Эхо далекой битвы - Диана Торнли

Он не видел, как Эспино вдруг согнулся, обмяк и, цепляясь за поручень, сполз на ступеньку, и лишь его приглушенный крик раздался в наушниках… Затем последовал хрип, от которого у Тристана дрогнуло сердце.

— Пиро? — окликнул его Тристан.

Сладский уже был за дверью, и юноша изо всей силы рванул вниз ручку замка. Тяжелая плита с грохотом захлопнулась, отсекая их преследователей. Лестница задрожала.

— Пиро? — позвал Сладский. Опустившись на колени, он заглянул в глаза товарищу.

Эспино полулежал, прислонившись к поручню. Грудь его тяжело вздымалась, черные глаза расширились от боли. Каждый выдох сопровождался надрывным кашлем, из носа и рта текла кровь, из груди вырывались хрипы. Звуки были столь ужасными, что Тристану хотелось зажать уши.

Рану обнаружили быстро. Черная дыра с опаленными краями на левой стороне скафандра как раз в том месте, где соединялись бронированные пластины. Случайный выстрел нашел слабо защищенное место на груди. С каждым вздохом из раны выплескивалась кровь.

Тристану уже приходилось видеть нечто подобное: рог быка пейму пробил тогда грудную клетку ганианского охотника. Мать научила его тому, как обработать кровоточащую рану, как поддержать работу легких. Но самому ему делать этого не доводилось.

Придется попробовать.

— Переверните его на левый бок! — сказал он й, видя, что Сладский замешкался, отодвинул его в сторону. — В этом положении гравитация облегчит дыхание. — Говоря это, юноша сам перевернул Эспино. — Расстегивайте скафандр, нам нужно добраться до раны.

От недостатка кислорода оливковая кожа Эспино уже начала темнеть, в глазах мелькали замешательство и страх. Они смотрели на Тристана с болью и мольбой.

Юноша перевел дыхание. Достал из нагрудного кармана аптечку.

— Дыши, Пиро! — прошептал он. — Только дыши! Я знаю, что делать. Держись!

Сладский уже расстегнул скафандр. Руки у него дрожали, тяжелое дыхание выдавало волнение и нетерпение.

Тристан вынул из аптечки марлевый тампон длиной около десяти сантиметров и тюбик с противоожоговой мазью. Работать в перчатках было неудобно, но он все же ухитрился выдавить мазь на тампон и размазать ее пальцем. Этого должно быть достаточно, чтобы закрыть рану.

Он снова наклонился над раненым. Эспино почти не дышал, в груди у него хрипело, лицо стало почти серым, губы фиолетовыми. Силы покидали его. Тристан потряс товарища за плечо.

— Дыши, Пиро! Дыши! Не сдавайся!

Пиро только дрожал. Затем он вдруг напрягся и обмяк.

Глаза его уставились в одну точку.

У Тристана пересохло во рту, он сглотнул.

— Не дышит! Он перестал дышать!

Сладский засунул руку под скафандр, расстегнул воротник и прижал ладонь к сонной артерии Эспино.

— Аритмия сердца, — сказал он.

— Начинайте массаж! — Тристан перекатил раненого на спину, чувствуя, как колотится его собственное сердце. Теперь он и сам дрожал от нетерпения. Сладский схватил его за плечо.

— Слишком поздно, парень. Забудь. Мы больше ничего не можем сделать. Кроме того, у нас нет времени — группа Эдельгарда ждет. — Он выхватил из рук Тристана аптечку, покопался в ней. — Давай дадим ему морфезин, это облегчит его страдания. Если все пройдет успешно, вернемся за телом. Если нет… впрочем, это не имеет значения.

Они поднялись. Тристану стоило больших усилий не смотреть на оставленного умирать Эспино. Зная, что перчатки его испачканы кровью, он старался не смотреть и на них.

Теперь они прыгали через три ступеньки, не обращая внимания на грохот.

— «Лезвие Два» вызывает «Лезвие Один». — Сладский прислонился к стене. — Будьте готовы выступить по моему приказу!

— Вас понял! — ответил Эдельгард.

— У этих шахт один выход к пещерам или несколько! — спросил лейтенант, поворачиваясь к Тристану.

— У некоторых один, у некоторых несколько.

— А у этой?

Он замешкался.

— Неизвестно, сэр.

Их ждали с нетерпением.

— Мы потеряли Пиро, — сказал Сладский. — Мазуки знают, что мы здесь, так что давайте уходить. Шанкил, поищи их частоту. Возможно, мы что-то услышим.

— Я уже веду сканирование, — кивнула Невешир. — За то время, что вас не было, не произошло ничего существенного. — Она прижала палец к крохотной кнопке на шлеме. Бежавший рядом с ней Тристан увидел, как девушка нахмурилась. — А вот что-то новенькое. Они высылают за нами погоню через Фирнис; скорее всего, этот переход уже блокирован.

— Середж, — обернулся Сладский, — где этот шахтенный комплекс Фирнис?

Тристан сглотнул.

— Как раз туда мы и направляемся, сэр. Еще около полутора километров.

— Они приближаются, сэр, — сказала через несколько минут Шанкил.

Лейтенант огляделся и указал на боковую пещеру, уходящую в 1ево.

— Туда. Если они нас не заметят, пусть идут дальше. Если сунутся сюда, стрелять без команды.

В темную боковую пещеру вела пластиковая дорожка, на которой не оставалось следов.

Некоторое время они молча бежали вслед за Сладским, освещавшим дорогу своим шлемофором. Потом пещера резко повернула и столь же резко пошла под уклон. Перед ними открылась еще одна освещенная каверна.

Тоже достаточно просторная, она отличалась от главной тем, что здесь не было лишайников. Шероховатые голые стены, капающая с потолка вода и длинные ряды ящиков, установленных на стеллажах в полуметре от пола. Листья, вьющиеся побеги наподобие виноградной лозы, стебли… и все самые разнообразные, не похожие друг на друга.

— Экспериментальный сад, — негромко заметил Питессон.

Сладский огляделся.

— Здесь будет… — начал он, но Шанкил не дала ему договорить.

— Они у входа в боковую пещеру!

— Кад, свет! — Лейтенант протянул руку, указывая на установленный на стене рубильник. — Всем лечь на пол, к стене! Выключить шлемофоры! Запомните, кто где находится, и не двигайтесь. Если они сунутся сюда, мы их перестреляем, как мишени в тире.

Прижавшись к стенам по обе стороны пещеры, они ждали в темноте, ловя каждый звук. Где-то капала вода, но затем в переходе послышались шаги, и на нее уже никто не обращал внимания.

На дальнюю стену упал луч света. Скользнул влево… вправо. Замер.

Тристан стиснул зубы. Нащупал пальцем спусковой крючок.

Негромкий разговор… обрывки фраз… пауза… Затем луч света исчез. Шаги… стали удаляться.

Несколько секунд никто, кажется, не дышал.

— Шанкил? — прошептал лейтенант.

— Они возвращаются в главную пещеру.

— А что, если они оставили здесь кого-то? — Сладский повернулся. — Керш?

Девушка сняла с пояса биосенсор, включила… обвела им вокруг…

— Включите свет!

Голос ее прозвучал так громко, что все опешили, но тут же повернулись и вскинули винтовки. Зажегся свет.

Между двумя рядами ящиков стоял человек, которого только что здесь не было. Он поднял руки вверх, показывая, что безоружен. Худой, грязный, бородатый, с такой черной кожей, что почти не выделялся на фоне темных стен пещеры.

Тристан опустил винтовку.

— Немек!

— Ты знаешь его, парень? — недоверчиво спросил Сладский.

— Да! Да это же Немек! — Тристан включил внешние громкоговорители, нажав кнопку на шлеме. — Немек?.. Я… я думал, что вы погибли.

— Тристан? — Человек осторожно сделал шаг вперед, продолжая держать руки поднятыми. Затем, увидев нашивки на плечах присутствующих, спросил: — Команда сферзахов на Исселе-2? — Глаза его сузились, в них блеснул опасный огонек.

Питессон, не переходя на внешнюю связь, посоветовал:

— Скажите ему, что мы все объясним позже. — Затем он кивнул, обращаясь к лейтенанту: — Продолжайте.

— Есть, сэр. — Сладский повернулся к Тристану. — Пока мы не выясним, кто он такой и что здесь делает, этот человек будет находиться под стражей. И ТЫ будешь его охранять. Понял?

— Есть, сэр.

— Вот и хорошо.

ГЛАВА XXII

— «Лезвие Один» вызывает «Лезвие Два», где вы? — протрещало в наушниках Тристана. — Время обедать!

— Гуляю по парку, — ответил Сладский, — но собираюсь домой.

— Пора! — услышал Тристан. — Только поосторожней на переходе, у нас тут большое движение. Возможно, стоит воспользоваться мостиком.

— Верно, — Сладский сдержанно улыбнулся. — Последний, кто вернется, спускает собак!

Переключившись на внутреннюю связь, он оглядел свою группу.

— Все поняли? Эдельгард на месте. В туннелях много мазуков, так что нужно быть начеку. Придется воспользоваться лифтом.

Все кивнули. У Тристана сразу повлажнели ладони и пересохло во рту. Бросив взгляд на Немека, он сказал:

— В туннелях много мазуков. Будьте начеку.

Наиболее надежный путь из пещеры наверх

вел через люк в боковом ответвлении и далее по стволу шахты. По лестнице. Той самой, с которой он однажды упал.