Одиннадцать - Владимир Васильевич Митин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ворон обвёл носком сапога место на земле, рядом с телом, где ранее стоял небольшой круглый предмет: тазик, ведро или подобное им. А потом приподнял ослабленный кожаный доспех, продемонстрировав рану.
― Маньяк отлично осведомлён об анатомии существ, ибо обучался в магической академии Карфа. Так что его удары точны, а операции профессиональны. Видишь, с какой точностью он удалил нос жертве, не особо задевая лицо.
― И, конечно же, тебе уже известно имя убийцы?
― Да, только найти мы его не сможем. Он ― перевёртыш. И в данный момент может быть кем угодно и где угодно. Я бы на вашем месте проверял всех, кто вхож в окружение Сквика. Но вряд ли он опасен для вас. Слай просто слишком много знала. Была невольным свидетелем убийства Ниссы, кое с чем помогала мне.
― Или просто он убивает без всякого разбора. Руководствуясь только своими целями, жертвы лишь ступени. Береги себя, Ворон.
После чего Кейд махнул рукой, и большая часть всей стоящей здесь свиты разошлась в разные стороны, как будто никого и не было. Кованый, проходя мимо, молча отсалютовал ему принятым у приключенцев жестом. Судя по всему, он именно тот, о ком подумал сыщик ещё утром. Неожиданная встреча. Ганс хмыкнул и продолжил изучать рану.
В кровавом озере на том месте, где раньше был нос, торчал уголок окровавленной бумаги. Следователь не стал заострять внимание Кейда на очередной записке убийцы и занялся ей только тогда, когда улица опустела. Аккуратно и осторожно он подцепил пинцетом край и вытащил скомканный лист. Его даже разворачивать не пришлось: из-за небольших размеров он раскрылся сам. Чернила витиеватого эльфийского почерка уже начали расползаться. Буквы складывались лишь в одно слово:
"Чувства…".
В этот момент в переулок прибыл отряд городской стражи с несколькими носилками. Они удивлённо уставились на Ганса, но затем начали без лишних вопросов выполнять рутинную работу: забирать в специальные ёмкости помеченные флажками и записками следователя улики, грузить трупы на носилки.
Только после появления стражников в окнах начали виднеться любопытные лица обителей местных домов. Некоторые даже переговаривались между собой.
Прибыл ещё один молодой следователь-человек. Завидев Ворона, он собрался было ретироваться восвояси, но тот поманил его к себе. Пришлось подчиниться.
― Следователь Управления Гаксли Солизеф, к вашим услугам, господин Ганс, ― представился молодой человек, демонстрируя свой значок.
― Доброго утра, Гаксли, ― не особо приветливо ответил Ворон. ― Так вышло, что я оказался тут раньше, прости, если потратили твоё время. Но убийство в итоге связано с моим делом. У меня больше нет напарника, так что я был бы очень признателен, если ты опросишь жителей этих домов на предмет того, видели ли они что-то или слышали. Не хочу доверять эту работу страже, они часто халтурят. Очень на тебя рассчитываю, информация нужна как воздух.
― Хорошо, я сделаю, что смогу!
― Вот и отлично, спасибо, друг мой, ― следователь похлопал его по плечу и удалился с места преступления вместе с почти всеми стражниками, телами и уликами.
По дороге он отдавал приказания:
― Этих двоих ― в больницу, пусть там их тела изучат и отчёт на моё имя. Улики ― в лабораторию, а табакси ― к Фенику.
Улица опустела. Четверо стражников-людей стояли посередине переулка и выжидательно смотрели на следователя. Гексли махнул им рукой, после чего поманил за собой одного, остальных жестами расставил на улице…
Около входа в Управление группа гномов у Ганса проверила жетон, приняли носилки и материалы из рук стражи, пропустив внутрь только инспектора. Стража, пожав плечами, отправилась в город. Ворон вместе с солдатами и телами сразу проследовал в кабинет Феника, помог низкорослым ребятам выгрузить трупы на столы, после чего те покинули зал.
Хозяин кабинета, как и всегда, был занят работой по уши. Сначала он не обратил никакого внимания на вошедших, но затем посмотрел на них невидящим взглядом, кивнул и снова принялся резать и монотонно диктовать перу то, что он считал нужным выделить для того или иного отчёта.
―Феник, я…
― Тебе нужно заключение, ― процедил гоблин сквозь зубы. ― Конечно. На столе.
Ганс посмотрел на ничего не выражающее лицо Феника и… не узнавал его. Каменное, не отображающее никаких эмоций, оно словно умерло. Даже глаза помутнели, хоть и опухли, и покраснели от пролитых слёз.
Он знал, что этих двоих связывали дружеские узы, как и то, что Феник был влюблён в Ниссу, хотя девушка больше посмеивалась над этим, но по-своему любила в ответ. Теперь у инспектора в голове не родилось ни капли нужных слов, чтобы что-нибудь сказать, поддержать и утешить. Возможно, потому что его чёрствая душа не знала таких слов, а может, потому что никто ему их самому не говорил.
Сыщик медленно, как будто с большим трудом преодолевая сопротивление воздуха, подошёл к столу шаркающей походкой, где среди нескольких готовых папок лежала одна с простым именем "Нисса". "Почему я никогда не спрашивал у неё полное имя?" ― вдруг подумалось ему. Так же, похоже, думал и гоблин, когда заполнял документы.
― Ты знаешь, что её пытали? ― тихо выговорил Феник в гудящей тишине морга.
― Да, я видел следы, когда забирал тело, ― тяжело сглотнув, ответил Ганс. ― Судя по всему, она ничего не сказала, раз убийца проникал в Управление несколько раз под её личиной.
― Почему же вы ничего не делаете! ― вдруг вспылил гоблин. ― Хорошие существа умирают ежедневно! А вы днями ничего не можете предпринять! Хоть самому идти искать этого гадёныша!
― Ты нам нужен здесь, ― тихо ответил следователь мягким голосом. ― Ничем там не поможешь. Поверь, я делаю всё, чтобы найти его. Береги себя, мы уже потеряли Ольгу.
― Хорошие существа умирают, ― услышал за собой Ганс, когда закрывал дверь, шёпот Феника, из глаз которого снова готовы были политься слёзы.
Уже почти собравшись на выход, следователь решил заглянуть к начальству. Тэрен заполнял какие-то бумаги, при этом оказался вполне в нормальном
