Не зарекайся.Опасное путешествие в Одессу - Сергей Протасов

Ему было трудно дышать и от усталости не слушались руки и ноги. Поверженный враг лежал на животе, лицом зарывшись в траву. Петр Иванович качаясь достал у него из-за спины пистолет, снял его с предохранителя и сел рядом на поваленное дерево. Он достал сигарету и закурил, разглядывая лежащее рядом тело. Человек зашевелился, подтянул к себе руки и привстал на локти. Петр Иванович безразлично следил за ним. Тот поднял голову и их взгляды встретились. Раненый долгим взглядом уперся в Петра Ивановича, как будто оценивая свои шансы на спасение и, видимо, поняв, что шансов практически нет, тихо завыл. Он положил окровавленную голову на грязные кулаки и рыдания стали сотрясать все его тело. Отдышавшись, Петр Иванович встал, сделал шаг в сторону лежащего и выстрелил тому дважды в область сердца. Потом бросил оружие на переднее сиденье и оттащил тело к яме, где уже лежал несчастный Филя.

Через двадцать минут на засыпанной братской могиле уже лежал свежевырезанный дерн, а пистолет, телефон и документы бывшего молодого человека валялись на пассажирском месте. Мокрый от пота, в грязных ботинках Петр Иванович возвращался на дачу под номером 44. Он решил оставить свою Audi там, где она стояла, на обочине шоссе, и ехал сейчас на Chevrolet. В очередной раз он похвалил себя за контактные линзы. Сражаться в очках было бы крайне неудобно.

В салоне незнакомого автомобиля оказалось темно и просторно. Сильная тонировка всех по кругу стекол в совокупности с черным лаком кузова и черным кожаным салоном создавала джипу угрожающий вид. На торпеде, в решетке дефлектора были за дужки прицеплены черные солнцезащитные очки. Петр Иванович надел их из соображений конспирации. «Наверное у бандитов не бывает плохого зрения, — подумал он. — Книг они не читают, занимаются спортом. Хотя наверняка они любят играть в компьютерные игры и смотреть все части «Крестного отца» и «Бригаду» по DVD, но зрение от этого у них все равно не портится. Парадокс… В пистолете осталось всего два патрона, не густо, — перескочили его мысли на текущие дела, — но лучше, чем ничего. Скорее всего я погибну через несколько минут. Подъеду сейчас к дому, меня узнают и расстреляют, или нет, протараню ворота, начну стрелять из окна и меня сразу завалят. Стрелять-то я хорошо не умею. Может быть притворятся, что ничего не замечают, дадут выйти и потом застрелят. Вариантов много — исход один». Петр Иванович чуть приспустил переднее стекло и выключил в салоне музыку.

Черный страшный джип, больше похожий на грузовик съехал с дороги, повернул, остановился у ворот дома номер сорок четыре по Высоковольтной улице и дважды коротко просигналил. Водитель левой рукой держал руль, а правой взведенный и снятый с предохранителя пистолет ПМ с глушителем. Он сидел в черных очках откинувшись на спинку и выглядел спокойным, хотя на самом деле сердце его бешено колотилось. Прошла минута, потом вторая — ворота никто не думал открывать, Петр Иванович снова посигналил и, зачем-то сдал на метр назад. Через пару минут послышался металлический скрежет отодвигаемого засова и правая створка ворот резко отлетела до упора внутрь, левую створку не торопясь отводил полноватый человек с голым торсом, в серых бриджах и резиновых сланцах. Он мельком взглянул на водителя и, сделав широкий приглашающий жест в сторону открытого гаража, который находился в глубине двора, пропустил машину во двор. Лицо мужчины показалось Петру Ивановичу знакомым, но где он мог его видеть вспоминать было некогда. Во дворе, в тени сосен, справа от въезда бок о бок стояли Toyota Land Cruiser и Hummer.

Гараж, к которому его направили представлял собой белую кирпичную пристройку примыкавшую к деревянному зданию двухэтажной дачи, построенной видимо в пятидесятые-шестидесятые годы прошлого века. Архитектура таких дач отличалась просторной застекленной верандой на втором этаже. Дом выглядел ухоженным и, видимо оставался в хорошем состоянии. Стены покрашены светло-коричневой краской, рамы отливали свежей белизной, а крыша, на которой торчала спутниковая антенна, красовалась оцинкованным железом. На въездные ворота дом смотрел только окнами, парадный вход, к которому вела лестница, находился видимо в противоположном от гаража торце.

Петр Иванович медленно въехал в открытый гараж и остановил машину, глядя в зеркало заднего вида, как человек в бриджах закрывает на засов ворота, потом проходит через двор и закрывает снаружи гараж. Машина погрузилась во мрак и только солнечные лучи из щелей над воротами пробивались внутрь. Возмущенная приездом Петра Ивановича пыль, отчетливо завихрялась в этих лучах.

Он включил кнопкой в салоне свет, осмотрел гараж и увидел дверь, которая находилась почти напротив правого переднего колеса автомобиля. С пистолетом в руке Петр Иванович обошел спереди машину, остановился у двери, затаил дыхание и прислушался. Казалось во всем доме была гробовая тишина. Он плавно толкнул дверь и та бесшумно приоткрылась. Сразу за дверью он увидел короткий коридор в конце которого виднелась лестница наверх. «Это лестница, наверное, на веранду второго этажа, — сообразил Петр Иванович, высунув голову за дверь. — Допустим. Так. Это проход на первый этаж, а это лестница куда-то вниз».

Он аккуратно проскользнул к лестнице на второй этаж и услышал приглушенные голоса. Выставив пистолет вперед, он стал подниматься, опираясь ногами на ступени в местах крепления их к продольным балкам каркаса. Старинная лестница, высотой метра три, была сделана когда-то на совесть. Ни одна досточка не скрипнула под весом в девяносто с лишним килограммов. Петр Иванович остановился, когда стал различать слова разговора.

Спокойный мужской голос с ноткой раздражения говорил:

— Деньги, я понимаю, пока у тебя?

— Да. Где-то треть я раздал уже, остальные у меня, — ответил второй.

— Понятно. Учти Толян, если сорвешь дело — не рассчитаешься. Я вас всех сразу предупреждал. Товар уже у людей, завтра вечером будет на точках. Сбоев быть не должно.

— Не волнуйся, сбоев не будет. Не все, конечно идет гладко, но проблем я не вижу. Лысый, что там случилось-то, расскажи? — голос Толяна Петр Иванович сразу узнал. Это был участливый сосед по району.

— Филя врезал Саньку лопатой по ноге. Похоже врезал сильно, — объяснил Лысый.

— Санек приехал уже?

— Да, приехал только что. Говорит рана не смертельная. Пусть отдохнет. Филю он заделал все-таки. Верткий, гад, оказался. Кто бы ожидал.

— Филя старый вор был, царствие ему небесное, — прозвучал голос неназванного. — Я его давно знаю. Когда-то его раскороновали, лет десять-пятнадцать назад, по собственному желанию, типа актировали. В деле он остался, но авторитет потерял. Так бывает. Заслуженный человек, косяков за ним не было, братва пошла навстречу.

— Боевой был мужик, — проговорил Лысый. — Ну да ладно. Сам виноват. Вот курьер пропал, это плохо. Не смертельно, но плохо… Разберемся.

— Толик, ты-то что молчишь? Ты все обеспечивал, ты гарантировал. Что значит «разберемся»? Что собираешься делать теперь? — неопознанный повысил голос. — Курьер это может быть и не важно, но куда ты теперь собираешься ментов уводить? Наши лаборатории подставляешь. Они тут в Москве искать будут, а не в Одессе. Это понятно тебе? Или я мало денег дал? Я дал столько сколько ты обосновал мне. Где работа? Объясни мне, что произошло и что ты собираешься делать. До начала остались всего сутки.

— С курьером поначалу все было гладко, — начал рассказывать Толик. — Бабу его мы технично взяли, самого направили по маршруту. В оговоренных местах он перекладывал пустые пакеты, мои люди его контролировали в точках. Отзванивался мне. Проблем не было. Засветился в Белоруссии на границе, засветился на границе Украины. Проехал Киев и в Одессе выложил сумку. Пакет со стиральным порошком его в холодильнике ожидал. Вроде поздно вечером спать лег. Все шло хорошо. А утром номер сдавать, а он не открывает. Хозяйка нашла ключ, открыла дверь, а он там лежит холодный уже с разбитой головой. Она милицию сразу вызвала. У нас в местной прокуратуре человечек есть. При нем ни документов ничего не было, ни телефона. Кого нашли убитым менты не знают и думаю не скоро узнают. Я говорил с ним когда он проехал Киев. Он сказал, что за ним кто-то по ходу следит на синей Camry. Получалось, что Леха с Филей свою партию играют. С Филей все понятно, а Леха пропал. Слинял без документов и деньги, которые у Фили нашли, оказались куклой. Странно. Одним словом рванул в чем мать родила. Но мы его достанем, у него жена с детьми живут на Щербаковской, к ним поехали уже. В любом случае, курьера в Одессе нашли или нет неважно. У него вторая машина есть, мы туда зелья подложим и ментам сдадим. Пусть сами его ищут. На границах он был, значит с Украины парашек.

— Ну, посмотрим, как это у тебя получится, — резюмировал успокоившись неизвестный. — Постарайся Толик, косяков больше быть не должно. С журналистом решили, что делать?