Шторм из тени - Дэвид Вебер

– Это довольно большая толпа народу, – неуверенно отметила Мишель, и он усмехнулся.

– Поверьте мне, миледи, баронесса знает о чем просит. У нее в резиденции есть банкетный зал подходящего размера, и я думаю, что она рассматривает данный ужин как возможность представить премьер-министру Вас и Ваших людей. Она видит в этом первый шаг по укреплению доверия к вам, и, мне кажется, в этом есть смысл.

– Ну в этом что-то есть… Надеюсь, что банкетный зал у нее действительно большой.

– Я думаю, мы как-нибудь уместимся, адмирал Золотой Пик, – заверил ее Хумало.

ГЛАВА 15

– Адмирал Золотой Пик, позвольте представить Вам премьер-министра Альквезара, – произнесла леди дама Эстель Мацуко, баронесса Медуза и имперский правитель Ее Величества Елизаветы Третьей в Секторе Талботта. – Премьер-министр, графиня Золотой Пик.

– Добро пожаловать в Сектор, графиня, – рыжеволосый, невероятно высокий и поджарый, Альквезар с улыбкой пожал руку Мишель. Несмотря на низкую гравитацию своего родного мира, которая предопределила конституцию его тела, рукопожатие было крепким и сильным. Бросив беглый взгляд поверх ее плеча на Хумало, Альквезар кисло усмехнулся:

– У меня традиция расспрашивать новоприбывших офицеров Флота Ее Королевского Величества об их впечатлениях касательно политической окраски в Скоплении.

Хумало, пожимая ему руку, улыбнулся в ответ, вызвав смешок баронессы Медузы

– Стоп, стоп, Иоахим! Не начинай, – предупредила она – Вы оба обещали сегодня держать себя в руках.

– Действительно, – мрачно кивнул Альквезар. – С другой стороны, я все же политик.

– А еще он из тех политиков, которые создают недобрую славу другим политикам, – произнес другой мужской голос. Мишель была знакома с вошедшим из сводок новостей. Гораздо ниже Альквезара – чей рост составлял, по меньшей мере, полных два метра – но значительно выше ее самой. Он был светловолос и голубоглаз, а звучание его стандартного английского разительно отличалось от произношения Альквезара.

– Ох, ну конечно, Бернардус, – сказал ему Альквезар. – Теперь, когда я в состоянии защитить свою власть, пришло время моей мании величия выбираться на поверхность, не так ли?

– Только если тебе действительно понравится, что наемные убийцы будут охотиться за тобой по всему Тимблу, – произнес светловолосый. – Поверьте мне, я уверен, что способен найти с дюжину, если придет необходимость.

– Адмирал Золотой Пик, позвольте представить Вам министра по особым вопросам Бернардуса ван Дорта, – с полным смирения и покорности судьбе голосом Медуза покачала головой и отвесила поклон вошедшему

– Мне бесконечно приятно встретить вас, мистер ван Дорт, – произнесла Мишель с тихой искренностью в голосе, крепко пожав его руку. – Из всего, что я читала и слышала, ничего из этого, – она окинула свободной рукой банкетную залу в жесте, включившем в себя все, в том числе и вещи за пределами стен, – не могло бы случиться без Вас.

– Я бы не стал забегать так далеко, адмирал, – начал ван Дорт. – Там также были…

– А я CТАНУ, адмирал, – Альквезар прервал собеседника, его тон и выражение лица были полностью серьезны.

– Как и я, – решительно сказала Медуза. Ван Дорт ощутил более чем маленькое неудобство, однако, было очевидно, что другие не собирались позволилить ему сорваться с крючка, если он продолжит протестовать, поэтому он просто кивнул головой.

– Еще несколько людей хотели бы встретиться с вами сегодня ночью, миледи, – обратилась Медуза к Мишель. – Я верю, что коммодор Лазло уже ожидает где-то рядом. Он – старший офицер Системного Флота Шпинделя, и, я уверена, у него имеется достаточно вопросов, которых он бы хотел обсудить с Вами. И еще, как минимум, полдюжины старших представителей политического истеблишмента Сектора ожидают своей очереди.

– Конечно, губернатор, – пробормотала Мешель, стараясь выглядеть польщенной.

Нет смысла протестовать. Она была поставлена Хумало в известность о приеме не терпящим возражений. Впрочем, несмотря на то, что она так и не поняла всей его логики, тем не менее сочла, что ей придутся по душе его последствия. Она была не просто живым доказательством серьезности намерений новоявленной Императрицы Сектора и ее правительства защищать его любой ценой, но близость к линии королевского – или точнее имперского – престолонаследия закрывала для нее возможность просто отсидеться на борту корабля. И поскольку насилие было неизбежным, оставалось только расслабиться и начинать получать удовольствие.

Она подумала, что уловила искру симпатии в глазах ван Дорта, когда Медуза отошла в сторону, но особый министр, отвесив поклон, предоставил ее своей судьбе.

* * *

– Лейтенант Арчер, позвольте вам представить Хельгу Болтиц, – произнес Пауль ван Шельд, и Жерве Арчер, развернувшись, встретился глазами с одной из самых красивых женщин, которых он когда-либо видел.

– Миз Болтиц, – произнес он, протягивая ей руку и улыбаясь, что на поверку не оказалось самой сложной вещью, что он когда-либо делал в своей жизни.

– Лейтенант Арчер, – ответила она, протянув руку в формальном рукопожатии. Не было, как он отметил, и тени улыбки в ее пронзительных голубых глазах, а голос, с его жесткой отточенной манерой, был безошибочно холоден. По сути, определение «морозный» напрашивалось само собой.

– Хельга – личный помощник министра Крицманна, – пояснил Ван Шельд. Жерве едва ли удивился этому, уже уловив сходство в манере разговора между ней и Крицманном, однако, но что-то еще была в голосе Ван Шельда, какая-то скрытая почти на поверхности. искорка злорадного удовольствия, в том как он это произнес своим выверенным городским акцентом. – Она с Дрездена.

– Понятно, – Жерве старался быть очень внимательным к любой подсказке, которая бы позволила объяснить странное веселие Ван Шельда

Учтивый, темноволосый рембрандец был помощником по связям Иоахима Альквезара. Премьер-министр взмахом руки направил его представить Жерве «другой молодежи», как Альквезар выразился. Если Жерве не ошибался, ван Шельд был менее чем рад своему назначению. Рембрандец, несмотря на свою юную внешность, был, по крайней мере, на десять или пятнадцать стандартных лет старше Жерве, и бесспорно ощущалась другая сторона его личности – своего рода надменное высокомерие, знание собственного превосходства на тем, кто был младше или не столь богат, как он сам. Это был тип личности, который Жерве уже приходилось лицезреть дома слишком часто, особенно, когда кто-то подверженный этому осознавал даже отдаленную связь с королевой Мантикоры. Люди, подверженные этому, часто демонстрировали ужасное желание сделать то, что его отец всегда описывал как «желание вылизать» как только предоставлялась возможность . Жерве за прошедшие несколько лет придумал несколько собственных более красочных описаний, но должен был признать, что сэр Роджер Арчер по-прежнему непревзойден.

К счастью, ван Шельд не подавал никаких признаков к установлению этого особого вида связи, во всяком случае, пока. Что оставляло Жерве в неведении, за чей счет помощник по связям решил повеселиться – Жерве или миз Болтиц?

– Думаю, что Вы с лейтенантом найдете много общего, Хельга, – продолжил ван Шельд, улыбнувшись Болтиц. – Он – адъютант адмирала Золотого Пика.

– Я уже поняла, – ответила Болтиц, а ее голос, как отметил Жерве, стал еще холоднее, когда она переключила внимание на рембрандца. Затем она снова повернулась к Жерве. – Уверена, мы сработаемся, лейтенант. – Тон ее говорил о в точности противоположных чувствах. – Сейчас же прошу меня извинить, кое-кто ожидает меня.

Она одарила Жерве и ван Шельда достаточно небрежным полупоклоном, затем развернулась и целеустремленно устремилась прочь, прокладывая путь через группы гостей. Она двигалась с естественным, инстинктивным изяществом, но все же для Жерве было очевидно, что она испытывала недостаток в социальной лакировке, которую ван Шельд источал всеми своими порами.

Или, во всяком случае, думал, что источал.

– О Господи, – отметил рембрандец. – Похоже все не очень хорошо складывается, не так ли, лейтенант?

– Так, – согласился Жерве. Он задумчиво взглянул на секретаря по связям, а потом приподнял одну бровь. – На то есть причина?

На мгновение ван Шельд был сбит с толку прямотой вопроса. А затем нервно усмехнулся.

– Хельгу не особо заботят те, кого она называет «олигархами», – объяснил он. – Я боюсь, это значит, что мы с ней с самого начала оказались по разные стороны баррикад. Не поймите меня неверно – она очень хороша во всем, что делает. Очень умна, очень преданна. Временами, возможно, излишне ревностна, я думаю, но именно это и делает ее столь эффективной. И еще, кто-то может назвать ее… параноидальной, я полагаю. И, несмотря на ее положение в Военном Министерстве, я подозреваю, что сердцем она не до конца отдается этим делам по аннексии.