Цвет твоей крови - Александр Александрович Бушков

Конечно, придется крепенько пораскинуть мозгами, где все это добро раздобыть и как, но и насчет этого есть наметки. Одно пугает: план мой может настолько понравиться Грайту, что он задержит меня здесь надолго, поставив руководить операцией по доставке из нашего мира необходимого оружия. Положа руку на сердце, я бы на его месте так и поступил – иногда тому, кто предложит дельный план, как раз и поручают его претворять в жизнь…

Потом мы два с лишним часа (здешних) ехали в совершеннейшем молчании. Дорога была скучнее некуда: по обе ее стороны тянулись возделанные поля и далекие деревушки, пару раз попадались пасущиеся стада. Трижды обнаруживались дворянские замки, два небольших, а третий – громадный и роскошный. С ними наверняка не было связано красивых и романтических историй былых лет – иначе Алатиэль непременно рассказала бы. Но и она ехала молча, со скучающим выражением на лице.

Солнце еще не опустилось за горизонт, но стояло над ним довольно низко, когда Грайт вновь обернулся, подозвал меня недвусмысленным кивком. Я охотно поравнялся с ним – кажется, он хотел чем-то развеять дорожную скуку, и вряд ли романтическими легендами прошлого – не тот человек.

Так оно и оказалось. Грайт сказал негромко, предварительно убедившись, что нас никто не слышит, кроме Алатиэль (заметно оживившейся, а это неспроста):

– Ну вот, все обстоит даже лучше, чем я рассчитывал. Скоро будет постоялый двор, отдохнем, поужинаем как следует, переночуем. Наш человек должен был с утра снять для нас комнаты, желательно рядом, но получиться может по-всякому, в эту пору проезжих много… Наставления будут не такие уж сложные. На постоялых дворах не принято говорить о серьезных вещах и затрагивать сложные вопросы, так что глухонемого изображать не обязательно, оставим это для города. Разве что новостями принято делиться, но мы достаточно долго охотились в чащобах и последних новостей не знаем. Если допустишь какие-то мелкие промахи, никто не удивится. – Он усмехнулся. – К тому же я позаботился, чтобы ты вызвал как можно меньше подозрений… а то и не вызвал вообще. Ты только что впервые в жизни покинул родную провинцию Фалигерт. Запомни название хорошенько. Провинция эта – в противоположном конце королевства, у восходных рубежей… и самое глухое в королевстве захолустье. Тамошние жители, от дворян до крестьян, пользуются у нас репутацией лобератов из лобератов – главные персонажи насмешливых уличных песенок и театральных комедий. Вряд ли кто-то из дворян станет насмехаться над тобой открыто, хотя может попасться злоязычник. Ничего, я вмешаюсь, просто посмотри на меня и коснись якобы невзначай правого уха вот так, – он показал, коснувшись мочки уха указательным пальцем. – Я вмешаюсь, а ты пока что говори одно: ты не знаешь обычаев, ты родом из Фалигерта и за его пределами оказался впервые в жизни. Что еще? Тебя могут пригласить за стол – это в обычае. Отказываться не принято. Другое дело, что для соблюдения этикета достаточно выпить единственную чарку, переброситься парой фраз – и можно возвращаться за свой стол. Но вот что жизненно важно для тебя: не ешь грибов в любом виде. Если станут угощать, скажи – а лучше предупреди заранее, – что грибов ты в рот не берешь. Обет у тебя такой. Это тоже не вызовет удивления – разнообразных обетов множество, в том числе и откровенно дурацких, но к обетам других, каковы бы они ни были, принято относиться с уважением…

– А что не так с грибами? – спросил я.

Грайт пояснил без улыбки:

– Когда мы только начали изучать ваш мир, кто-то подумал: а вдруг какая-то наша еда окажется для вас отравой или наоборот? Это соображение признали резонным: в старых книгах написано, что для жителей Заморья смертельным ядом были обыкновенные речные ракушки фоло, какие у нас испокон веков едят мисками… Мы сюда привели трех ваших людей, единственной обязанностью которых было пробовать разнообразную нашу пищу. Со всевозможным мясом и злаками обстояло прекрасно, но вот все трое не то что заболели – умерли за столом, отведав грибов трех разных видов, жареных, соленых, грибного супа с копченостями…

– Ничего себе… – вырвалось у меня.

– Их никто не неволил, – пожал плечами Грайт. – Они все согласились за золото и были предупреждены, что это может оказаться смертельно опасным…

Ручаться можно, все это были не советские люди, подумал я. Он упоминал мельком, что Тропы ведут в разные наши страны…

– И фрукты мы тоже не все испробовали, – продолжал Грайт. – Так что отказывайся не только от грибов, но и от любых фруктов… Кстати, с одним из наших людей у вас тоже приключилось несчастье… Он попробовал варенье… знаешь, такое, из небольших красных ягод с косточкой, – и умер прямо за столом. Хорошо еще, что это случилось за столом у тамошнего хранителя, и мы без огласки унесли тело в наш мир… Так, какие еще сложности… С Золотым Стражником веди себя в точности как я и не разговаривай, если заговорит он, – дворянин этого не обязан делать, если ему не предъявили именной указ судьи, предписывающий отвечать на вопросы стражи. Здесь таким указам на наши имена неоткуда взяться… Последнее и главное…

Он достал из кармана и протянул мне массивный золотой перстень с зеленым камнем, такой же, какие были у него и Алатиэль:

– Надень на любой палец, на который налезет удобно…

Я так и поступил. Перстень идеально подошел для среднего пальца правой руки. И не удержался от вопроса:

– Это что-то означает?

– Конечно, – усмехнулся Грайт. – Это яд, действующий моментально. Камень – не камень, а застывшая отшлифованная смола дерева нейр. Достаточно лизнуть… Это на тот случай, если тебя вдруг попытается схватить стража. Мы вне подозрений, но следует предусматривать все. Живыми в руки к ватакам попадать никак нельзя – будут такие пытки, что мертвым позавидуешь… Надеюсь, ты не особенно потрясен? Я с самого начала не скрывал, что предприятие может оказаться смертельно опасным…

Я постарался принять самый равнодушный вид и ответил насколько мог независимо:

– Переживу. Я все же не впечатлительная девица…

– Вот и прекрасно, – бесстрастно сказал Грайт.

И мы замолчали. Показалось, что чертов перстень морозно холодит палец, но я постарался отогнать это глупое наваждение.

И вновь – безлесные равнины, возделанные поля, деревушки, стада на зеленых лугах, дворянский замок, арочный мост в три пролета через неширокую реку с несколькими стоявшими на якоре лодками, в которых сидели рыбаки с длинными удочками, – знакомая картина, пусть и в