Удачная неудача Солнцеликого - 3 (СИ) - Штефан Елена

— Сара вспоминает, какое все на ощупь, — доложил мелкий. — Всех уже перещупала. Иди скорее, только ты одна осталась. — Явно вспомнил, как сам познавал мир подобным способом.

Да я и сама пощупать подружку не против! Нет, не так! Обнять со всем нерастраченным пылом! За каждое мгновение поддержки, за каждую мимолетную ласку, за каждую крупицу доверия! Но это лучше потом, наедине, а то расплачусь еще.

Дать себя поизучать? Отчего же не скинуть башмаки и доставить свою тушку к новоявленной юннатке? Да с удовольствием!

Сара, действительно, ощупывала. И обнюхивала. Сначала с открытыми глазами, потом с закрытыми. То, кончиками пальцев, то, открытой ладонью. И пришептывала для верности, присваивая ярлыки новым ощущениям: шелк-гладкий-приятно, щека-бархатистая-живая, волосы-темные, шпилька-металл-холодный…

Как я поняла из обрывочных комментариев наших магов и образных подсказок Тишки, Сара о своем самочувствии особо говорить не хочет, зато охотно сравнивает ощущения до и после. Будучи призраком, она, оказывается, не ощущала запахов, температур и почти не различала цвета. Немного просматривался красный. Цвет крови, высказал догадку Байдан. Потом, вместе со мной, появился живительный синий. Вместо вкусов и ароматов были эмоции. Эмпатия, кстати, пока сохранилась. К счастью, не такая мучительно острая. Если раньше Сара утверждала, уловив какое-либо движение души, то теперь, уточняла:

— Ты грустишь?

— Нет, милая, я есть хочу! Тебя-то покормили?

— Еда? На тарелке? Нет, не было. — и примолкла, отдавшись самоанализу. — Это когда вот тут ноет? — Сара деликатно указала повыше солнечного сплетения. — И вот тут, — указала пониже, — все время ру-ру-ру? И больше ни о чем думать не можешь, это…

— Это значит, что ты голодная! — провозгласил наш вечно недокормленный солнечный недоросль.

Ваен аж голову в плечи втянул. Даже ругаться на него жалко.

— Ну, хозяин гостеприимный, пошли к матушке Аглае. Хоть нормально поздороваемся и чаем с лепешками разживемся.

— Нин, — как-то укоризненно протянул Ваен, — никуда ходить не нужно. Ты же госпожа! Сейчас все будет, — и привычненько так оттараторил приказ в переговорный артефакт. — А матушка Аглая и Мирана уехали. В моем имении на востоке теперь порядок наводят. Я их главными над прислугой назначил.

— Это туда, где особо нагло воровали? — припомнила я гроссбух с самой путанной цифирью. — Ну, Вань, рассказывать нужно такие новости! Я бы хоть порадовалась!

А Ваен не слушал — по пререговорнику общался. Подобрался весь, вытянулся, как будто распекают его за то, что на посту заснул. Пару раз набрал воздуха, чтобы как-то оправдаться, но не решился. Вот, руку с артефактом уронил обессилено, можно подумать, реальной экзекуции подвергся и еле вытерпел.

— Нин, прости. Тебя отец зовет.

Понятно. Друг дал бы мне отдохнуть подольше, если бы видел способ, способа уклониться от внимания короля сейчас не было. Пришлось соскребаться с кровати, напяливать топтуши на усталые ноги и собирать остатки самообладания.

— Вань, не расстраивайся и не тупи. Хоть халат для Сары добудь. Размер, как на Априлду, — вроде должен подойти, не платье же. — И ужин всем организуй, мы из крепости еще до обеда ушли.

Прынц стушевался. Понимаю, не привык о мелких нуждах заботится. Ну, мажор он у нас, с кем не бывает. Зато за переговорник схватился с энтузиазмом.

— Априлда! Теплый халат и женские мелочи вашего размера в гостевые покои королевского крыла. Как кому? Мне доставить, мне! Нет, помощь не нужна. Укротите свое любопытство до утра, уважаемая! Нет, я сказал! Пусть посыльный передаст кому-то из дворецких.

О как! Прижилось выраженьице! Это, надо полагать, дядька Бо и дядька Ким. «Дворецкие» на местном языке по смыслу похоже на «палатничьи», что ли. Это вам не гофмейстер какой. Доверенные слуги короля не могут быть просто лакеями, правда же? Теперь поцеловать мужа на удачу, и вперед, в логово дракона.

Ага! Бывшая гостиная, в которой мы все изначально заседали, трансформировалась в полноценный кабинет, и первый, кого я увидела, был, как и полагается, королевский секретарь. Отто, мальчик мой! Как же я рада его видеть! Пылкие объятия сдержанного парня несколько смутили. А Якоб обнял сам, пусть коротко, но крепко. Выразительное хм хм напомнило, что я, собственно не парнями встречаться пришла. Ладно, могу и короля потискать, где достану — это будет моя страшная мстя. Береги шаблоны, величество, я вернулась! А величество не возражал, обнял в ответ не чинясь и даже от пола оторвал в порыве чувств, чуть топтуши не потеряла.

— Ну, наконец-то! — баритонисто рокотало над ухом, — наконец-то хоть одно человеческое лицо среди этих масок! Рассказывайте же, Нина!

— Не буду! — Да-да. Шок — это по-нашему. — Пока не накормите, не буду!

Объяснений, почему я голодная до потери почтительности, хватило как раз до появления официантов. Ничего себе, скромный ужин! Но вкусно! За рецепт вот этой запеканки я готова пытать собственноручно! На вафли с мясным паштетом похоже. Ох, вкусно! А король свою порцию на тарелке растерзал в хлам, наверное, история воскрешения Сары ему совсем аппетит отбила. Пора заполнить паузу.

— Невероятно вкусно!

— Приятно смотреть на женщину, которая так искренне наслаждается едой! — видать, совсем его притомили местные манерные мадамы, ну, это кто как работает…

— Ваше величество, пока вы не съедите это мясо, никакого разговора не будет!

— Шантажистка! — С каким-то весёлым умилением возмутился король. И, наконец, улыбнулся. — Узнаю́ мою заботливую Нину! Спасибо, дорогая. Я повинуюсь.

Голод отступил, можно и поглазеть. А величество как похорошел! Ни застарелой печали на породистом лице, ни былой, тщательно скрываемой растерянности. Мощь и харизма! А в Ваене-то мужского шарма поменьше будет, хоть эти двое, как из ксерокса вылезли. Ну ничего, заматереет еще наш Ванька, какие его годы. Пацан он еще по местным меркам. Да и отец, по годам только в зрелость вступает, ему же около семидесяти вроде. Если двести лет для сильного мага, это норма, то дружить нам еще с величеством, не передружить.

— О чем вы так задумались, Нина? — тьфу, напугал! — Вы даже жевать перестали.

— Думаю, как сделано это блюдо. — Не-не, я не соврала. Зачем? Мне, действительно, живо интересно почему вафли не раскисают под сочной начинкой. — Как вы думаете, ваше величество, повар согласится поделиться секретом, или мне Шигеру позвать для убедительности? — и чего смеется?

— Как мне не хватало этой вашей неповторимой иронии, дорогая! Только вы можете пригласить «ужас дворца», чтобы выманить рецептик у повара!

Рецептик рецептиком, а в голове с комариной настойчивостью зудело словосочетание «кулинарная магия». Из каких мусоросборников памяти оно вылезло? Чую, в этом есть потенциал. Эх, жаль, что я не маг!

— Вы изменились, Нина. — величество временно позабыл про выходку сынули и откровенно прикалывался. На до мной. — Раньше вы не позволяли себе отвлекаться от моей персоны.

— Раньше, мой государь, ваша персона была моей главной заботой. А сейчас ваша персона подкинула мне еще пару сотен забот.

— Ну, так давайте поговорим о ваших заботах, дорогая. Вина́?

— А с Сарой вы заново познакомиться не хотите? Кстати, неплохо было бы оповестить Шигеру. Боюсь, что семейство Мланиш попытается учинить неприятности.

— Ши сегодня занят в городе. Как же он выразился… Вот! Они с Лондаром нынче прессуют гильдию аптекарей. Ваше словечко? Очень колоритное! Но, вы правы, пойдемте. День был долгим и кабинет мне изрядно надоел.

На выходе король небрежно бросил секретарю:

— Никого из Мланишей видеть не желаю. Не впускать! Пусть письменно обращаются, тогда сам позову.

Во жуть самодержавная! Домой хочу! Сару в охапку и домой, в тьму-таракань!

А моё семейство развлекалось. Да, подсматривать неприлично, но интересно. И вообще, это не я начала. В величество решил без прислуги обойтись и сам тащил бочонок вина́, а у меня в охапке стаканы на всех. Граненые! Двухсотпятидесятиграммовые! Такие, с колечком гладкого стекла повыше огранки. Рушанское изделие, между прочим. Когда дядь Бо с пиететом и трепетом мне их выдал — чуть не прослезилась. Привет из прошлого, не иначе. Наверно, предка Николая Арефьева ностальгия замучила, вот он и озаботился привычной тарой. Понимаю. Традиционно яркое рушанское стекло, это же совсем не то, когда пьешь горькую! Совсем не то.