дано. Если провокация — чтобы не стать мишенью для врагов, нужно вести себя как обычно, разумеется предприняв меры безопасности. Если это правда — тем более. — Ладно. Что вы хотите? — Он посмотрел на Щербака. У того было вполне спокойное лицо, ни один мускул не выдавал прикладываемых к этому усилий.

Щербак пожал плечами:

— На ваше усмотрение: виллу на Бермудах или бордель в Турции.

— Я серьезно вас спрашиваю.

— И я серьезно. Ничего такого, в чем бы я действительно нуждался, вы мне дать не в состоянии.

— Правда? — иронично усмехнулся генерал. — Вы, кажется, не совсем понимаете, кто я.

Щербак засмеялся:

— А может, это вы отвыкли иметь дело с живыми людьми, которым плевать на вашу власть и погоны? Я вот, например, влюблен в одну замужнюю женщину. Ну и что же теперь, вы доставите мне ее на дом в оригинальной упаковке? Нет, Герман Иванович, считайте, что я просто выполняю свой гражданский долг, а также просьбу своего шефа и друга — предупреждаю вас. Как вы поступите по отношению к нам в дальнейшем — ваше личное дело.

— Откуда все-таки у вас мой телефон? — спросил Медведь. — Вы хоть представляете себе, что это за номер и кто может по нему звонить?!

— Я же детектив, — снова засмеялся Щербак и кивнул на прощание: — Желаю здравствовать… — Он вышел из машины и свернул за угол.

Оба, и водитель, и Медведь, отчего-то смотрели на табличку, на которой было написано: «Переулок Хользунова».

— Хользунов, Хользунов, — пробормотал шофер, разворачивая «мерседес», — странная какая фамилия.

— Это летчик. Герой Советского Союза, в Испании в тридцатые воевал, — машинально объяснил всезнающий Медведь.

— Понятно… Наверно, репрессировали потом.

— Нет, не успели, он в авиационной катастрофе погиб.

— Ну, значит, повезло, — сказал шофер.

Медведь молчал, потрясенный этой мыслью.

— Как жук? — спросил Голованов, после того как Щербак, переждав отъезд «мерседеса», зашел во двор и сел в «форд-маверик».

— Прилепил к сиденью, — сказал Щербак, — у него под правой ногой.

— Не собьет случайно?

— Так давай послушаем и узнаем.

Голованов кивнул и осторожно покрутил настройку приемника. Голос Медведя был хорошо узнаваем, но звучал все тише. Медведь, видимо, говорил с водителем:

«… о том, что сейчас слышал, никому ни слова, понял?»

«Так точно, Герман Иванович».

«Подними стекло, мне надо поговорить… Пригласите Чегодаева… Да, он ждет моего звонка…»

— Коля, гони за ними, если ты представляешь, куда они поехали, а то совсем звук уйдет!

Сыщики выехали на Большую Пироговскую, покрутились вокруг квартала.

— Да вон же они, — недовольно сказал Голованов.

— Я раньше тебя заметил, — обиделся Щербак. — Не могу же сразу внаглую к нему прилепиться.

— А прослушку в его тачку засовывать можешь! — засмеялся Голованов.

…Быковский позвонил и сказал, что сегодня не приедет, он все-таки руководит ЧОПом, занятым охраной ВИП-персон, а с ними, с этими козлами толстозадыми, часто случаются нестандартные ситуации, ну и так далее.

— Да что ты извиняешься, — сказал Денис, — это же я должен извиняться, что у тебя тут засел как бедный родственник.

— Не бедный родственник, а беглый каторжник! — засмеялся Быковский.

— А, ты уже в курсе…

— Плохие новости, знаешь ли, быстро распространяются… Слушай, я вот что подумал, может, мне с твоими ребятами в контакт войти, узнать, что там у них происходит? Наверняка же к ним приходили…

— Нет уж, Андрюша, — взмолился Денис, — хоть ты останься в стороне от этого кошмара, я тебя прошу! Я и так столько народу втянул. Того, что ты для меня делаешь, — уже выше крыши…

— Ну как знаешь. Кстати, вариант с Белоруссией не отпадает, не дрейфь. У меня есть кое-какие идеи, увидимся — расскажу.

Денис анализировал информацию, поступающую от коллег. Их решение прекратить наблюдение за бригадой Медведя он решительно одобрил, хотя подумал было, что крутиться рядом с местом убийства Кондрашина люди Медведя могли не ради наблюдения за действиями следственных бригад, а потому что проводили собственное расследование. Все-таки Медведь предлагал ему работу в таком (!) ведомстве, а он, возможно, оказался, с точки зрения больших государственных людей (к которым Медведь себя, без сомнения, причисляет), банальным грабителем.

Снова и снова разглядывая карту Москвы, где он сам обозначил дом, из которого люди Медведя якобы откачивали дерьмо (Коле Щербаку для этого пришлось туда еще раз специально съездить, чтобы зафиксировать адрес, ну а Макс, как водится, постоянно был на связи — все передал), Денис видел вокруг обычный спальный район: дома, школа, детсад, поликлиника, магазины, метро. Вероятно, действительно наблюдение велось за отделением милиции.

Но что это нам дает? Как будто ничего.

На дворе стемнело. Помедитировать, что ли?

В саду раздались шаги — приехала Алина. А это что нам дает? Очень и очень многое.

Вечером к стоянке перед домом Медведя медленно подъезжал «мерседес». Это только с виду была его машина, на самом деле для операции был найден другой автомобиль, на который были повешены такие же, как у генерала, номера. За рулем сидел бывший армейский разведчик Астахов, рядом его боевой друг Спиридонов. За тонированными стеклами никого из них видно не было.

— Ты что-нибудь видишь? — спросил Спиридонов.

— Я вижу только, что парковаться негде, все забито. А Герман говорил, что тут всегда пустая парковка.

— Да, но бомба должна быть в отечественной тачке, а тут…

Действительно, на парковке стояли «ауди», «БМВ», «мерседесы», «вольво» и ни одних «Жигулей» или «Волги».

— Так будем парковаться или нет?

— Герман сказал — нужно. Он хочет, чтобы было покушение. Такие вещи рейтинг поднимают. Поставим машину и свалим, посмотрим, что будет.