Тирамису для одинокого детектива (СИ) - Солманская Элина

Решив не тратить время зря, Воропаев решил сразу проехать по двум адресам, находившимся поблизости. Разговор с двумя представителями фамилии Вавиловых не дал никаких результатов. Общение было коротким и лишённым необходимой Воропаеву информативности. Мужчины, с которыми он разговаривал, не имели никакого отношения к тому человеку, который был изображён на снимке. Фотография говорила об этом красноречиво. Человек, представший на ней, к сожалению, пока так и оставался инкогнито, и обширной информации о нём практически не было.

Вечер наступил незаметно и, оказавшись в гостинице, Воропаев присел за столом и, наспех поужинав, открыл ноутбук, тщательно сверяя свою картотеку и полученные в РОВД списки.

Почти все Вавиловы работали в городе, и лишь один из них числился лесничим на дальнем кордоне вблизи Тельменского озера. Расстояние было неблизким от Барнаула, и он решил отправиться туда в последнюю очередь.

Не думал, что человек, совершивший в прошлом такую хитроумную сделку совместно с подельником, мог бы выжить в глухом лесу без средств связи и благ цивилизации. Не верил, что такое возможно. Поэтому уже завтра он начнёт поэтапный поиск всех, кто числился в его списке.

Захлопнув крышку ноутбука, он взял со стола мобильный телефон, и когда Марго ответила, улыбнулся и стремительно направился в спальню, настойчиво расспрашивая её о делах дома.

****

Длительное ожидание трёх дней, которые установил отец, показались Рите томительными и тягостными. Она долго думала в отношении детей. Понимала, что вести их с собой так далеко было неразумно, но оставить сейчас их с матерью на неопределённый срок означало вызвать дополнительные подозрения и ненужные вопросы.

Оставить младшего сына одного на подростка было бы ещё хуже. Поэтому вопросов о том, чтобы взять детей с собой больше не возникало. Она забронировала билеты на поезд до Барнаула и, уложив детские вещи, позвала Лёшку на кухню, чтобы с ним поговорить. Чётко понимала, что за тот период пока они будут находиться в отъезде, Воропаев наверняка будет звонить, и выдать инкогнито своего отца сейчас было просто невозможно.

Алексей остановился на пороге кухни и вопросительно посмотрел на неё и на две дорожные сумки, которые стояли возле холодильника.

– Ты куда-то собралась ехать? – он показал рукой на багаж и присел возле неё за столом.

– Мы уезжаем завтра рано утром в Барнаул.

– В Барнаул? И я тоже?

– Если хочешь. Я забронировала для нас отдельное купе и уже выкупила билеты, но если ты хочешь остаться дома, я не буду против.

– Нет, я с удовольствием поеду с тобой и Сашей. Только зачем мы туда поедем?

– Видишь ли, именно об этом я и хотела поговорить с тобой. Об этой поездке. Когда мы доберёмся до места и встретимся с человеком, которому я должна передать очень важную вещь, я тебе всё расскажу подробно, и ты всё поймёшь. Сейчас будет лучше, если пока ты просто будешь знать, что мы едем помогать очень хорошему человеку и мне хотелось бы попросить тебя не говорить об этом папе.

– То есть он не должен знать, что мы уезжаем?

– Да. Он должен думать, что мы всё это время будем находиться дома.

– Но почему? Это ведь будет ложью.

– Лёша, я тебе обещаю, что как только мы вернёмся, я сама всё расскажу папе. Просто будет лучше, если сейчас он ничего не узнает. Ты ведь не хочешь, чтобы он срывался с места, мчался к нам и потерял хорошую работу, которая ему так необходима сейчас?

– Конечно, не хочу.

– Тогда я тебя очень прошу, пока мы не вернёмся назад не выдавать нашего с тобой секрета.

Лёшка задумчиво смотрел на неё несколько минут и, растянув, наконец, губы в улыбке, согласно кивнул головой.

– Хорошо, я буду молчать. Обещаю.

– Спасибо тебе большое. Единственное, что меня смущает это твои тренировки. Как мы сможем тебя отпросить у Салтанова?

– С этим проблем не будет. Вчера была последняя. Тренер ушёл в отпуск на две недели. Надеюсь, через две недели мы вернёмся?

– Очень на это надеюсь… – Рита задумчиво смотрела прямо перед собой и отвлеклась лишь только тогда, когда ладонь Лёшки коснулась её плеча.

– Рита, не переживай. Мы непременно поедем туда вместе с тобой. Ты поможешь этому человеку, и мы вернёмся домой.

Марго улыбнулась.

– Спасибо тебе большое, мой сильный мужчина и мой главный помощник. Чтобы я делала без твоей поддержки? – она обняла его и крепко прижала к себе. Несколько раз нежно провела ладонью по его волосам. – Ты у меня такой взрослый и твоя поддержка мне так необходима, – Марго отстранила его от себя и пристально всмотрелась в его глаза. – Иди, ложись. Завтра будут интенсивные сборы, такси приедет за нами в полдень. И в пятнадцать часов мы покинем город с Московского вокзала.

– А как же твоя работа? – Лёшка пристально всматривался в её глаза.

– Катюша со всем справиться. Ей не привыкать, держать в руках и кондитерскую и кафе.

– У тебя ведь теперь есть новый партнёр и наверняка он тоже ей поможет.

– Надеюсь, хотя мой партнёр тоже не будет в курсе, куда я уехала. Ладно, дорогой, иди спать. Завтра подумаем и обсудим все свои текущие дела. Спокойной ночи, – она коснулась губами его щеки и улыбнулась.

– Спокойной ночи, Рита, – Лёшка улыбнулся и стремительно покинул кухню, прикрывая за собой дверь.

Когда мальчик вышел, Марго поднялась на ноги и подошла к окну. Долго смотрела в тёмное стекло, не моргая. Гулкие крупные капли дождя отбивали размеренный и чёткий ритм.

Она задумчиво смотрела на стекающие прозрачные струйки воды и понимала, что совсем скоро, всего через три дня, она, наконец, увидит отца. Сможет, обнять его и прижаться к его груди. И узнать, наконец, все тайны, которые он скрывал от неё и мамы, девять долгих лет их жизни, которые они провели без него.

Глава 13

Монотонный стук колёс, продолжающийся уже четвёртые сутки, начинал действовать на нервы. Ещё никогда Марго не путешествовала так долго на поезде, как в этот раз. Она смотрела в окно на проплывающие за стеклом деревья и думала об отце. Эти нескончаемые дни до их предполагаемой встречи казалось, тянулись бесконечно. Новая сим-карта, которую она приобрела, покидая город, позволила им немного поговорить. Но всё ограничилось не задушевными разговорами о жизни, а чёткими инструкциями отца, которым она должна была строго следовать во время пути.

Впервые столкнувшись с такой дилеммой в отношении исполнения столь неожиданной просьбы, она последние несколько дней практически не спала по ночам. Лишь днём заставляла себя немного отдохнуть, пока Санька находился под присмотром Лёшки. Благо, выкупленное полностью купе, позволило им на эти четыре дня расположиться уединённо, и их никто беспричинно не тревожил.

В отличие от неё, мальчишки всю дорогу чувствовали себя великолепно. Даже по обыкновению капризничающий Санька, напротив, в поезде освоился очень быстро. Он с интересом смотрел в окно на быстро проплывающие мимо окон станции, улицы, города, с аппетитом ел и практически не высказывал своего бурного недовольства происходящим. Вдвоём с Лёшкой они путешествовали по вагону, читали книжки и просто дурачились в купе.

Марго отвлеклась от своих мыслей на громкий голос младшего сына и, успокоив его, перевела задумчивый взгляд на мобильный телефон.

Воропаев последние несколько дней звонил из командировки часто, подробно расспрашивал о детях, о делах и с каждым разом, ей было всё труднее врать ему и говорить о том, что у них всё в порядке, они дома, и успокаивать, чтобы он не волновался.

На её вопросы о новой работе отвечал уклончиво, шутил и обещал, что непременно раскроет это сложное, но интересное дело. И она в этом не сомневалась, потому что знала, что его патологическая одержимость своей профессией порой достигала невообразимых высот и умения.

Воропаев был фанатиком сыскного дела, и иногда ей казалось, что он уже родился таким с умением распутывать дела и находить нужных ему людей. Безумно соскучилась по нему. Их последняя совместная ночь дома оказалась скомканной по причине её рассеянности и бесконечных мыслей об отце и потому они даже нормально не попрощались.