Избранные произведения. Т. 1. Ледовый союз: Ледовое снаряжение. Миссия в Молокин - Алан Фостер

— У команды были трудности с передвижением этой штуковины, — сказал охранник, — но к завтрашнему дню все неполадки будут устранены. Нам, несомненно, удастся разломать стену, во всяком случае — в нескольких местах. Некоторые считают, что нам даже не придется идти в атаку. Когда стена разлетится, тогда глупцам станет ясно, что они затеяли — и от страха они сами сдадутся. Поскорей бы, вот будет здорово, — с ужасной усмешкой произнес он. — Будет больше пленников, с которыми будет мощно поиграть.

— Как ты прав, — согласился Гуннар. — Но сегодня я слышал такие звуки… Они исходили от той машины. Это был шум, порожденный не рушившимися стенами. Вам никогда не приходила в голову мысль о том, что от перенапряжения машина может испортиться? — сказал Гуннар. При этом он важно поднял вверх указательный палец.

Охранник повернулся и внимательно осмотрел огромную установку.

— Я не вижу ни одной трещины. Но подождите, вы же искали продукты, когда шли бои и работала эта машина, — он начал волноваться и его голос поднялся на более высокие ноты. — Каким образом?..

Кинжал Гуннара плавно вошел в горло охранника, распоров его глотку. И тот сразу же захлебнулся собственной кровью. Затем он пошатнулся, потеряв последние силы, и упал на лед, не издав ни единого звука. Гуннар вытер окровавленное лезвие кинжала о штанину своего костюма.

— Вот так, дружок, — сказал Септембер, похлопывая Этана по плечу. -

Пошли. Нам нельзя терять время.

— Если вы не имеете ничего против, то я лучше останусь здесь.

— О, — Септембер с пониманием посмотрел в темноту. — Я понимаю вас, мой друг. Что ж, оставайтесь. Здесь тоже есть, чем заняться.

Этан и четыре рыцаря начали разгружать повозку. А Гуннар, Септембер и другие рыцари и солдаты вошли под тот тент, что стоял на самом дальнем конце площадки. Там они быстро проделали жуткую кровавую работу, избавившую их опасного присутствия спящих охранников. К тому времени, как они закончили дело, одна мысль о котором приводила Этана в состояние тошнотворного отупения, — у деревянного сооружения кипела вовсю своя работа.

Этана покачивало — то ли от дурноты, то ли от ветра. Прямо в лицо ему дул сильный ветер, воющий и пронзительный. Этан еле держался на ногах.

— Поторапливайтесь, — прозвучал голос Гуннара.

Они находились очень близко от того места, где был расположен лагерь кочевников, и медлительность была смерти подобна. Но густое, как сироп, масло уже было разлито по деревянному основанию машины. Масло хорошо впитывалось. Даже лед вокруг стал жирным. Из-за этого стало опасно передвигаться, так как можно было легко поскользнуться.

От этого места исходил такой отвратительный, горклый запах, что, казалось, мог поднять и мертвого. Но, к счастью, ветер немного развеял вонь.

Вдалеке послышались крики. Два рыцаря прислушались, перестав лить масло. Потом побежали в том направлении, откуда слышались крики. Спустя несколько минут они вернулись.

— Двое, — доложил один из рыцарей Септемберу и Гуннару. — Старшие.

Очевидно, только сейчас вернулись под тенты и обнаружили, что произошло. Я не могу с уверенностью сказать, знают ли они, кто мы такие, но в любом случае они знают, что никто не должен лазить по катапульте ночью. Они убежали раньше, как мы дошли до них.

Спустя несколько минут снова в отдалении послышались крики. Шум нарастал.

— Давайте, быстрей, быстрей, — неистово отдавал команды Септембер.

Балансируя по скользкому из-за разлитого масла льду Этан и солдаты взялись за факелы.

К тому времени факелы хорошенько вымочили в масле, чтобы ветер не мог их затушить. Факелы передали Септемберу, который пробормотал с усмешкой:

— Это не последнее достижение технической мысли, и я не могу сказать, что такие методы мне по душе, но в то же время я рад тому, что сейчас произойдет, — и он поджег факел. Промасленная ветошь ярко вспыхнула.

За первым были подожжены и другие факелы. Их свет упал на лед и разогнал тени. Крики приближались. И с каждой минутой шум становился все громче и громче. Один из рыцарей отправился в ту сторону и вскоре вернулся с сообщением:

— Поторапливайтесь. Сюда идут…

— Разбросайте эти факелы, — скомандовал Септембер.

Двенадцать рук в одно мгновение освободились от ярко пылавших палиц.

Они были брошены на промаслившуюся деревянную поверхность и огонь переметнулся на нее, потек тонким ручейком. А два факела не разгорелись, задутые порывом ветра.

Ледяной ветер метался над огненной дорожкой, которая не увеличивалась, а, казалось, сворачивалась на глазах. На какое-то время в голову Этана пришла ужасная мысль: а вдруг пламя так и не разгорится?

Тогда, выходит, они рисковали зря, и все их усилия ни к чему ни привели.

Им было пора покидать опасное место.

Вой, который не мог заглушить даже пронзительный ветер, доносился из лагеря. По-прежнему раздавались выстрелы огня. В этот момент мерцавший прерывистый ручеек вдруг взметнулся, охватывая большую поверхность, и превратился в огромное оранжевое пламя. Горевшее дерево светилось так сильно, что рыцари загородили лица руками.

— А теперь все быстро к саням, друзья, — прокричал Септембер, подталкивая Этана. При этом он старался говорить на низких тонах, чтобы голос его не было слышно на большом расстоянии. Воины взялись за веревки, и через минуту сани на большой скорости уже двигались на север. На западе виднелась извилистая дорога, которая вывела их и приведет обратно в Уонном через главные ворота.

«Если бы мы не прошли этим путем, подумал Этан, то вряд ли бы сумели быстро ретироваться из лагеря».

Теперь не имело никакого значения, поднялись ли по тревоге все караульные в лагере. Крики и вопли разбуженных воинов-кочевников громко отдавались в ушах Этана и его спутников, когда они мчались на ветру, набирая скорость. Осторожно, крепко держась за сани, Этан оглянулся.

Оранжевые башни, треща и раскалываясь, как бешеные рвали когтями черное небо, а ветер гнал пламя на запад.

На фоне погребального костра вырисовывались темные силуэты.

— Смотрите, как горит, смотрите, как горит! — по-мальчишески закричал

Этан Септемберу.

— Не кричите, юноша! Я совсем близко. — Сква тоже обернулся. -

Бедняги, кажется, и не догадываются, кто с ними так обошелся, а?

Что-то просвистело над головами.

— Черт! Беру свои сочувственные слова обратно. Судя по всему, они догадались. — Вторая стрела воткнулась в деревянный борт. — Проклятье! — пробормотал великан. — Зря мне не пришло в голову прихватить арбалет.