Буря мечей. Книга II - Джордж Мартин

— Может быть, попробовать другой замок? — сказала Мира брату. — Может, мы найдем ворота где-нибудь еще? Я могу пойти на разведку, если хотите, — одна я это сделаю быстрее.

Бран потряс головой.

— На востоке будет Глубокое Озеро, а потом — Врата королевы. На западе — Ледовый Порог. Но они все такие же, только поменьше. Ворота запечатаны везде, кроме Черного Замка, Восточного Дозора и Сумеречной Башни.

Ходор на это сказал «Ходор», а Риды переглянулись.

— Поднимусь хотя бы на Стену, — решила Мира. — Может, оттуда что-нибудь увижу.

— Что ты надеешься оттуда увидеть? — спросил Жойен.

— Все равно что, — ответила Мира и в этот раз настояла на своем.

«Это мне бы полагалось залезть туда», — подумал Бран. Он задрал голову, глядя на Стену, и представил себе, как взбирается дюйм за дюймом, нащупывая пальцами трещины и долбя лед носками сапог. Это вызвало у него улыбку, несмотря на сон, на одичалых, на Джона и на все остальное. Маленьким он облазил все стены и башни Винтерфелла, но они не такие высокие и притом построены на камне. Стена тоже может показаться каменной, когда она серая и вся в выбоинах, но потом тучи расходятся, солнце освещает ее, и она преображается, становясь белой, голубой и мерцающей. Старая Нэн всегда говорила, что Стена — это край света. На той стороне живут чудовища и великаны, но им не пройти сюда, пока Стена стоит. Брану хотелось постоять там, наверху, вместе с Мирой и увидеть все самому.

Но он — сломанный мальчик с бесполезными ногами, и ему остается только смотреть снизу, как Мира взбирается вверх вместо него.

Она, собственно говоря, не карабкалась, как когда-то делал он, — просто поднималась по ступенькам, вырубленным братьями Дозора сотни и тысячи лет назад. Мейстер Лювин говорил, что Твердыня Ночи — единственный замок, где ступени выдолблены прямо в стене. То ли он, то ли дядя Бенджен. В более новых замках для подъема пользовались деревянными и каменными лестницами или земляными, посыпанными гравием откосами. «Лед слишком коварен», — сказал Брану дядя. Он сказал, что поверхность стены часто плачет ледяными слезами, хотя ядро ее остается твердым как скала. Ступеньки, наверно, подтаивали и замерзали тысячу раз с тех пор, как черные братья покинули замок, с каждым разом становясь немного меньше, глаже, круглее и опаснее.

Как будто Стена постепенно снова втягивает их в себя. Мира Рид при всей своей уверенности продвигалась по ним очень медленно. В двух местах, где ступеньки почти совсем стерлись, она опускалась на четвереньки. А спускаться будет еще труднее, подумал Бран, наблюдая за ней, но ему все равно очень хотелось оказаться на ее месте. Наконец Мира добралась до самого верха и скрылась из виду.

— Она скоро спустится? — спросил Бран Жойена.

— Когда как следует рассмотрит Стену и то, что находится за ней. А мы тем временем посмотрим хорошенько здесь, внизу.

— Ходор? — с сомнением произнес Ходор.

— Может, что-нибудь и найдем, — настаивал Жойен.

Или что-нибудь найдет нас. Вслух Бран этого не сказал — он не хотел, чтобы Жойен счел его трусом.

И они пустились на поиски — Жойен впереди, Бран в корзине на спине Ходора за ним, Лето рядом. Однажды волк ринулся в какую-то темную дверь и выскочил обратно с серой крысой в зубах. Уж не Повар ли это? Нет — у нее масть не та, да и величиной она всего лишь с кошку. Повар-Крыса белый и огромный, со свинью будет...

Темных дверных проемов в Твердыне Ночи хватало, как и крыс. Бран слышал, как они бегают в подземелье, в лабиринте кромешно-черных коридоров. Жойен хотел спуститься туда, вниз, но Ходор сказал на это «Ходор», а Бран «нет». Там, во тьме, водится кое-что похуже крыс.

— Похоже, это старинное место, — сказал Жойен. Они в это время шли по галерее, где солнце пыльными снопами падало через выбитые окна.

— Вдвое старше Черного Замка, — припомнил Бран. — Первый замок на Стене — и самый большой. — Но его и покинули первым, еще во времена Старого Короля. Замок уже тогда пустовал на три четверти, и содержание его обходилось слишком дорого. Добрая королева Алисанна предложила Дозору построить замок поменьше, всего в семи милях к востоку, где Стена огибает красивое зеленое озеро. Замок Глубокое Озеро был славен своими драгоценностями, Старый Король отрядил на Север каменщиков для его постройки, и черные братья перешли туда, оставив Твердыню Ночи крысам.

Но это произошло двести лет назад — теперь и Глубокое Озеро стоит пустым, а Твердыня Ночи...

— Тут водятся привидения, — сказал Бран. Ходор тоже про это слышал, а Жойен, может быть, и нет. — Они завелись давным-давно, еще до Старого Короля и Эйегона Дракона. Семьдесят девять дезертиров, которые ушли на юг, чтобы стать разбойниками. Один из них был младшим сыном лорда Рисвелла. Они дошли до курганов и попросили убежища в его замке, но лорд взял их в плен и вернул обратно в Дозор. А лорд-командующий велел выдолбить ямы на вершине Стены и замуровать дезертиров во льду живыми. Так они и стоят лицом к северу, с копьями и боевыми рогами — семьдесят девять часовых. Они оставили свой пост при жизни, и поэтому их дозор будет длиться вечно. Много лет спустя, когда лорд Рисвелл постарел и собрался умирать, он велел отвезти себя в Твердыню Ночи, чтобы надеть черное и занять место рядом со своим сыном. Он вернул его на Стену ради чести, но все-таки любил его, вот и пришел, чтобы разделить с ним его дозор.

Полдня они блуждали по замку. Одни башни обвалились, другие казались совсем ветхими, но они поднялись на колокольню (где больше не было колоколов) и на воронью вышку (где больше не было птиц). Под пивоварней они обнаружили подвал с огромными дубовыми бочками — пустыми: они гудели, когда Ходор стучал по ним. Нашли библиотеку без книг — все полки в ней рухнули, и вокруг шмыгали крысы. Нашли сырую темницу, где могло поместиться пятьсот пленных — но когда Бран потряс заржавелую решетку, она сломалась. От большого чертога осталась только одна ветхая стена, баня ушла глубоко в землю, двор рядом с оружейной, где черные братья некогда упражнялись с копьями, мечами и щитами, зарос терновником. Но оружейная и кузница сохранились, хотя вместо клинков, мехов и наковален в них остались только пыль и паутина. Иногда Лето слышал что-то недоступное Брану — он скалил зубы, и шерсть у него на загривке вставала дыбом... но ни Повар-Крыса, ни семьдесят девять часовых, ни Безумец-Топор, к немалому облегчению Брана, так и не появились. Может, это и правда всего лишь разрушенный старый замок.

Когда Мира вернулась, солнце стояло только на ширину меча над западными холмами.

— Ну, что ты видела? — спросил ее брат.

— Зачарованный лес, — ответила она грустным голосом. — Холмы тянутся, сколько хватает глаз, и покрыты деревьями, которых никогда не касался топор. Под солнцем блестит какое-то озеро, с запада заходят тучи. Там, наверху, лежит старый снег и висят сосульки, длинные, как пики. Надо мной кружил орел — он меня, наверно, тоже заметил. Я ему помахала.